Голодранец

"Бога нет,

Бог умер где-то

В своём сне…"

Дым в потолок.

Разрывают части одни на часть других частей

Этот мир вещей.

Закрыты чертоги на один большой замок

И никому не будут открыты.

Мир мыслей и идей,

Где все и всё давно убито,

Закрыт на один увесисистый засов.

Мой заслон здесь

Сон.

В дыму сигаретном,

В мире без ветра,

Священно

Нарекаю себя беззаветным

Безбожным

Художником живых зим и падших лет,

Апостолом без рожи,

Уникальным в своём роде.

Безродным.

Царь и бог в голове

Из яви лезут к жизни во сне,

Кровавые следы остались наяву

В бледно-сером как небо снегу.

Жизнь станет сном,

А сон явью,

Когда подниму засов

И миру это явлю.

Я сплю…

Дым в потолок,

Что сказать могу?

Ничего.

Пред сынами рая,

Открывая замок,

Ад выпуская,

Главное – помнить -

Они твоего Ада не знали

И никогда

Не

Узнают.

Эта ночь

Я хочу разложить эту ночь на тысячи тысяч частей,

Чтобы бесконечностью стала лунная тень,

Чтобы вечность была рядом с ней.

Рядом с ней,

С ней рядом…

Рядом с весенней влагой,

Подальше от дневного знойного ада,

Рядом

С любовью из рая…

Светом рая изранен,

Слишком это было рано.

Воздух обжигает естество,

Но ты беги,

Беги, не смотря ни на что,

Беги, не сгорай только, гори.

Беги среди них,

Беги за ними,

Чтобы быть впереди,

Чтобы рвать и метать, чтобы…

Чем-то большим в этом мире

Подлунном стать.

Чтобы разложить ночь на сотни частей,

Быть вдвоём, в рае, без людей.

В рае без солнца, где только нас будет обнимать

Лунная тень.

Вечно. Быть. Рядом. С ней.

Если вся жизнь идёт по кругу,

Я хочу, чтобы он катился  рядом с ней.

Они все смеются друг над другом,

Сто сорок ложных солнц сжигают им глаза,

А их небо их же душит.

Ими правил и править будет страх

И все они бездушны,

В страстях своих – безумцы,

Хотят что-то  найти и так же – потерять.

Не надо мне той сотни солнц, и даже одного,

Ночь бы с ней,

А не одному,

И больше – ничего.

Я разложил бы ту ночь на тысячи частей.

И если так ужасен солнца день,

То пусть меня обнимает лунная тень.

Меня в обнимку с ней…

Разрежь мои вены

И вылей всю кровь.

Окропи ею стены

И причини мне боль

Вновь.

Разбей моё лицо

И я улыбнусь в ответ.

Брось меня в огонь

Или выкинь в лес

И я улыбнусь в ответ.

Ты мне теперь никто,

Меня для тебя больше нет.

И меркнет свет

В моих глазах,

Но мне не ведом страх,

Меня здесь больше нет.

Загорается где-то рассвет,

Первый луч озарит мои раны.

Закрываются ворота рая,

Бога больше нет.

Есть лишь безбожие.

Не был ни на кого похожим,

За то и был гоним  похожими

Я.

Лица мёртвые прохожих

На них же гниют.

У тебя же нет лица,

Лишь тень, лишь мрак,

Лишь смерть и то,

Что очи твои льют.

Льется кнут.

Писания все лгут,

Такое не могли создать

Даже при желании.

Я слышу снова этот звук…

Небо, не дай мне упасть

Под его ударами.

Я слышу постоянно их страдания.

Не много ли страдал ли я,

Не мало ли сказал им я,

Ангелам в изгнании…

Уничтожь меня,

Мне разные части наносят ужасную боль.

И делят ваши на два

Вновь.

Я ничего не могу сделать с тобой,

Убей меня, заслони солнце собой.

Когда закончится судный насмерть бой,

Надеюсь, ангелы ада заберут тебя с собой,

На закате времён,

Когда солнце пустит кровь

Вновь.

Тебя для меня больше нет

И на просьбы спасти

Я лишь

Улыбнусь в ответ…

Корабли

Наши взгляды разминутся,

Как в море корабли

И больше не сойдутся,

Как фарватеров двух линии.

Слушай это, слушай и прости.

Прости, но слишком уж не горит

Здесь в топке корабля, нет хватает соли,

Не хватает перца,

Ты говоришь без цели,

Льется слово в моё море,

За словом снова льется слово,

А я смеюсь без интереса.

Каждую ночь гляжу в ночь и вперёд.

Там мой горизонт

Упирается в мой исписанный блокнот,

Давно здесь нет на строках места,

Давно здесь нет мне места.

Наши взгляды порежут друг друга,

Или проколют осколком обиды,

Пришпорив к стене,

У небесного круга,

С благоговейным видом

Моё облако растеклось во мне.

И тем самым, мы нарушаем грань,

Но если разбился краеугольный камень,

То его ж осколком

Рань.

Наши взгляды разойдутся,

Как в море корабли.

И если твой летит,

То мой – горит.

Он ведь что-то значит?

Взгляд.

Он важен?

Ад.

Райский сад.

Обман и ложь, и смерть, и яд.

Для меня лишь важно,

Что не могу объять,

Всецело поглотить

И до капельки впитать.

Лишь то, что не могу узнать,

Лишь то, что тайною своей

Не даёт себя познать,

Лишь то, что не могу сорвать,

Лишь то…

Что не могу обнять.

Мы просто будем

Стоять.

Мы просто будем

Молчать.

Твой корабль начал говорить,

Моё море

Пенится, кипит, шипит,

Мой корабль вновь горит!

Мы будем молчать,

Как два корабля в открытом пространстве моря.

Какое же большое и горящее горе,

Когда кораблям двум друг другу

Нечего

Сказать…

Её холодные пальцы

Её холодные пальцы

Набирали мой номер.

Её холодные пальцы

Помнят.

Холод. Всегда и во всем.

Её холодные пальцы

Встречали мои руки на остановке.

Как много подводных камней

И подсенных иголок

В нашем мире, шатком и ломком.

Она замыкала пальцы на мне.

В сомнениях ломая пальцы,

Она отметала вопрос главный иными вопросами,

Но оставалась бесстрашной

И волосы обнимали её плечи,

Как ветер обрамляет нив колосья,

Но труднее было оттого, что правда оказалась легче.

В темноте подъездной

Её холодные пальцы вот-вот встретят мои,

Но они не будут вместе,

Даже если и есть что-то внутри.