Страница 41 из 45
Мария причёсывала, мыла, переодевала постояльцев, потом тщательно прибирала их комнаты, просматривая каждый угол.
- Ты словно что-то ищешь! – заметила Шура.
- Я делаю генеральную уборку! – улыбнулась Мария.
С Арсением она старалась не встречаться. С приближением вечера нервничала всё больше.
Вдруг увидела Нелю, подстригающую кусты. Она не привыкла к Неле и не заметила её отсутствия. Работали, как всегда, одни и те же: Лена, Шура и она, Мария. Но приняли на работу и Нелю. Но не подошла она (хотя её профнепригодность была очевидна с самого начала). И Нелю перевели в садовники.
- А наш амбал где? – спросила Мария.
- Уехал, знамо-понятно, - нехотя ответила Лена.
Лена, раскладывая лекарства в таблетницы, опять напутала, и ей опять попало, и сейчас сидела на веранде угрюмая и недовольная.
- А куда уехал?
- Домой! – буркнула Лена, типа, не спрашивай элементарного.
- А давай я сегодня за тебя подежурю! – вдруг предложила Мария. – Я на воле побывала, отдохнула. Смена обстановки – тоже отдых.
Лена помолчала, потом ответила, что ей завтра неохота дежурить.
- А и сегодня, и завтра подежурю! – вновь предложила Мария.
- Ты ж боишься! - подозрительно прищурилась Лена.
Мария с умным лицом рассмеялась.
- Так смелый – это не тот, кто никого не боится. А тот, кто боится и всё равно идёт.
Лена не поняла красивой фразы, только брякнула, что с удовольствием уступит и поспит две ночи подряд.
В ужин Мария почти не ела, хотя Зарина по-дружески оставила ей ещё одну порцию запеканки и ягодного мусса.
Вечером жена дипломата желала устроить баньку, и отказать ей, несмотря на усталость, было нельзя.
Жена дипломата любила, чтоб обязательно в душевой устроили парную, чтобы натереться кофейной гущей, наложить на лицо маску из толокна, а ноги подержать в тазу с ромашковым настоем.
После таких банек жена дипломата блаженствовала, а Мария долго не могла прийти в себя.
После прихода хищной внучки, Мария прониклась особым чувством к этой пожилой даме, и даже возникло желание сделать для неё что-то невероятно хорошее! Ведь как не ценить её обходительность? Она умела быть благодарной. Никогда не позволяла себе повышать голос и брать непозволительный тон. При случае всегда угощала конфетами, которые ей покупал Арсений (на её пенсию, правда).
Сейчас она сидела на мягком стуле с маской на лице, с маской на волосах, а ноги держала в тазу с ромашковым настоем. Она что-то напевала под нос.
- Женщина должна всегда следить за собой, ведь правда, Манечка? – вопрошала она.
Мария кивала. Как не согласиться? Это аксиома.
- Я чувствую себя женщиной, когда ухаживаю за собой, - продолжала ворковать она.
Мария самоотверженно тёрла ей пятки пемзой. Пот лился градом. Форму хоть выжимай! И ещё бессонная ночь впереди. Но как забыть красавицу, мечтающую отправить в могилу вот эту добрую безобидную старушку? Где справедливость?
- Хотите я вам «Евангение» подарю? – спросила Мария. Поднял голову. – Я себе другое куплю.
- Нет-нет, - замычала жена дипломата. – Я неверующая, я атеистка.
И опять запела. Голос у неё великолепный! Но у Люции лучше.
Постояльцы угомонились чуть ли не к двенадцати ночи. И Клавдия захотела баньку, И Люции под душем захотелось «Таганку» попеть.
Сил не было. Однако Мария, согласно требованиям, обязана была терпеть.
Наконец, когда все лежат в кроватях и сопят, как паровозы, она могла смыть себя льющийся пот и переодеться. Конечно, опять в линялый халатик. Непрезентабельный он, зато чистенький.
Мария подошла к дивану и рухнула замертво. Она лихорадочно думала о том, что сегодня врачи должны уйти из особняка. Режим обычно в такие банные дни послабляли. Она задремала и минут десять откровенно спала. Потом, как по команде, сбросила с себя сон, зыркнув на видеокамеру.
Встала, пробежалась по второму этажу, прошлась по комнатам на первом. Тишина. Спят. Тогда она, крадучись, сняла с головы полотенце, пробралась в коридор и накинула полотенце на видеокамеру. Чисто!
Затем поставила стул к встроенному шкафу и стала изучать верхнюю полку, придерживая отъехавшую дверь. Мария трогала заднюю стенку полки руками, затем чуть простукивала её. Затем стала надавливать и чуть, как бы, отвозить стенку в сторону. Ничего не получалось!
- В туалет!
Мария, пошатнувшись, чуть не грохнулась на пол. Перед ней стояла Люция, божий одуванчик, и кротко наблюдала за тем, что делает Мария.
- Сейчас!
Мария спустилась, прикрыла дверь шкафа и повела «таганку» на туалетный трон. Люция не торопилась. Движения её были плавны и даже ленивы.
- Всех посажу! – громко сказала Люция.
Мария поправляла у неё памперс, а бабуленция разглагольствовала.
- Я следователь по особо важный делам. Они все здесь убийцы.
- Да-да, - поддакивала Мария.
- Напишу и посажу! – грозно шепнула та.
- Хорошо, только сначала вымоем руки и спать.
Мария нервничала. Люция сейчас ей очень мешала и её страшилки про НКВД и забавные угрозы с «посажу» были неуместны.
«А вдруг она всё поймёт? - подумала Мария. – Нет, она, бывшая зечка, рисуется передо мной. Авторитет себе зарабатывает. Не поняла она ничего».
Мария укладывала Люцию в кровать и без конца косилась на Таисию. Но та лежала, как мертвец в гробу, ни звука, ничего, ни-ни.
Мария склонилась над ней, всматриваясь в ресницы, моргают или нет? В темноте плохо видно. Мария склонилась ещё ниже.
- Иди!
Мария отшатнулась. Мертвец ей приказывал. Она набрала побольше воздуха и вылетела из комнаты.
За дверью перевела дух, глотнув побольше воздуха, и замерла. Надо бы сегодня быть тише воды ниже травы.
Мария бухнулась на диван, вытянула ноги. Полежала так минут десять и опять встала. Тихо. Спят. Пора!
Она вернулась к встроенному шкафу, залезла на стул и опять стала пытаться отодвинуть заднюю стенку. Та не поддавалась.
Мария огляделась. Может, она ошибается. Не здесь? Всё могло быть. Однако камера была направлена именно на этот угол. Надо ещё попробовать!
Мария чуть надавила на стенку и вдруг самая верхняя её часть отделилась и отъехала в строну.
Тайник!
Вот он. Мария догадалась, что он здесь!
Она осторожно пошарила рукой в тайнике и вытащила наружу несколько пакетов с белым порошком. О! А вот и самое интересное!
Она достала из тайного кармана припасённую иглу-булавку и осторожно проткнула один пакет. Потом облизала конец иголки, проведя языком по нёбу. Язык немеет. Героин! Да сколько много его здесь! Целое состояние.
Мария запихнула мешочки обратно в тайник, закрыла заднюю стенку шкафа, потом и сам шкаф. Чтобы комар носа не подточил! И стул срочно на место!
Но этого мало. Один грамма героина пойдёт за пять долларов. А здесь килограмма три.
«Нет, - подумала Мария. – Для состояния этого мало. А состояние есть. Где…»
Она на цыпочках подошла к кабинету Арсения, ещё раз проверив, закрыта ли камера полотенцем. Ключ у неё был. Ключ она сделала. Зря, что ли на воле была? Слепок на пластилине раз! Потом с этим слепком в мастерскую два! «А вы думали Соболиха проста как сибирский валенок?» - хмыкнула она.
Дверь кабинета легко поддалась, и Мария, помня о двух видеокамерах с разных сторон, присев, одним движением накинула полотенце на одну камеру, потом повернувшись и чуть продвинувшись на другу. Вычислить злоумышленника всегда легко, а вот поймать!.. Ищи ветра в поле!
Главное, чтобы в онлайн-режиме не увидели. А после… Хоть потоп. Победителей не судят!
Мария предусмотрительно закрыла на ключ дверь изнутри и принялась за шкафы с витражами. То, что они с секретом, она поняла ещё в первый день своего пребывания здесь. У Сурина похожие были. Арсений, наверное, у того же мастера заказывал.
Она без труда нашла за витражным стеклом переключатель, но заставить его работать не получалось. Переключатель был вмонтирован в заднюю стенку на полке. И её следовало только правильно нажать, тогда она сама откроет «маленькую страну» надёжно спрятанную за шкафом.