Страница 40 из 45
Когда он подал на развод, никаких сожалений уже не испытывал. Кувалда громит милый семейный очаг – черепки в разные стороны!
Морозов дал Анне выговориться и подумал: «Дубль два».
- Я хочу перейти в другой отдел, - поставила перед фактом Анна.
- А что нужно? Характеристику?
Анна была уверена, что Морозов будет удивлён и станет её упрашивать остаться. А он сразу про характеристику.
Девушка надела на лицо вселенскую скорбь и со слезами уставилась на Морозова, вопрошая, что ты, подлец, со мной делаешь?
Морозов понял по-своему.
- Конечно, не дело барышне в «убойном» отделе работать. Займись адвокатской практикой! – искренне предложил он.
Тогда Анна саданула его со всего размаха сумкой по голове и выскочила из кабинета, хлопнув со всей силы дверью.
На пороге показалась тётя Валя.
- Обидел ребёнка! – погрозила она ему шваброй. – Теперь кто тебе ребёнка родит? Старый козёл!
Старый… Тётя Валя всегда права.
21
«ХОСПИС»
21
Вечерело, и Мария не знала, куда податься теперь. Она рыскала в интернете в надежде найти что-нибудь подходящее и снять угол. Находила, перезванивала, и ответ один и тот же: то завтра позвоните, то заселение через неделю.
Поехала по указанному адресу в общежитие. А там произошли изменения, и общежитие теперь только мужское.
Темнело. Мария села на скамейку в сквере и устало протянуло ноги. Сколько событий за один день! Однако… Её телефон вдруг рассеянно квакнул. Она посмотрела – смс. Открыла сообщение: «Нам срочно нужен сотрудник. Анастасия».
Мария задумалась. Сегодняшний арест всколыхнул её прошлую жизнь, и она словно заново пережила тот заманчивый блеск. «Тот обманчивый блеск», - прошептала она.
Но темнота надвигалась стремительно. На улице оставаться не хотелось. Мария поднялась и взвалила на плечо самую тяжёлую сумку, а другую повесила на локоть. Она мрачно захохотала, увидев себя со стороны. По ней явно плачет дом престарелых!
- «Это есть наш последний и решительный бой!» - запела во весь голос Мария.
И было слышно, как зааплодировали в глубине сквера подвыпившие подростки.
«Мне не страшно, мне не страшно», - мысленно говорила она себе.
Тряхнув головой в платочке, Мария поплелась в метро.
...
Дверь открыла Зарина, мрачно поприветствовав подругу.
- Я рада, конечно, но…
- Но возвращаться – плохая примета? – усмехнулась Мария.
- Чего припёрлась-то? – шепнула Зарина. – У тебя на лбу универ написан, а ты устроиться на можешь никуда. Горшки вон убирать идёшь.
- Судьба, - грустно улыбнулась Мария.
Она ужинала в гостиной, когда вошёл Арсений и, улыбаясь, кивнул ей.
- С приездом, - галантно произнёс он. – Давно не виделись.
- Сутки, - уточнила Мария.
- Вечность, - поправил её Арсений и величественно удалился.
Мария переоделась в гардеробной, с наслаждением сполоснулась в душе и поднялась на мансарду. Хотелось спать, но не спалось.
Дежурила сегодня Лена, и у Марии была крохотная свободная минутка.
Она быстро спустилась и зашла на веранду. Отлично видно лужок. Луг! Огромное зелёное пятно, обрамлённое по краям малиной, да смородиной. Ирга вон есть!
Мария пробежалась по лужку и стала ходить вдоль кустов. Как посажены интересно!
- Что вы здесь делаете?
Арсений! Откуда? Как из-под земли вырос. Мария тряхнула мокрыми волосами и покрепче запахнулась в свой драненький халатик.
- Гуляю.
- Неудачное место для прогулок, - холодно заметил Арсений.
- Ну, почему же? – игриво возразила Мария.
- Я прошу вас уйти.
Он сказал очень тихо и очень твёрдо. Так угрожают. Но этот особняк был Арсения, и Мария была обязана подчиняться.
- Пардон! – усмехнулась она. – Не знала, что пройтись по улице – преступление.
- Завтра тяжёлый день. Если не отдохнёте…
- Вы меня расстреляете? – вскинулась Мария.
- Это хоспис. И он не для уик-энда. А если потребуется помощь Лене? Где вас искать? Я всегда считал вас дисциплинированным сотрудником.
- Значит, вы ошибались! – отрезала Мария и направилась в дом.
- Не люблю, когда мне дерзят, - как можно тише сказал Арсений.
- Вы напишите список, что вы любите, а чего вы не любите, - не поворачиваясь, бросила Мария.
- А это мысль! – понеслось ей в спину.
…
Всю ночь Мария прислушивалась к звукам. Она видела дочь Арсения.
Он сам попросил её покормить девушку. Мария, конечно же, согласилась, извинившись за те дерзости, которые наговорила ему. Но вместе с тем она понимала, что, обратившись к ней за помощью, он тем самым приручает её. (Как добиться независимости? Перестать подчиняться вожаку!)
Комната девушки оказалась вмурованной в стене. То есть не было входной двери. А, чтобы войти, следовало отодвинуть стену. Звукоизоляция на пять с плюсом! Малюсенькая комната. Кровать, стол, два стула, телевизор на стене, полочка с книгами.
Девушка лежала, пристёгнутая ремнями к кровати. Она была совершенно лысая. Очень худая. Запавшие глаза воспалены. Губы синие.
Устрашающий вид.
- Отстегните, прошу вас. Отстегните меня! – просила девушка.
- Нельзя, - сказала Мария. – Надо лечиться.
- Не надо, это моя жизнь, я хочу умереть! – без конца повторяла девушка. – У меня руки затекли. Отстегните мен, по-человечески прошу, отстегните меня.
- Твой отец хочет тебе помочь! – наставительно заметила Мария.
- Мне не надо помогать. Я хочу на свободу!
Мария подносила к её рту ложку с кашей, а девушка отворачивалась, или брала кашу в рот и тут же выплёвывала.
- Ты вылечишься, и всё будет хорошо, - увещевала её Мария.
- Я никогда не вылечусь! – стонала девушка. – Меня простерелизовали. Я неполноценная. Отец мне грудь отрезал!
Мария промолчала. Она не знала, что ответить, и что, вообще, отвечают в таких случаях. Ей было жалко девушку, она видела её мучения. И видела её запястья, перебинтованные. То есть перерезала себе вены. Как же это? Совсем юная девочка!
- Я всё равно покончу с собой, - твердила она. – Кому я нужна такая? Ведь на меня теперь уже никто не посмотрит.
Она сделал рывок, пытаясь освободиться от ремней. Но пристёгнута была крепко, поэтому только в бессилии закрыла глаза.
- А хочешь яблочного пюре принесу? – спросила Мария.
- Слабит. Меня фрукты слабят, - забубнила девушка. – Ты в туалет сходишь и на постель ляжешь, а буду вот так обоссанная и обосранная лежать.
- Я уберу! – с готовностью сказала Мария.
- Дура ты, - беззлобно прошептала та. – У меня руки затекли. Да что же это такое? Позови отца! Лору позови, а?
Мария спустилась к Арсению, объяснила, но он категорически замотал головой. И столько боли было в этом движении! Вот ведь, другим помогает, а собственную дочь вылечить не может.
Ночью Мария подозвала Зарину, и она, запершись в душевой, стали шептаться о тайнах особняка.
- Убегала она, - стала рассказывать Зарина. – Через забор даже умудрилась перелезть, бегала потом в чём мать родила по слободе. Богачи местные чуть заиками не остались! Нашли, привезли, связали. И капельницу с боем ставили, и облучали тоже с боем. Облучать увозили куда-то. А «химию» здесь делали. Рак груди. А у неё и груди-то почти нет. Теперь и этого не будет.
- Жалко её, вот её уж точно жалко.
- Не жилец она, - возбуждённо зашептала Зарина. – Сама слышала, как Лора Арсению говорила, а он на неё кричать стал. Говорят, любил девчонку больше жизни. Языкам её учил, в Лондон часто мотались. Квартира у них есть в Лондоне, что ли? Не знаю, но Англия у них как вторая родина.
- А как её зовут? Я спрашивала, она мне не отвечает.
- То ли Ксюша, то ли Даша. Не знаю. Не спросишь же? Эта тема закрыта.
- Может, выкарабкается ещё, - предположила Мария.
Зарина не ответила. Но было понятно, что она очень в этом сомневается.
…
Весь следующий день Мария была в заботах. Конечно, они были и прежде, но теперь нагрузка словно удвоилась.