2024. Последствия

— Ладно, хватит раскисать, — Сергей поднял взгляд и принял прежнее выражение лица, — заболтались, а времени совсем ведь нет.

Чтобы отвлечься от наступающих мрачных мыслей, Олег посмотрел в окно, и яркая вспышка белого света на миг ослепила его. Что ещё за фотосессия?

— Нас обнаружили, — крикнул один из повстанцев в комнате и, высовываясь в окно, выстрелами сбил только что сфотографировавший Олега квадрокоптер.

— Ну, вот, что я говорил! — Сергей торопливо оглянулся, — Олег, за тобой снова хвост? Вы кого-то привели с собой?

— Ну, группа повстанцев с нами пришла, — сказал Олег, — но там вроде все свои.

— Мы выкрали из Цитадели кое-какие данные, — Руслан показал флешку, — я ещё не разобрался в них, но, видимо, это что-то очень важное, всё Правительство пустилось за нами в погоню.

— Ну, ребята, вы меня поражаете с каждой минутой всё больше, — Ашкельдин покачал головой, восхищённо ухмыляясь, — отлично... Теперь-то уж точно надо прорываться, самое время! Вы знаете, что из города можно уехать только по железной дороге?

— Конечно.

— Так скольких вы привели с собой?

— Восемь человек.

— В принципе, — на лице Сергея изобразилась бешеная работа мыслей, — вместе с нашими ребятами получается тридцать человек. Три группы, как раз на пассажирский поезд из трёх вагонов... Тут недалеко уже... Мы будем брать вокзал штурмом. И пускай каждый полицейский, вбивший в свою тупую башку, что не должен позволить нам уехать из города, пеняет на себя.

— Мы с Олегом можем пойти другой дорогой и отвлечь внимание Правительства, — сказал Руслан.

— Верно, — кивнул Олег, — а ты пока сможешь спокойно отвести людей к поездам.

— Ну...

— Давай, решайся, времени на раздумья всё равно нет. Руслан правильно говорит, это был бы самый разумный выход сейчас.

Руслан не без благодарности посмотрел на Олега. Похоже, его юношеское самолюбие всё-таки задело шутливое осуждение Сергея.

— Да, может быть, ты даже успеешь спокойно и без спешки посадить всех в поезда, пока мы будем идти, — добавил Руслан.

— Да? — Взгляд бывшего охранника упирался то на Олега, то на Руслана, то в пол, — ну, в принципе... Если вы действительно можете, то... За мной!

Они подошли к углу комнаты, где часть стены обвалилась, образуя дыру, выглядывающую на улицу, в сторону «Стационарного отделения». На этой стороне, сложным механизмом из нагромождения шестернёй и шкивов, в вертикальном положении был закреплён мостик. Сергей потянулся и вытащил из большой шестерни удерживавшую её монтировку. Она — совсем как та, что была у Олега! Только чуть ржавая... Шестерни, оставшись без блокировки, пришли в движение, и мостик поднятым концом перекинулся на балкон «Стационара».

— Вот здесь вы можете срезать и безопасно добраться до вокзала, — Сергей указал на мост и повернулся к Олегу, — мы доберёмся ещё быстрее, тут ведь совсем рядом... Минут за пятнадцать, если всё будет нормально. Сейчас свистну нашим, пускай поднимаются...

— Ладно, увидимся на вокзале, — сказал Руслан и пошёл по мостику на ту сторону, к балкону.

— Да, и кстати, — Сергей заметил, куда смотрел Олег, — пока ты не ушёл...

Он протянул ему монтировку.

— Мне уже надоело всюду их таскать за тобой, — шутливо возмутился он, — это последняя, так что смотри, не потеряй снова.

Олег усмехнулся, принимая уже такое привычное "оружие". О, да. Когда она в руке, снова приходит то старое доброе чувство, как тогда, давно — чувство превосходства и защищённости.

— Подождите!

К ним подбежал Триггер. На него было страшно смотреть: он с ног до головы был в какой-то паутине. Неужели он в одиночку прорывался через здание? Там же — зомби...

— Вот, я принёс... Вам!

Он протянул Олегу десяток батареек «Элемент D».

— Эй, приятель, ты откуда здесь? Ну, и видок у тебя, — искренне удивился Сергей.

— Олег, я с вами пойду.

— Триггер, спасибо огромное за батареи, — сказал Олег, складывая батарейки в карман костюма, — но с нами не стоит идти, всех ваших Сергей сам отведёт на вокзал, к поездам.

— Олег, — твёрдо сказал Триггер, — они и без меня справятся. А со мной вы найдёте вокзал в три раза быстрее. Я же тут все закоулки знаю! Пожалуйста! Вы не пожалеете, да и ещё один ствол никогда не бывал ещё лишним.

Сергей вопросительно посмотрел на Олега. Ну, что делать? Без него действительно дольше искать вокзал в этом хаосе... Да и не пожалел себя — через весь дом, полный зомби, прошёл, чтобы батарейки отдать... Хороший человек.

— Хрен с тобой, пойдём, — сказал Олег, — а как же Линда твоя?

— С ней всё будет хорошо, — ответил Триггер, — о ней позаботятся, и мы увидимся очень скоро.

— Ладно, бегите, а то сейчас жарко будет, — поторопил Сергей.

— Решил присоединиться к нам? — Поинтересовался Руслан, когда они перешли по мостику.

— Да, — сказал Олег, — он не раз помогал мне, так что, я думаю, пригодится.

— Ещё как пригожусь, — улыбнулся Триггер.

Они вошли в тёмный коридор больницы, выложенный белым кафелем, вдоль которого были раскиданы кровати, капельницы и шкафы с прозрачными дверцами, а на стенах висели постаревшие от времени и солнца плакаты о важности прививок и рекламные постеры.

— Эй, это ведь больница, — сказал Руслан, — это хорошо, лекарства нам пригодятся...

* * *

Сержант TDM252U2 нервно прохаживался среди вверенного ему взвода госкавалеристов. Время шло, а задание от командования всё ещё не поступало. Судя по прогнозам, до взрыва оставалось часа полтора — сталкеры, которые будут с Цитаделью до самого её конца, каждые десять минут отсылали наверх статистику о процессах внутри ядра реактора. Сержант подумал, что в этом даже есть что-то благородно-патриотическое — оставаться внутри Цитадели до последнего её мига. Вот только сам он не хотел бы себе такой участи. На то есть сталкеры — недочеловеческие единицы, отобранные из числа закоренелых политических преступников, переработанные полностью, от и до, и у которых осталось лишь два смысла их существования — обслуживать все системы Цитадели и защищать их в случае появления чужака. Сержант улыбнулся под противогазом: да, Правительство поступило очень умно, начав делать сталкеров из заключённых. Сталкеры были лучшим, что оно могло придумать, как для чёрных работ, так и для устрашения масс. Жалкие людишки боялись сталкеров, как огня, и предпочитали не выражать своё недовольство властью, лишь бы их не постигла такая же участь. Когда TDM252U2 ещё служил в «Стара Проспект», он лично отправлял заключённых своего блока на переработку, и много раз некоторые из сидельцев его блока сводили счёты с жизнью прямо в камере, за каких-нибудь несколько часов до прибытия капсулы. Многие резали вены, некоторые вешались на жгутах, скрученных из собственной одежды, а один даже, помнится, разбил себе голову об унитаз в собственной камере. Сержант усмехнулся при одном воспоминании о тех неудачниках, которых удавалось спасти после вскрытия вен. Надо было видеть их лица, когда они понимали, что жизнь ещё продолжается и переработки в сталкера всё равно никак не избежать. Он не сочувствовал им. Переработке подвергали лишь самых злостных, дерзких, матёрых, хитроумных преступников. Лучшего они и не заслуживали. Политзаключённые, конечно. Уголовникам же давался шанс перейти на службу в «Госкавалерию», предварительно пройдя необходимые учебные курсы. Половина из них с готовностью соглашались. Вот и сейчас сержант не мог отделаться от мерзкой мысли о том, что он, по сути, так и остался надзирателем, несмотря на нашивки солдата. Потому что, как выяснилось, треть его взвода из госкавалеристов — в прошлом заключённые «Стара Проспект».