Страница 46 из 66
— Почему не всерьез? — его губы замирают над ключицей. Рой поднимает голову и хмурится. — Ты же не думаешь, что я могу шутить с такими вещами?
— Нет, но… ты спрашивал гипотетически. Мы оба знаем, что лорд не может жениться на бывшей шлюхе.
Его глаза сверкают яростью. Руки ложатся на плечи и болезненно встряхивают меня.
— Не смей называть себя так.
Эй-эй! Полегче!
— Вы опять хотите наставить мне синяков. милорд?
— Прости… — он выпускает меня и сжимает в объятьях, лихорадочно шепчет. — Не называй себя так! Никогда… Ты не шлюха…
— Рой… — я вздыхаю. — Нравится тебе это или нет, но рабство в борделе было в моей жизни. И всегда найдутся те, кто с радостью напомнит тебе об этом. Что ты будешь делать? Вызывать на дуэль каждого, кто осмелится напомнить о моем прошлом?
— Если потребуется, — он усмехается. — Но вообще у тебя скоро появится защитник куда более серьезный, чем я.
— О чем ты?
— Я заключил сделку с… с одной очень могущественной особой. И если все пройдет успешно, никто больше не осмелится трепать твое имя, смешивая его с грязью.
Я смотрю на него во все глаза. И понимаю, что он не шутит. Рой вообще не умеет шутить такими вещами.
Боги, этот… невероятный, занудный, до оскомины правильный лорд действительно собирается совершить невозможное?!
— И тогда я назову тебя своей перед богами и людьми, — продолжает он, а в серых и обычно таких холодных глазах вспыхивает собственнический полный откровенного желания огонек. Губы осторожно касаются моей шеи, и я подаюсь навстречу его ласке. — Хотел сделать все по правилам… — горячо шепчет он, — Чтобы сначала помолвка, потом свадьба и только потом постель. Но не смог сдержаться. Прости…
— Эй, не присваивай себе мои заслуги! Это я тебя соблазнила.
— Я не особо сопротивлялся.
Его губы снова накрывают мои, и на какое-то время нам становится совсем не до разговоров.
***
Солнце уже давно вскарабкалось на небо, за стеклом проносятся домики с черепичными крышами и ровные ряды виноградников. До Арса осталось меньше часа.
Я сижу на кровати, скептически разглядывая пятна на подоле. Кажется, моя попытка отстирать их только усугубила ситуацию. Теперь платье не только грязное, но еще и мокрое.
— Ро-о-ой!
Инквизитор мычит что-то невнятное. Он в ванной — избавляется от щетины с помощью бритвы. У меня мороз по коже от этого зрелища. Надо срочно изобретать безопасные бритвенные станки.
— Ты только не подумай ничего такого… Но свадьба — это обязательно?
— Разумеется, — он выглядывает из-за двери, лицо в мыльной пене. В этом есть что-то настолько уютное и домашнее, что на лицо сама собой наползает улыбка. Я особенно люблю Роя, когда он такой — без галстука. — У нас будет свадьба, со всеми ритуалами, как полагается. Я введу тебя в свой род, познакомлю с матерью и сестрой…
О нет!
— Может не надо? — жалобно спрашиваю я.
Мне уже страшно! Представляю, что родня выскажет Рою на такую невестушку. Как ни отмывай репутацию, пятна все равно останутся.
— Почему?
— Я им не понравлюсь!
— Моя жена должна нравится мне, — милорд снова ныряет за дверь, слышен звук льющейся воды. Мгновением спустя Рой появляется, обтираясь полотенцем. И хоть мы только что закончили блудить, при виде его полуобнаженного торса мне снова хочется непотребного.
— Отлично смотришься.
Он опускает взгляд на свою грудь в следах засосов — ночью мне вдруг стукнуло в голову пометить его, как следует.
— Зараза ты. Ну кто так делает?
— Я. Я всегда все делаю не по правилам.
— Знаю. Это мне в тебе и нравится.
Поэтому тебя так тянет ко мне? Я настолько не вписываюсь в жесткие рамки, в которые ты сам себя загнал, что рядом со мной они теряют всякий смысл.
И получается, что меня в тебе привлекает как раз предсказуемость, упорядоченность, надежность…
Трясу головой, чтобы выкинуть глупые мысли. Чувствами надо наслаждаться, а не препарировать.
— Сомневаюсь, что родня разделит твою тайную страсть к эпатажу.
Он накидывает рубашку и тянется к коробке с запонками.
— Послушай, я не наивен, и понимаю, что сложности будут. Особенно с матушкой. Но им придется смириться с моим выбором. И мы будем жить достаточно далеко, чтобы это не стало проблемой.
— Ты умеешь убеждать, — встаю, чтобы взять его шейный платок. — Можно я?
— Конечно.
В этом тоже есть что-то уютное, невероятно домашнее — вот так завязывать небрежный узел на шелке. Что-то более интимное, чем разделенная ночью постель.
— Понимаешь… тут такое дело… — я запинаюсь, не зная как продолжить.
Что сказать ему? “Прости, милый, но знаешь — я диббук. Тварь из другого мира, которую ты обязан уничтожить по долгу службы”.
Нет, это невозможно, просто невозможно произнести такие слова, глядя ему в лицо. Но и промолчать я не имею права. Это будет слишком подло по отношению к Рою.
— Почему у меня такое чувство, что ты хочешь в чем-то признаться?
Потому что я хочу признаться, Рой! Хочу, но не могу. Внутри все скручивается в ледяной узел, стоит представить, как тепло в твоих глазах сменяется отвращением и арктическим холодом. Меня почти тошнит от страха…
— И… когда все это случится? Ну, наша свадьба и все остальное…
— Не быстро, — он вздыхает. — Сначала мне придется разобраться с… с одним вопросом. Надеюсь покончить с ним за несколько недель. Потом нужно будет представить тебя ее… той особе. Также отнимет время определенная шумиха в прессе, запуск нужных слухов через службу лорда-канцлера. И после объявления о помолвке потребуется выждать хотя бы три месяца, чтобы все удостоверились — свадьба не прикрывает грешок.
— Грешок?
— Беременность. Если слишком поспешить, непременно пойдут такие слухи.
В другой ситуации я бы закатила глаза и разразилась речью на тему ханжей, которым заняться больше нечем, кроме как свечку держать. Но сейчас меня слишком пугает другая мысль.
— Рой, но мы ведь не…
— Я регулярно посещаю целителя и обновляю предохраняющее заклинание, — успокаивает он меня с улыбкой.
Ну… стоит порадоваться, что Рой такой предусмотрительный. Однако я почему-то чувствую себя уязвленной.
— Весьма мудро с вашей стороны милорд. Надо полагать, в такой регулярности есть необходимость?
— Конечно есть. Вот, сегодня пригодилось, например, — он усмехается, и я понимаю, что моя наивная попытка выяснить что-то про личную жизнь инквизитора не осталась незамеченной. — Не ревнуй. Так в чем ты хотела признаться?
Хотела, да… Но с учетом всех обстоятельств с признанием можно не торопиться. Раньше чем через полгода меня к алтарю не потащат.
А за это время есть шанс, что сдохнет или ишак, или падишах… В смысле — или появятся еще какие-то препятствия на пути к нашему браку. Или у моего инквизитора пройдет эта странная блажь.
“Не пройдет” — понимаю я, глядя в его спокойные серые глаза. Я сама упрямая, но упрямства милорда Фицбрука хватило бы на пятерых таких, как я.
Да и не хочу, чтобы проходила. Мне до сладкой дрожи льстит, что этот сильный привлекательный мужчина настолько жаждет назвать меня своей, что готов на любые безумства и риски.
Вот только… что останется от его любви, когда он узнает правду?
А рассказать ее все равно придется. Иначе расскажет Аншлер. И простит ли мне Рой новую ложь? У меня слишком много тайн. Вот взять хотя бы мессера…
— О… родне, если так можно выразится, — издаю неуверенный смешок. — Точнее… Демоны, просто не знаю с чего начать.
— С начала, — подсказывает Рой. — Большинство людей предпочитают рассказывать истории именно так.
Издевается? Я с подозрением кошусь на него, но вижу только теплую улыбку. Рой определенно не верит, что я могу скрывать что-то серьезное
Ох, как же он ошибается.
— Ну хорошо, пусть будет с начала. Помнишь те слухи о проклятье на Кленовом особняке? О том, что в доме до сих пор обитает призрак покойного мессера Тайберга? Так вот: это не слухи…