Страница 2 из 66
— Рой!
— Сейчас, — сквозь зубы отозвался мужчина, купивший Наилю. Подсечкой отправил капитана на камни и обернулся к выходу.
Наиля смотрела на все это, широко распахнув глаза. Верила и не верила.
Она не сумела понять, что хозяин сделал, но грохот со стороны входа умолк, скалы перестали трястись. Мужчина криво ухмыльнулся:
— Так-то лучше, — пробормотал он сквозь зубы. Мазнул хмурым взглядом по Наиле, — Не стой столбом, тут опас…
Договорить он не успел. Распорядитель на помосте, вскинул руку и выкрикнул что-то — отрывисто и страшно. В воздухе вспыхнул абрис шестиконечной звезды, воздух словно сгустился, стал похож на вязкий кисель, которым невозможно дышать.
Но это длилось не более чем мгновение. Инквизитор метнулся к помосту, и звезда потухла — так же стремительно, как появилась. А распорядителю уже крутил руки полицейский.
Всего пять минут, и все было кончено. Скалистый грот был усеян телами — рабы и работорговцы, покупатели и их охранники лежали вповалку. Меж ними деловито прохаживались стражи порядка. Один полицейский — круглолицый и веселый — хлопнул хозяина Наили по плечу.
— Чисто сработано, приятель! Хорошо иметь в команде инквизитора.
— Обращайся, — криво усмехнулся тот. Нашел взглядом Наилю — все также стоящую в его плаще у стены. — Как ты? Все хорошо?
Она кивнула.
— Ты действительно понимаешь эндар?
Наиля снова кивнула.
— Слушай, а она вообще умеет говорить? — хмыкнул его друг. — Если девочка немая, у нас будут проблемы. Сам знаешь какие сложности в суде со иноязычными свидетелями.
Наиля со всхлипом глотнула воздух, пытаясь прогнать застрявший в горле комок. Но он никак не хотел уходить.
Снова пришло ощущение, что все это просто сон, сейчас она проснется в своей постели в далеком и солнечном Шизаре и услышит, как ругаются наложницы отца…
— Не дави на девочку, Джеймс, — строго сказал ее хозяин. Успокаивающе улыбнулся Наиле. — Все в порядке, тебя никто не обидит, обещаю. Ты умеешь говорить?
— Да, — прошептала Наиля. Страх перед хозяином медленно уступал, растворяясь в чувстве благодарности.
Спасибо, о Творящая!
— Отлично, — хохотнул Джеймс. — Значит, у нас есть свидетель. Если прижмем этих тварей, — он с ненавистью пнул под ребра ближайшего матроса, — сможем отследить всю цепочку.
Наиля все еще стояла, удерживая края плаща на груди и не отводила взгляда от своего хозяина, поэтому успела заметить тот миг, когда что-то изменилось. Лицо инквизитора напряглось, глаза потрясенно расширились. Он вдруг рванул вперед, преодолевая разделявшие их футы одним невероятным прыжком. Налетел на Наилю, сшиб с ног, навалился сверху. И вдруг обмяк.
Наиля замолотила руками, пытаясь спихнуть мужчину в сторону. Ладонь скользнула по одежде, наткнулась на что-то мокрое и липкое.
Голос над головой, в котором больше не было веселья ругался и звал.
— Рой! Твою мать, Рой…
Чужие руки оттащили в сторону неподъемное тело. Наиля со всхлипом глотнула воздух, села и замерла, уставившись на свою окровавленную ладонь.
Вокруг суетились полицейские, кто-то кричал, кого-то били. Хозяин лежал на камне — пугающе неподвижный. Между ребер белела рукоять метательного ножа.
Глава 2. Беспокойная ночь
Это успех.
Громкий. Оглушительный. Кажется, ни одна из заглянувших дам не ушла без хотя бы небольшой покупки.
К вечеру распродано не меньше четверти запасов, мы с Жанетт валимся с ног от усталости, но вид переполненного монетами ящика придает сил. Провожаем последнюю покупательницу и садимся подсчитывать выручку.
Продажи первого дня поражают даже меня.
Жанетт хмурится.
- Может, я кого-то обсчитала?
- Да нет, все сходится.
- Но это… это же…
Она подпрыгивает и визжит от восторга. А я… я тоже хочу визжать. Прыгать, танцевать и кричать: “Да! Мы это сделали”.
Но я леди, мне не подобает.
- Не надейся, что так будет всегда. Это выручка первого дня, и та исключительно благодаря рекламе, - пытаюсь урезонить не столько ее восторги, сколько свои.
Нет, я не пессимист, мой стакан наполовину полон. Но если не ждать слишком многого, жизнь приятно удивляет.
- Ерунда! - встряхивает головой Жанетт. - Когда я уходила от мадам Бурш, мне все твердили, что я дура. Матушка сказала, что в проклятом доме никто не купит даже салфетки. Подруги думали, что я умом тронулась - работать в таком страшном месте.
- Серьезно? - это становится новостью. Я как-то подзабыла о сомнительной репутации, которую Кленовый особняк приобрел благодаря мессеру Тайбергу. Даже не учла в рекламной кампании - совершенно недопустимый прокол, который мог бы обернуться катастрофой.
Мог. Но не обернулся.
- Конечно! А теперь все, кто трусил, убедятся, что здесь безопасно. И тоже придут. Интересно же на Черный дом посмотреть.
- А то, что в этом особняке уже почти месяц живу я и еще куча народу, включая господина инквизитора, твоих боязливых подруг не смущает?
- Нет… - она смущенно опускает глаза, и я начинаю подозревать неладное.
- Кажется, моя репутация даже хуже, чем я думала.
- Вовсе нет! - с жаром возражает Жанетт. - Просто… про вас говорят, что вы - сильная шаманка. Поэтому и победили дракона. И взяли призрака в рабство.
- Я? В рабство?! - еле сдерживаю хохот, представив какую рожу скорчит покойный некромант, узнав, что он теперь мой раб. - А что я сделала с лордом Фицбруком и Пресветлой Катрин?
Жанетт молчит, но по ее взгляду догадываюсь, что ничего хорошего.
Новость о сплетнях только поднимает настроение. Репутация могучей шаманки гораздо лучше, чем репутация шлюхи. Отлично сочетается с историей про древние степные рецепты. В голове немедленно возникают идеи для будущих рекламных кампаний. Напустить мистики вокруг своего дома я смогу легко. В крайнем случае попрошу мессера помочь. У призрака весьма специфическое чувство юмора, и ему определенно нравится пугать обывателей.
С этими позитивными мыслями я отсчитываю Жанетт ее заработок. У девушки округляются глаза.
- Это… леди Эгмонт, это за месяц?
- Нет, это за день. Я же говорила - твой доход будет зависеть от продаж.
Все. Она моя с потрохами. И можно не сомневаться, что проблем с кадрами у меня теперь не будет никогда.
Мы тушим свет, закрываем магазин и прощаемся на пороге. Стройная фигурка Жанетт растворяется в вечерних сумерках.
Надо сказать ей, чтобы не ходила домой одна. Арс не настолько безопасен, чтобы девственницы с мешком золота бестрепетно разгуливали по нему по ночам.
Мрачная громада особняка за спиной навевает жуть. Светящиеся окна могли бы поправить впечатление, но Мири сегодня отпросилась на вечер, Табергу свет не нужен, Катрин в лаборатории, а Рой охотится за работорговцами.
Прищелкиваю пальцами, вызывая огонек. Простенький фокус, доступный любому магу, но я освоила его совсем недавно. Не успела наиграться.
Зажигать огни лень, и я крадусь по темному дому. подсвечивая себе магическим светлячком. Служанки сегодня нет, но что я - яичницу не пожарю?
Примерно на середине этого увлекательного занятия из стены выплывает призрак.
- Жреш-ш-шь?! - замогильным голосом вопрошает неупокоенный дух.
- Планирую. А тебе завидно, да?
- Немного, - соглашается мессер и алчно косится на мою яишенку - румяную, с помидорчиками, беконом и сыром. - Поделишься?
В недолгом сражении жабы и совести побеждает жаба.
- Не-а! Самой мало.
Все равно мессер еду не ест, а только портит.
- Избаловал я тебя! Совсем страх потеряла.
- Я почетная рабовладелица, мне можно.
Байку про страшную-ужасную шаманку, которая взяла в рабство самого Тайберга, вызывает у призрака приступ буйного веселья. А я, устыдившись собственной жадности, по-быстрому сооружаю вторую порцию и даже серверую стол.