Страница 40 из 73
Девчонки разбрелись. Рита со Светланкой спустились в подвал – не удивился бы, что для обмена опытом по воспитанию мужчин. Наташка увлеченно, но почтительно листала пергаментные страницы рукописного «отреченного» травника-изборника, «избор от много отец и мног книг». А Тимоша с Алей шушукались в уголку, переживая заново чтение мыслей своих избранников.
- Ай-яй-яй… - укоризненно покачал я головой. – Вам что, мало слов? Они ж не врали, когда вам в любви признавались.
- Не врали, - вздохнула Зина, и заулыбалась: - Понимаешь, когда Дюха говорит, что любит, это приятно. Но, когда я слышу, как он думает обо мне, приятней вдвойне!
- Ой, втройне! – подхватила Аля. – Ведь в мыслях не притворишься!
- Ты только не говори им, ладно? – растревожилась Тимоша. – А то обидятся!
- Ладно, это наш секрет… - явил я милость. - Девушки, пора! Давайте, в круг! Еще один прогон.
С дровяным грохотом мы составили стулья, и расселись, взяв друг друга за руки для пущего телесного контакта – девчонки мои еще не настолько умелые, чтобы "шактить" порознь.
- Куда-а? Это мое место!
- Хитренькая такая!
- Ой, девочки, не ссорьтесь…
Справа от меня мостилась Рита, а слева ерзала Ефимова. Ее шея и плечи были слегка оголены, и я в который раз поразился чистоте алькиной кожи – не то, что прыщика, даже родинки или конопушки ни единой! Матовая гладь цвета слабого загара…
Собравшись, я ухватил ладошки соседок, и выдохнул:
- Взялись за руки... Начали! Изгоняем все ненужные мысли, отрешаемся от земного и небесного, сосредотачиваемся…
Меня окатило жаркой волной – могучий поток Силы бурлил, всё прибывая и прибывая. Он горячил кровь и ошпаривал мозг, сливая наши души воедино. Блаженное сопряжение! Ни верная дружба, ни кровное родство не сравнятся с эгрегориальным слиянием! Даже разъяв руки - вот как сейчас - в нас еще очень долго теплится драгоценное ощущение близости и неразрывности уз.
Помолчав, оглядев задумчивые лица, замечая трепет ресниц, блеск глаз, вздрагивающие уголки губ, я негромко спросил:
- Девушки, а как вы думаете, кто мы? Дружеский союз? Группа одноклассников? М-м?
Света, бледнея от волнения, подняла руку.
- Мы – эгрегор? – вытолкнула она.
- Да, - серьезно, даже с какой-то смешной торжественностью ответил я. – Мы – эгрегор! Порознь, сами по себе, мы слабы, даже я, но вместе… - у меня получилось щелкнуть пальцами, как Котов, сухо и четко: - Психодинамический резонанс! Когда мы соединяем энергии, наша общая сила умножается! – я смолк, сбитый с мысли запоздалым чувством вины, и продолжил упавшим голосом: - У вас, у всех есть своя маленькая, личная цель. Светлана хочет лечить, Альбине нужна защита…
- Девчонки! - возмущенно воскликнула Зиночка. - Он опять дурью мается!
- Миша, - Ивернева навалилась грудью на стол, подаваясь вперед, - а у тебя какая цель?
Красный в цвет государственного флага, я заметил, как напряглись девушки, но не придал значения их настрою, неохотно выговаривая заветное:
- Моя цель – спасти и сохранить СССР. Она у меня не менялась с семьдесят четвертого…
- …Когда ты явился к нам из будущего! – выпалила Светлана, и зарделась.
Рита тоже вспыхнула, отчаянно ширя глаза, а Наташа, наоборот, побледнела, лишь на скулах держался нервный румянец.
- Ритка нам ничего не говорила, - Тимоша сразу выгородила наперсницу детских забав, - Светка сама догадалась! Рассказала по секрету нам с Алей…
- Мы сначала не поверили… - пробормотала Ефимова, нервно переплетая пальцы. – А потом стали думать, вспоминать, и… - она подняла голову. - Это правда?
- Правда, - мне незачем было и дальше хранить последнюю свою тайну.
- Я же говорила! – задушено вскрикнула Шевелёва, снова теплея щеками. Глаза ее сияли. Она привстала, почти ложась на столешницу, и протянула руки, накрывая ими мои. – Мы тоже хотим, как ты! – девушка сильно взволновалась. – Чтобы была великая цель! Я смешно говорю, да?
- Ты правильно говоришь! – с чувством сказала Наташа. Упруго поднявшись, она наклонилась, и уложила ладони поверх Светиных. – Я с тобой!
- И я! – подскочила Тимоша, шлепая ладошами.
- Ой, и я тоже!
Рита притиснулась ко мне, и подсунула ручки под мою пятерню.
- Мы все с тобой!
Эгрегор еле втиснулся в «Ижика». Переднее сиденье делили самые худенькие – Светлана и Аля, а с заднего улыбались мне в зеркальце Рита, Наташа и Зиночка.
Одному мне было не тесно за рулем. Правда, дедушкина заботливость водителя совершенно не трогала пассажирок.
- Ой, девчонки-и… Помните, как мы сюда ездили?
- Смотрите, смотрите! Петропавловка!
- А вон ростры!
- Ух, ты…
- Миш, чего молчишь?
- Да, да! Рассказывай, давай!
Сбавляя скорость, я улыбнулся, все еще переполненный вчерашним позитивом. Помню, как переживал, гадая о реакции девчонок. Боялся, что они сильно обидятся, узнав об «эгрегориальных» целях. Или не сильно, но все равно не станут в ряды моих верных соратниц – поиграются в «тайное общество», и бросят. Уворачиваться станут под вежливыми предлогами…
Я вздохнул. До сих пор стыдно…
Мне даже в голову не приходило, что подружки откликнутся с таким энтузиазмом, настоящим комсомольским задором!
- Даю вводную, - мои глаза скользнули по зеркальцу, покосились на сладкую парочку рядом, и вернулись к серой ленте проспекта, запорошенного ночным снежком. – Вчера в Ленинград прилетел старший из клана Ротшильдов – Натаниэль Чарльз Джейкоб. Запахло большими прибылями, вот он и хочет лично всё разнюхать. А начнет с Комсомольска-на-Балтике, где строится новый порт. Начнет завтра, в рабочий день, а сегодня буржуин со всеми на экскурсии. Интуристовский автобус остановится во-он там, у памятника Суворову. Я выйду и подберусь к Ротшильду поближе, а вы оставайтесь в машине и держитесь за руки…
- Ой, но тебя же не будет с нами! – распахнула глаза Ефимова.
- А это уже не важно, Алечка, - мягко сказал я. – У меня с вами наладилась «непорочная» связь!
Альбина смущенно захихикала, и девчонки улыбнулись квартетом. Краем глаза уловив подъезжавший «Икарус», я напрягся – и тут же расслабился, словно повторяя экзерсис на сосредоточенность.
- Всё, я пошел.
- Ни пуха! – выдохнула Рита.
- К черту!