Страница 41 из 110
С подбором частот я мудрить не стал, просто нашел рассекреченные отчёты по исследованиям шестидесятых годов, где всё подобрали до меня. Осталось дело только в создании компактного направленного излучателя, генератора низких частот и источника питания. Реле для запуска, несколько транзисторов, пара резисторов для регулировки громкости, схема работающая на маятниковом резонансе.
Частотомера у меня не было, но в клубе присутствовал осциллограф с помощью которого, подключив генератор низких частот, по фигуре Лиссажу мне удалось отрегулировать всё как надо.
Наскоро собрав рабочую схему, я подрубил питание и задумчиво огляделся, решая на ком испытать прибор. Взгляд мой остановился на Валуа, но это был мой человек, а правильные тёмные властелины никогда не пытают своих, чтоб чужие боялись, этим грешат только светлые, поэтому я со вздохом поднялся, аккуратно упаковывая схему в картонную коробку, в торце которой прорезал круглое отверстие и вывел излучатель наружу.
— Николя, — произнёс я, проходя к выходу из клуба, — побудь пока здесь, мне надо кое-что проверить.
Отворив дверь, я пристально уставился на группу школьников года на два младше, что толклись у дверей соседнего класса, ожидая начала урока и решил, что они на роль испытуемых вполне подходят.
Направив коробку на них, нажал на первую кнопку, запуская прибор на частоте вызывающей страх.
По засуетившимся и заозиравшимся школьникам, резко сбившимся в кучу, удовлетворённо отметил, что прибор работает. Чуть повысил мощность, добившись более сильного эффекта.
В лабораторных условиях, все нюансы не учтёшь, только полевые испытания показывают все достоинства и недостатки. Так выяснилось, что прибор у меня вышел не самый дальнобойный, но, повышение мощности позволило расширить охват.
Я ещё чуть покрутил резистор и довольно кивнул, когда вся полностью группа оказалась под влиянием инфразвука.
Было бы странно, если бы они не искали возможную причину внезапно обуявшего их страха, и не прошло и полминуты, как все взгляды сконцентрировались на мне.
И тогда я щёлкнул второй кнопкой, предварительно протянув вперёд руку с раскрытой ладонью и произнёс замогильным голосом одну из фраз моего тёмно властелинного прошлого:
— Твоя душа моя!
Человеческий мозг так устроен, что любит сам дорисовывать в своём воображении то, что ему кажется, что он видит. Уж не знаю, какие, в тот момент им привиделись галлюцинации, но с дикими криками все ломанулись кто куда — врассыпную.
А потом я нажал последнюю кнопку, и всё мгновенно превратилось в кучу малу. Крики поднялись просто на запредельный уровень, все визжали, валились на пол на заплетающихся ногах, пытались подняться, ползти куда-то, прямо друг по другу, цепляя за одежду…
Быстро отщёлкнув все кнопки обратно, я вернулся в клуб и, захлопнув дверь, гордый собой прошествовал обратно к сборочному стенду, испытание прошло успешно, можно готовить модель для скрытого ношения.
— Я дома, — произнёс я, проходя в холл имения и небрежно бросая портфель на резной столик возле большого в витой позолоченной раме зеркала.
Шедшая в этот момент мимо одна из близняшек — Тоши, обряженная, с какого-то перепугу, в японское кимоно, испуганно обернулась и, запутавшись в массе одежд, рухнула на пол, тут же разразившись громкими обиженными криками.
— Тоши?! — испуганной курицей наседкой, откуда ни возьмись выпорхнула мать и засуетилась над ней, причитая, — что случилось, что произошло?
— Это он! — размазывая слёзы, принялась тыкать кузина в меня тонким пальчиком, — он опять применил на мне это своё гадское искусство!
Мне же оставалось только вздохнуть, и махнув рукой, идти дальше по своим делам. Вылез неожиданный побочный эффект тайного учения мастера Сирахерамы, теперь, если кто-то спотыкался, падал или ронял что-нибудь, сразу начинали считать, что это я им бесконтактно в этом помог.
То есть, понимаете-ли, это не у кого-то руки из жопы, что он роняет и разбивает ценную вазу, перед этим зачем-то схватив своими потными ручками, это не кто-то долбиться в шары, не видя прямо перед собой ножку пуфика об которую спотыкается и лбом разбивает журнальный столик, и это не у кого-то проблемы с координацией, что она на ровном месте на полу растележивается — нет, это лично Дрейк Рассказов так над ними издевается.
Я, конечно, на эту ерунду внимания мало обращал, кто же в здравом уме в такое поверит. Но маги вновь доказали, что способны и не на такое.
Стоило мне раздеться, чтобы принять ванну, как за ширмой зашушукались и, отодвинув ту, в подёрнутое лёгкой дымкой идущего от ванны пара пространство проскользнули две голые девичьи фигурки.
Да, стоит сказать, что ванны в имении, а было их естественно не одна, представляли собой емкости метра три в поперечнике вделанные в камень и могли вмещать прилично народу.
Однако это совершенно не означало, что из-за этого её можно превращать в какие-то общественные купальни. С лёгким неудовольствием посмотрев на мнущихся и прикрывающих ладошками срам близняшек, я буркнул:
— А что, другой ванной вам помыться не нашлось? Видели же, что занято.
— Мы просто захотели с тобой, — чуть с вызовом, но с предательским алым румянцем на щеках произнесла Хэнэко.
— Ты наверное обиделся, что мы так сходу были с тобой грубы, вот по этому мы подумали, что можем как-то загладить свою вину, — добавила Тоши.
Я только покачал головой, забрал с полки принесённую книжку и, погрузившись в горячую воду, принялся с интересом читать.
Близняшки нерешительно постояли, продолжая прикрывать руками грудь и то что ниже, как будто я никогда в жизни не видел женских грудей. Да я навскидку мог определить что с этой грудью станет через пять-десять лет, как на неё повлияет грудное вскармливание, какие могут вылезти проблемы.
Грудь это то, чем женщина дорожит больше всего. Вы не представляете сколько за свою жизнь я наслушался про грудь от всех своих жен и наложниц, про их страхи и проблемы. И все хотели, чтобы я с этим что-то сделал, я же архимаг, как-никак.