Страница 42 из 110
И что вы думаете, приходилось делать. Чужому кому не доверишь же, а вдруг подложит в сиськи чего не того. Заклинание какое вредоносное. Да и в принципе по местным понятиям постороннему засветить грудь считалось табу. Вот и увеличивал размеры, подтягивал, ушивал, менял форму, уменьшал ареолы сосков, отбеливал анусы… так стоп это не отсюда. Делал “как у неё” или “у этой сучки”.
До смешного доходило, приводят мне новую наложницу, она раздевается, чтобы, так сказать, товар лицом показать, я сижу на троне, смотрю, а сам думаю, как и насколько она сиськи изменить захочет, уже даже прикидываю, какие манипуляции производить. Бррр…
Так что близняшки напрасно там чего-то прикрывали, никакого интереса у меня туда смотреть всё равно не было.
Занырнув по подбородок в воду, с противоположного края ванны, они минут пять сидели, о чём-то шушукаясь, затем медленно стали подбираться с двух сторон.
— Дрейкусик, ну не злись, — погладила меня по плечу Хэнэко, привратно, похоже, истолковав, отсутствие интереса с моей стороны.
Мда, женская логика — мужик молчит, значит разозлился.
— Я не злюсь, — лаконично ответил, перелистывая страницу, хохотнул, книжка была из серии “физики шутят”. От шуток тех, не физикам, понятное дело, было совсем не смешно, но меня развеселило.
Кузины резко вздрогнули и боязливо отодвинулись. Затем подплыли вновь.
— Дрейкусик, пожалуйста, больше не применяй на нас бесконтактное искусство, — снова законючила Хэнэко и, решившись, привстала, попытавшись тыкнуть мне в лицо своим третьим размером.
“Соски выпуклые, — автоматически отметил я краем зрения, — ареолы средних размеров, цвет бежевый, при кормлении с большой вероятностью слегка отвиснут, диаметр ареол увеличится”.
Ради интереса помял одну, прикинул:
“Жировой ткани много, — если начнёт вес набирать, может сама увеличится размера до четвёртого, а то и пятого, но отвиснет ещё сильнее”.
— Ах, — тут же застонала девушка, — что ты со мной делаешь, Дрейк?!
— Сделай и со мной! — с придыханием вторила ей Тоши, поднимаясь из воды с другой стороны.
Пощупал и у неё, убедился, что в этом вопросе близняшки тоже совпадают.
Впрочем, завершив научный эксперимент по определению идентичности грудей двух однояйцевых близняшек, я потерял к ним всякий интерес и вновь погрузился в чтение.
Девушки ещё озадаченно покружили вокруг меня, затем отплыли, снова пошушукались и опять, прикрываясь руками, полезли наружу.
Ну наконец-то, хоть почитаю спокойно, тем более кое- какие факты из книги меня действительно заинтересовали, надо будет потом в школе в клубе попробовать воспроизвести.
— Видела? — угрюмо произнесла Хэнэко, суша полотенцем волосы и нет-нет вспоминая ловкие профессионально мнущие её грудь пальцы парня, — потрогал и даже ничего не сказал, словно ничего особенного не произошло.
— Угу, — ответила Тоши, убирая капельки влаги с длинных ног, — я специально смотрела, у него даже не встал.
— Может он из этих? — дёрнула бровью первая.
— Ты что, его же собственный отец прибьёт, — ахнула вторая, затем задумчиво произнесла, — да и не видела я, чтобы он на мужиков заглядывался. Может он этот, как его, асексуал?
— Ты вообще видела мужика асексуала? — скептически произнесла Хэнэко, — баба фригидная ещё поверю, но чтобы мужик с членом и не мечтал его кому-нибудь присунуть, такого не бывает.
— Слушай, — ахнула вдруг Тоши, — а может он просто импотент?!
— В семнадцать-то лет?! — брови Хэнэко сошлись на переносице.
— Так он небось физикой своей себе всё и порушил, — нахмурившись, произнесла девушка, — молнии эти у него в подвале страшные, да и книжки, у меня только от названий всё бы упало, а он их одну за одной читает. Ах, я поняла. Эта его агрессия, эти пакости исподтишка, это всё от этого, от нереализованного желания.
— Братика надо спасать, — решительно произнесла Хэнэко, — глава рода — импотент это же какой позор на весь род. Теперь я поняла, зачем тётя нас вызвала, похоже совсем отчаялась одна эту проблему решить. А мы, дуры, его бить хотели.
— Так тётя же ни словом… — удивилась Тоши.
— А кто о таком расскажет-то. Стыд-то какой.
— Ладно, — махнув гривой, откидывая волосы назад, Тоши упёрла руки в бока, — лучше поздно чем никогда. Раз братик болен — будем лечить.