Тайна Саммервуда

— Его супруга, что ли? — Элберта обернулась на голос Леджера. Оказалось, он успел бесшумно подойти сзади и теперь вместе с ней рассматривал картину.

— Мистер Бруксби не женат.

— Почему? — искренне удивился Леджер.

— Я… Я не знаю, — пожала плечами она и впервые задумалась об этом.

«Действительно, почему?»

Элберта заново оглядела гостиную, подумав, что, возможно, Трэвис просто никогда не упоминал супругу и своё семейное положение. Но даже в обстановке комнаты не было ничего женского: заботливо связанных салфеточек, дурацких фарфоровых фигурок, вышитых диванных подушек, цветов.

— Наверное, вдовец, — задумчиво пробормотал Леджер.

Элберта не успела ничего ответить: дверь в гостиную распахнулась и на пороге появился дворецкий, деликатно кашлянув.

— Мистер Бруксби ждёт вас в своём кабинете.

— Наконец-то, — радостно воскликнула Элберта, обернулась к Леджеру: — Пойдёмте быстрее…

— Простите, мисс. Мистер Бруксби настоятельно просил прийти только вас, — тон дворецкого был вежлив, но непреклонен.

Элберта растерянно моргнула.

— Всё в порядке, мисс Вудвилл. Ни о чём не беспокойтесь. Я с удовольствием подожду вас здесь, — он почтительно, с достоинством склонил голову.

— Хорошо, Леджер. Я… — окончательно растерялась она.

— Идите. Я буду здесь и никуда не уйду, что бы ни случилось. Обещаю.

Она кивнула и поспешила за дворецким в коридор. Кабинет оказался совсем рядом — через дверь напротив гостиной.

Увидев её, Трэвис поднялся с кресла и сделал приглашающий жест.

— Мисс Вудвилл, прошу, садитесь.

В воздухе едва ощутимо пахло лекарствами, напоминая о гостях Трэвиса, почтивших его слишком поздним визитом вместе с ними.

— Те господа… кто-то из них ранен? — спросила Элберта, садясь в ближнее к столу кресло.

— Ерунда. Всего лишь царапина. Через пару дней будет как новенький, — заверил её Трэвис. С сомнением посмотрел на кресло, как будто не мог решить, вернуться в него или остаться стоять. — Время позднее, поэтому давайте перейдём сразу к нашему делу. — Он всё-таки сел.

— Что-то случилось? — не выдержала Элберта. — Что-то плохое, да? Вы поэтому позвонили?

Трэвис не спешил с ответом, словно и в этом вопросе он не был уверен, как лучше поступить.

— Хорошо или плохо — слишком категорично, — вздохнул он. — Я бы не стал давать случившемуся такую оценку, мисс Вудвилл.

— Значит, плохо, — выдохнула она, силясь улыбнуться и унять колотившееся от волнения сердце.

«Что, если старуха успела продать принадлежавшие профессору вещи? Или выбросила их? Нет-нет, этого не могло произойти!»

— Ваша мать жива.

— Что?.. — только и смогла выдавить из себя Элберта.

— Помните, вы застали меня в клинике… в Саммервуде? — пустился в объяснения Трэвис.

У неё даже не нашлось сил кивнуть. Элберта слушала и будто смотрела на происходящее в кабинете со стороны — неестественно и безучастно.

Но Трэвис и не ждал её подтверждения, продолжая рассказ:

— Из-за вашего приезда я не успел как следует поговорить с нужными людьми, но позже они связались со мной и… — он с сожалением покачал головой. — Мои подозрения оказались небезосновательны. Тот дневник, который вы мне показывали… он действительно принадлежал вашей матери. Но она не умерла, как мы все считали. Ваша мать… — Трэвис старался выбирать слова, которые могли бы смягчить правду. — У неё обнаружили редкую болезнь, связанную с расстройством личности.

Элберта вскинула руку, останавливая:

— Погодите… Вы хотите сказать, что моя мать… — она запнулась, но заставила себя продолжить: — Что Делоурс Вудвилл была сумасшедшей?

— Позволю себе снова не быть столь категоричным, — вежливо улыбнулся Трэвис. — Я всего лишь пытаюсь вам сказать, что Делоурс Вудвилл тяжело больна. Больна до сих пор.

— Но…

Он не позволил ей договорить, перебивая:

— После вашего рождения болезнь начала быстро прогрессировать, и в какой-то момент ваша мать не могла отличить, где реальность, а где вымысел. Это становилось опасным, и тогда ваш отец принял решение. Полагаю, одно из самых сложных. Так ваша мать оказалась в Саммервуде, где ей могли предоставить должный уход.

— Но… Как же тогда… — у Элберты никак не получалось связать слова в вопрос, но Трэвис угадал, что именно она хотела спросить.

— Полагаю, ваш отец решил выбрать из двух зол меньшее, поэтому предпочёл сказать вам, что ваша мать умерла. Тем самым избавив вас от груза ответственности за принятое им решение. Но, уверен, он любил вашу мать. Насколько мне удалось узнать, она никогда ни в чём не нуждалась. А ваш отец так и не женился, что…

— Как и вы.

— Простите, что?..

Эберте было проще говорить о нём, чем попытаться осмыслить то, что только что поведал Трэвис. И она уцепилась за эту возможность:

— Вы ведь тоже больше не женились.

— Я… Я никогда не был женат. И вряд ли когда-нибудь буду, — ему понадобилось мгновение, чтобы удивление на его лице сменилось привычным строгим почтением. — Но, возвращаясь к вашему отцу, полагаю, для него это был вопрос не сколько законности его новых возможных отношений и брака, сколько преданности вашей матери.

Элберта в полной растерянности смотрела на Трэвиса, пытаясь, наконец, осознать всё, что только что от него услышала.

— Значит, её дневник и… всё, что она там писала — выдумка?

— Боюсь, что так, — Трэвис качнул головой.

— Но ведь профессор настоящий? — Элберта отчаянно не хотела расставаться с мечтой, которую так долго лелеяла. — Вы ведь отыскали Леджера. Он там! Вы же его видели? Он не выдумка! — Она вскочила с кресла, почти бегом бросилась к двери. — Давайте я его приведу, и мы…

Трэвис перехватил её и мягко усадил обратно.

— Конечно, он настоящий. Возможно, ваша мать где-нибудь о нём слышала. Или читала. И как я уже сказал, её болезнь… — он развёл руками. — Сожалею, мисс Вудвилл.

Элберта закрыла лицо руками. Ей хотелось плакать, но слёзы не шли. В горле застрял проклятый ком, а в голове крутилась только одна мысль: «Что же мне теперь делать?» Элберта даже не заметила, как произнесла её вслух.

— Жить дальше. Вы можете навестить вашу мать. Я обо всём договорюсь и поеду с вами, если пожелаете. А потом, когда вы успокоитесь, мы снова обо всём хорошенько подумаем. И обязательно найдём выход.

— Вы считаете, у нас получится? — Элберта отняла от лица руки и с надеждой посмотрела на Трэвиса. У него, как по волшебству, находились ответы на все её вопросы. Если не сразу, то чуть позже. Просто необходимо набраться терпения.

— Мисс Вудвилл, если один маяк погас, нужно быстрее зажигать новый. — Он подошёл к столу, а потом вернулся к ней, протягивая кожаный мешочек с компасом, картой и блокнотом профессора. — Всё в наших руках. Всегда.