Страница 2 из 24
— Диктуйте! — Элберта выхватила из чернильницы перьевую ручку, не заметив огромные кляксы на папке с отчётами, и склонилась над блокнотом. «Разобрать бы потом собственный почерк! Так… адрес, адрес… Грэйм лэйн… постоялый двор… таверна «У Лавиньи», второй этаж, семнадцатая комната». — Благодарю. — Пульс так громко стучал в её висках, что его биение заглушало все прочие звуки. — Вы настоящий волшебник, мистер Бруксби.
Ликованию Элберты не было предела: «Ах, да-да-да! Он жив и, надо надеяться, достаточно покладист и крепок памятью, чтобы рассказать обо всём».
Она уложила трубку на рычаг, довольно захлопала в ладоши, едва не пританцовывая на месте. Затем перечитала адрес ещё раз, уже внимательнее. Восторг сменился тревожными размышлениями: «Грэйм-лэйн… злачное местечко, однако. Настоящий приют для голытьбы особого пошиба. Бывший лучший студент выпуска коротает деньки в этой сточной канаве бок о бок с ворами, проститутками и прочей шушерой? Что же он вообще из себя представляет — теперь?.. Надо ехать… надо срочно ехать, какой смысл ждать до утра? Только изводить себя мыслями. Но прежде — переодеться, чтобы не привлекать внимания. Плащ на плечи, чепец на голову и ещё… Пожалуй, да».
Элберта провернула ключ в ящике стола и вытащила оттуда крохотный револьвер с полированной рукоятью тёмного дерева, принадлежавший в прошлом отцу. Медленно выдохнула, пытаясь справиться с накатившими сомнениями и страхом. Соблазн отправиться на поиски с охраной был слишком велик, но посвящать сторонних людей в тайну — тем более неразумно. В конце концов, она решила взять с собой шофера и поехать в таверну на паромобиле. Верный Лесли подождёт её у входа и, если она не выйдет через пятнадцать минут, забьёт тревогу.
«Да каким же ветром Леджера Эквилла занесло в городскую клоаку?!» — размышляла уже на лестнице Элберта.
***
Приглушённый свет уличных фонарей за окном паромобиля сливался в янтарную полосу. Элберта нервно следила за ней, взволнованно закусив губу и перебирая в голове возможные варианты предстоящей беседы, однако томительное ожидание и неизвестность тревожили не на шутку. Поэтому, когда Лесли, наконец, притормозил на обочине разбитой дороги возле куцего кустарника, она с облегчением перевела дух.
«Теперь — действовать».
Столб-указатель, растрескавшийся от времени и частых дождей, поскрипывал выцветшими стрелками: одна из них — с изображением дымящейся тарелки — указывала на обшарпанную двухэтажную постройку, которой по-хорошему не помешал бы капитальный ремонт. Огромный лохматый пёс, развалившийся на деревянных ступенях, грозно гавкнул, однако собаками Элберту было не напугать — Эрнст Вудвилл увлекался охотой и держал дома целую охотничью свору.
Элберта двинулась вперёд, старательно огибая тускло поблёскивающие лужи, но дорожная грязь всё равно облепила башмаки. Из приоткрытой щели навязчиво тянуло зловонным духом дрянного алкоголя и чего-то мясного, несвежего да к тому же поджаренного на дешёвом масле. Элберта брезгливо поморщилась, но пересилила отвращение и, поправив ленты под подбородком, решительно ступила на шаткую лестницу.
Внутри таверна оказалась ещё омерзительней. Громкие голоса тотчас слились в скрипучую какофонию, глаза разъедал дым ядрёного табака — серые человеческие фигуры расплывались в кляксы. Элберта стиснула зубы, потуже запахнула плащ. Аккуратно лавируя между грязными столиками, подвыпившими посетителями и закатывающимися в неприличном хохоте девицами, она поспешила вперёд.
Черноволосая девушка в алом корсете с пошловато-жеманной улыбкой, деловито протирающая стаканы видавшей виды тряпкой за стойкой, выглядела так, будто знала о клиентах больше других.
Вслед Элберте неслись пьяные смешки, обрывки похабщины и крепкие словечки. Лысый детина, подпирающий стену, попытался ухватить её за плащ. Хорошо, что потерял равновесие, не смог удержать и поленился догонять.
«Вот же дьявольский вертеп! Может быть, всё-таки стоило взять с собой Лесли?..» — мысленно сокрушалась Элберта.
— Добавь-ка ещё полпинты, Вилна, — хрюкнул мужчина позади неё.
Девица со стаканами подняла голову, нахально прищурилась и кивнула.
«Перехватить бы её, пока не упорхнула. Ну и запахи здесь! Старый папин респиратор точно бы не помешал» — Элберта наконец-то пробилась к стойке. Брезгливо отмахиваясь от дыма, она легонько постучала по липкому дереву — по счастливой случайности сообразила надеть перчатки ещё дома. — «Не забыть бы потом их выкинуть… сразу по возвращении».
— Добрый вечер, — Элберта предпочла думать, что её улыбка выглядит вполне естественной: любезной и немного уставшей. — Можно глоточек воды, милочка? Я с дороги.
Вилна оглядела новую клиентку снизу-вверх и обратно.
— Ща, — она ловко наполнила кружку отвратной мутно-жёлтой жидкостью и вручила хрюкающему мужчине, стоящему у Элберты за спиной. Затем перевела взгляд на неё. В хитрых тёмных глазах мелькнул и потух интерес. — Ваще-та у нас тут не наливают бесплатно.
Такая даст фору любому прозорливому метрдотелю. А покажи ей монетку — совсем по-другому запоёт.
— Ну и почём у тебя вода? Пол шиллинга? — Элберта придвинулась ближе, достала из кармашка плаща купюру, медленно разгладила её прямо на стойке. — Дам целых два, если поможешь кое-кого найти.
Вилна бросила по сторонам короткий опасливый взгляд и вернулась к стаканам.
— Кто вам нужен? — с преувеличенным безразличием поинтересовалась она.
— Леджер Эквилл, — Элберта подтянула пальцем купюру к себе. — Ты же его знаешь, не так ли, Вилна?
По тому, как изменилось её лицо, стало ясно — знает. Но уже через секунду она напустила на себя скучающий вид и принялась натирать очередной стакан:
— Он у нас редкий гость ваще-та. Но я знаю, где его можно найти, — Вилна покосилась на деньги. — Шиллинга за три. Или четыре. Такая информация дорого стоит.
Элберта тоже с опаской огляделась — как бы здешняя публика не оторвала кошелёк вместе с кистями — и положила на стойку вторую банкноту.
— Три и по рукам.
— Леджер, зна-а-а-ачит… — протянула нараспев Вилна. Шустро подхватила купюры и спрятала их в лиф. — Вон… Видишь грязного хмыря? Это твой Леджер и есть, — она небрежно махнула рукой в зал.
«Вот чертовка! Надо надеяться, не обманула…» — с тоской подумала Элберта. Освещение в углу было скудным, старая лампа коптила — хорошо хоть дорогу преграждали только пустые стулья, расставленные, как попало. — «Ну, наконец-то! Только бы помнил… только бы рассказал…»
Но когда она остановилась у крайнего столика, и рослый хмурый мужчина в потёртом плаще поднял на неё нетрезвый взгляд, её решительность сменилась ужасом и разочарованием.
«Этот? Боже мой, вот этот?..»
Элберта не надеялась увидеть двойника юноши с газетного фото — спустя двадцать-то лет! — но у того хотя бы были коротко подстриженные волосы и лицо не выглядело так, будто им долго елозили по пыльному полу.
И уж, конечно, от того не разило мерзким дешёвым пойлом.
«Точно ли Леджер?» — засомневалась Элберта.
Мужчина, застыв с приподнятой в руке рюмкой, не сводил глаз с её груди.
Все слова, заготовленные для этой встречи, выветрились у неё из головы.
«Ладно… ладно… взять себя в руки и попытаться узнать, не соврала ли ушлая Вилна».
— Имя Джоэла Стедмена… — в горле пересохло, слова давались Элберте с трудом, — вам что-нибудь говорит?
В блёклых — то ли серых, то ли голубых — глазах Леджера мелькнула искра. Потухший взгляд оживился, но уже через мгновение затянулся пьяной поволокой.
— И что? — Занесённая в воздухе рука с алкоголем достигла рта, и пустая рюмка с гулким стуком вернулась на столешницу.
«Похоже, Вилна всё-таки сказала правду… Кошмар! Если бы он ещё не был так отвратительно пьян… Как с ним теперь разговаривать?»
Элберта придвинула к себе соседний стул, брезгливо смахнула крошки и присела на самый краешек.
— А вы — мистер Эквилл, верно?
— Допустим, — он поморщился, вытирая рот тыльной стороной ладони. Поинтересовался, спотыкаясь на словах и проглатывая слоги: — Че-ем мгу… у бы-ы пол… зен?..