Предварительные решения

Степаненко почти успел. Майор резко присел, перенося вес тела на согнутую левую ногу и упёртые в пол ладони, одновременно откидывая правую ногу назад. Затем последовало маховое движение правой ноги против часовой стрелки.

Для Ивана всё произошло практически моментально, вот майор резко приседает, смазанное круговое движение ногой и Степаненко, как подкошенный (впрочём почему как) грохается, всем своим немаленьким весом об пол.

"Лишь бы лёгкие не отбил", подумал Долгих наблюдая за лежащим на крашенных тёмной охрой досках капитаном. Василь тяжело дышал ртом и не очень то спешил подниматься. Народ качнулся вперёд, предполагая, что представление закончено. И ошибся.

— Швайне! Славянская свинья. Ленивая, трусливая скотина. Может только жрать, пить и размножаться, но совершенно не способна трудиться или защитить свою семью, — рубленые жестокие фразы и нескрываемое презрение в голосе майора ушатом ледяной воды обрушилось на собравшихся.

Долгих просто офонарел, а ладони сами собой сжались в кулаки. Степаненко же самым форменным образом зарычал и перевернувшись на живот начал медленно вставать.

— Давай, давай. Ползи ко мне навозный червь. Я удостою тебя великой чести, оближешь подошву моих сапог. Мы, германская нация господ, потомки великих…

Чьи именно германцы потомки Иван так и не узнал. Василь, с каким-то прямо-таки потусторонним воем, вскочил и широко раскинув руки в стороны, бросился на врага. Зрители зашумели и дружно, как по команде, сделали шаг вперёд сжимая круг.

Только майору было на всё это попросту наплевать. Высоко подпрыгнув, так, что чуть не коснулся головой потолка, Самойлов без затей зарядил сапогом в голову капитана.

Людское кольцо колыхнулось и не издав не единого звука сжалось ещё на один шаг.

— Что истребители, итить вас коромыслом, смелые? — выплюнул майор, — хотите достать меня? Ну попробуйте. Только учтите, если я начну работать на поражение, через несколько минут от вас останется только фарш размазанный тонким слоем по стенам.

Кольцо тел дёрнулось, но так и не сделало очередного шага. То ли товарищи лётчики не захотели проверять, что это за работа такая "на поражение", то ли засовестились всем скопом на одного нападать, или пришло запоздалое осознание, что это всего лишь демонстрация, какой бы жёсткой она не казалась.

А скорее всего роль сыграла совокупность факторов да ещё стоны Василя, с каждой секундой всё более явственные.

— Ой уби-и-и-ли! — совершенно не к месту запричитала одна из поварих. Впрочем на неё сразу цыкнул кто-то из стоящих рядом мужиков.

Самойлов сам шагнул вплотную к окружившим его лётчикам.

— Ну что? Ещё кто-то считает, что злость, гнев, ярость или любые другие эмоции заменят вам выучку?

Иван старательно стал смотрел в пол, сейчас он больше всего на свете боялся встретится с майором взглядами.

— Молчите? Правильно молчите, лётчики, — последнее слово майор умудрился произнести как неприличное ругательство.

Помолчал, наблюдая как, пришедшего в себя, но всё ещё немного очумевшего и оглушённого, Василя под руки уводят поварихи, и совершенно неожиданно рявкнул.

— А теперь быстро сели! Молчим, блядь и слушаем. Говорю один раз и для особо тупых повторять не буду. Лётчики-залётчики, всё они знают, всё с училища помнят, всё умеют. А на деле умеют только водку жрать да кружки мять. Да только по одному тому, что вы мне тут наговорили бахвалясь, да по состоянию взлётно-посадочной полосы всё командование дивизии уже под трибунал можно отдавать. Нет это ж надо такое ляпнуть! С училища он всё помнит! Сучилищ недоделанный. Два винта в маслопровод и оба поперёк!

Уши Ивана пылали, но он не смог удержаться от смеха, да и остальные грохнули хохотом.

— Я последние пять лет ежедневно учусь убивать, — совсем не громко начал говорить майор и смех как обрезало, — и учу этому подчинённых. Доводилось мне пересекаться и с японцами и с поляками и с финнами. И вот что я простой пехотинец, серая так сказать кость, вам лётчикам, элите Красной армии скажу. Мне и моим подчинённым абсолютно насрать какие там эмоции будут у противника, он гарантированно будет уничтожен. Как вы все наглядно убедились габариты противника то же никакой роли играть не будут. Мне кстати было бы несравненно легче убить капитана сразу, чем все эти танцевальные па вокруг него выделывать, вам на потеху.

"Аха, простой пехотинец, как же. Скажи инструктор, который бойцов какой-нибудь особо секретной части НКВД тренирует, тогда может быть поверю. Только каким ветром такую птицу к нам занесло?" — пронеслось в голове у Долгих.

— Теперь спрашивается, каким боком всё это к вам? А таким, что мессеру тоже будет абсолютно насрать на ваши эмоции. Самолёт Мессершмитт Бф 109 имеет по сравнению с И-16 большую скорость и лучше чувствует себя на вертикале. Думаете фриц будет с вами честно маневренный бой вести? Хер вам! Тот будет, кого вы заставить сможете. Обычная же тактика пилотов люфтваффе, зайти со стороны солнца и упасть на врага сверху. Обстрелять и не ввязываясь в бой пикированием оторваться от возможного преследования. Потом снова зайти от солнца и снова атаковать. И немцу абсолютно похрен ссытесь вы там от страха в кабине или бронеспинку от ярости грызёте. Это хоть ясно? Хоть что-то доходит до вашего замутнённого алкоголем разума? Кто-то сможет мне сейчас назвать эффективные контрмеры?

"Откуда он это, чёрт возьми, знает?" — спрашивает себя Иван. И сражу же мозг услужливо напоминает: "Вот смотри букофки эф эл, означает флиегнаммер, то есть лётное снаряжение. Трофей это." Как майор заполучил такой трофей Долгих знать категорически не желает.

— Опять молчите? Ну молчите. Подумайте потом на досуге, я то же ответа не знаю. Могу дать только самые общие рекомендации, если интересно.

— Интересно! Лишним точно не будет, рассказывай командир, — попросил самый молодой из комэсков капитан Усольцев.