Предварительные решения

— Хорошо.

— И… не знаю, флагами что ли, или ракетами прижимай всех кто садится к левой стороне. А я пойду Якову помогу, пока вторую полосу не расчистили будем технику вправо сгонять. Тут оказывается всё ещё хуже чем я думал. Не спи Ваня! Не спи!

Майор оказался прав, один самолёт сел на брюхо. Правда не вихляющий истребитель, а вполне себе нормально летевший бомбардировщик. Штурмана-стрелка увезли в больницу Подольска, а саму машину 22 минуты (Иван засёк время) стаскивали с полосы.

Что было потом Долгих уже помнил плохо. Вроде бы расчистили вторую полосу и казалось бы должно было стать полегче. Но прилетающим пилотам никто отдыхать не давал. Смушкевич и, там где не успевал он, майор, не стесняясь ставили лётчикам новые, условно боевые задачи.

Над бомбардировщиками из-за наступающей темноты довольно быстро сжалились, а вот истребители должны были по очереди кружить над аэродромом, внося ещё больше сумятицы в работу аэродромных служб. Разумеется и машины и люди выходили из строя. Кажется было поломано ещё две машины, но старлей уже ни в чём не был уверен. Он как угорелый носился по аэродрому, на кого-то орал и даже обещал отдать под трибунал.

В какой-то момент, уже после того, как в свете прожекторов села 5-я эскадрилья, майор тормознул Ивана, отловив около склада горюче-смазочных материалов.

— Иван. Иван! Алё! Ты с нами, лейтенант, или уже спёкся?

— А?

Очумевший от навалившихся проблем Долгих долго не понимал чего от него хочет этот странный человек. Но несколько спокойных минут и интенсивное растирание ушей снегом более-менее привели Ивана в чувство.

— Лучший отдых это смена деятельности. Правильно я говорю товарищ старший лейтенант?

— Правильно, товарищ майор.

— Сказал же, Виктор. А раз правильно, вот тебе лопата.

— Зачем? — Долгих, как на змею, уставился на сапёрную лопатку в руках Самойлова.

— Как зачем. Во-первых лопата лучший друг солдата. А во-вторых щель то ты ещё не отрыл.

Копание противовоздушных щелей, по мнению Долгих, было пожалуй самым изощрённым издевательством над личным составом со стороны майора, но лично Ивану это занятие как ни странно помогло.

Взяв предложенный инструмент старлей начал яростно расшвыривать снег и даже не сразу сообразил, что майор со словами: "здесь так здесь" также принялся орудовать лопатой в паре метров от него. Минут через пять немного запыхавшись лейтенант с удивлением понял, что потихонечку начинает приходить в себя. А вот то, что майор, которого язык не поворачивался назвать Виктором, копает в два раза быстрее и в четыре эффективнее его нисколько не удивило.

Майор похоже заметил изменения в состоянии старшего лейтенанта и улыбнувшись спросил:

— Ты как, Иван? Полегчало?

— Похоже на то.

— Ты если куришь, покури. Помогает. Никто нас не гонит, щас докопаем, поедим и можешь вздремнуть. Ночные полёты Яков, то есть Мадрид, решил не проводить, так что техники будут готовить технику, лётчики отсыпаться, а мы с товарищем генерал-лейтенантом до утра начерно результаты по первому дню подобьём. У тебя же все вылеты отмечены?

— Да.

— Ну вот и я кой чего записал. Докопаем, отдашь мне тогда свои записи и до утра свободен, если ничего не случится.

Иван достал папиросу и хотел спросить, что может случится, но не спросил. Есть такие люди, как майор, с шилом в одном месте, а он старший лейтенант Долгих простой истребитель. Будет война, будет воевать не хуже других. Ему есть кого защищать! А майор пусть катится ко всем чертям со своими проверками! Долгих прекрасно понимал почему он злится на майора и злился от этого ещё сильнее.

После разговора с временным командованием дивизии, майор, прихватив Ивана, на самом деле сразу отправился в столовую, обоснованно предполагая, что лётчики начнут собираться именно там. И как оказалось не ошибся, самые глазастые и любопытные товарищи уже вовсю обсуждали внезапное прибытие высокого начальства, запивая разговоры компотом из сухофруктов. Разумеется появление нового человека лётчики встретили, можно сказать, с большим интересом.

Первый раз Иван заподозрил что-то неладное, когда на вопрос о звании, майор дал крайне уклончивый ответ: "Да я здесь не как военный, а как представитель авиапрома, товарищи, если хотите, пусть будет лейтенант. Есть же такое звание?". Лётчики, сначала было насторожившиеся, от такого заявления повеселели и начали забрасывать простоватого "представителя" заковыристыми вопросами. А спустя какое-то время старший лейтенант Долгих осознал, что перед ним, вернее перед его боевыми товарищами, просто напросто ломают комедию.

Майор сующий под нос генерал-лейтенанту авиации трофейные часы и майор уплетающий за обе щёки макароны по флотски в хорошо протопленной столовой, это два совершенно разных человека. Лицо его сделалось каким-то глуповатым, движения стали неуклюжими и дёрганными, а вопросы умиляли своей глупостью.

Через минуту Долгих похолодел, поняв, что майор не просто дурачится. Страшно было осознавать, что этот нелепо выглядевший человечек, не отказавшийся от предложенных ста грамм и смахнувший локтём перечницу, с набитым непрожёванной лапшой ртом, ведёт допрос. А боевые лётчики наперебой, как дети малые, пытаются ему что-то втолковать. Причём говорят такие вещи которые от проверки любой здравомыслящий человек до последнего скрывать будет. Это надо же! Майор не поверил, что выпимший даже 50 грамм водки человек может самолёт в воздух поднять и эти придурки начали ему бахвалится у кого какие случаи бывали, когда кто изрядно поддав летал. А он ещё и восхищается, гад! И успевает следить за Иваном и даже улыбается глазами.

— Та ти зрозумий, як тебе там? — здоровенный, под два метра ростом, командир 3-й эскадрильи истребителей капитан Василь Степаненко навис над "представителем авиапрома" обдавая его концентрированной смесью из запахов "Шипра", пота и некачественного алкоголя.

— Виктор я.

— Зрозумий, Витя. Хоч куди тоби, ти ж по земли повзаеш. А я истребитель! Я орэл! Вирыш?!

— Верю. Но всё равно нужно же изучать материальную часть, тактику противника…