Предварительные решения

— Требуй! Кроме аэродромов посты ВНОС должны быть оборудованы радиосвязью.

— Всё, всё, всё! Хватит! Я уже понял что ты смерти моей хочешь!

— Да знаю я какая в стране напряжёнка со связью. Провода плетённого и того нет. Яков ты должен костьми лечь, но авиацию связью обеспечить.

— Это не реально. Лётчики сами не включают рации, там же сплошной треск.

— Треск потому, что их не экранируют как следует. Надо инженеров трясти. Так, ладно, давай сейчас спорить не будем. Ты просил кратко, я тебе рассказываю. А если по каждому пункту начнём дискуссию вести, то нам нужно в Америку лететь, что б времени хватило.

— Хорошо.

— Какой там у нас пункт?

— Шестой вроде.

— Шестой так шестой. Развитие аэродромной сети. Маскировка, капониры, зенитное прикрытие нормальное.

— Ну это всё понятно, только опять где взять на всё это средства, людей и время.

— Пусть не всё, но что-то можно сделать и за счёт ресурсов самого аэродрома. Пусть вкалывают, меньше пить будут. А кто не хочет вкалывать у тебя есть волшебное средство.

— Аха-ха, я понял! Палка!

— Да. И вообще не думай, что ты один будешь. Я в меру своих возможностей буду помогать.

"Знать бы эту меру, — про себя усмехнулся Смушкевич".

— Думаешь, что с танками или артиллерией у нас лучше. Но везде мне не успеть. Так что я тоже сосредоточусь на ВВС.

— Почему авиация?

— На данный момент это самый современный и самый высокотехнологичный род войск. И самый важный на начальном этапе войны.

— Прям так и самый?

— Нет понятно, что без пехоты никуда. Артиллерия бог войны. Фронт будет прорываться механизированными соединениями. Это всё ясно. Авиация сама по себе только компонента вооружённых сил с этим не поспоришь. Но давай предположим, что я прав и немцы начинают войну внезапно и вероломно.

— Ну давай.

— Выходной день. Раннее утро, ещё темно, на часах начало четвёртого. Через несколько минут начнётся артиллерийский обстрел. Лёгкая полевая гаубица калибра 105-мм бьёт на 12 километров. Тяжёлая 150-мм хреначим на 13, зато снаряд у неё в 2,5 раза больше. Есть в вермахте чудовищные осадные пушки стоящие на железнодорожных платформах. Калибр 210-мм, а дальность стрельбы более 30 километров.

— Так.

— Но мы смотрим в небо и видим, что границу пересекает даже не эскадра, а одна бомбардировочная авиагруппа — 36 самолётов Хенкель 111. Крейсерская скорость порядка 350 км/ч, бомбовая нагрузка две тонны. Если допустим самолёты вылетели с Варшавского направления, то от границы до Минска будет чуть меньше четырёхсот километров. Грубо говоря через час после пересечения нашей границы на город упадёт 72 тонны бомб. Или не на город, а на мосты, заводы и фабрики. Вот, Яков, положа руку на сердце, скажи мне, сможет сейчас наша авиация и войска ПВО такой налёт остановить?

Генерал-лейтенант нервно сглотнул. Яков никогда не страдал отсутствием воображения или неумением сопоставлять факты. В 4 утра в выходной день? Допустим посты ВНОС их засекут. А вот смогут ли они оперативно донести информацию до истребительных частей. Если судить по выводам комиссии, далеко не факт. Поверят ли им там? Опять не факт. Сам бы Яков приказал поднять звено истребителей и найти эту группу. Это если бы был ранним утром выходного дня на аэродроме или в штабе. Пока истребители их найдут. Если найдут. Связи с землёй нет, значит нужно садиться. Чужой аэродром, там опять придёться тратить время на объяснение ситуации. Потом истребителям нужно связываться с ним, дозвонись они до частей ПВО Минска их бы просто послали, подумав что пьяны. Чёрт, а в это же время начнётся артиллерийский обстрел. Вообще такой начнётся тарарам.

— Не знаю. Не уверен.

— Да и не важно. Немцы не дураки, по-этому они сначала не города за триста кэмэ от границы бомбить будут, а высыпят эти 72 тонны на аэродромы Западного округа. И сам понимаешь авиагруппа в люфтваффе не одна. Как думаешь после такой обработки, сколько, скажем к обеду, у генерала Копца самолётов останется?

— Мрачные ты картины рисуешь, Виктор. Но в таком деле, как ты там говоришь, лучше "перебдеть чем недобдеть". Если будет так как ты говоришь, это будет кошмар. Зенитное прикрытие, капониры, маскировка это как раз то что нужно. И связь! Связь даже важнее. Хорошо я займусь этим вопросом вплотную. У тебя всё?

— Нет. Ещё два пункта, самые трудные пожалуй.

— Давай, Виктор, просто озвуч и всё.

— Седьмой пункт. В особых округах, в Московском и Ленинградском округах должны быть только боеготовые облётанные самолёты и только обученные лётчики. Поясню свою мысль. Скажем новый МиГ идёт не сразу в 41-й иап, где стоит и гниёт под открытым небом, а в лётный центр где нибудь под Рязанью. Там опытный лётчик-испытатель его облетает и даст заключение, брака не обнаружено, все системы работают нормально. После этого прибывает пилот из действующей части, из того же 41-го иапа и спокойно переучивается. Тогда ты точно будешь знать, если в части числится скажем 100 самолётов то уж 90 точно по тревоге взлетят.

— Мысль дельная. Но ты понимаешь какие придётся для этого титанические силы задействовать. А время! Времени точно не хватит до осени.

— А ты всё спокойно просчитай, обоснуй и к товарищу Сталину обратись. Для начала хотя бы один такой центр, как эксперимент создать. Хотя бы для Москвы.

— Так, давай последний пункт. А то уже охота парашют схватить и выпрыгнуть куда глаза глядят, только подальше от тебя.

— Единое информационное поле совместное с ПВО на всех угрожающих направлениях. Для начала хотя бы от Чёрного моря до Балтики. Это значит…

— Да знаю я что это значит! Значит пост ВНОС по рации передаёт сообщение на аэродром где истребители базируются. Те сразу штаб дивизии извещают, дальше по цепочке округ, затем Москва.

— Ну примерно так. Только посты ВНОС это позавчерашний день. Полагаться только на зрение и слух, указывать направление врага полотнищами расстеленными на земле, каменный век какой-то. Ты же слышал про радиолокаторы "РУС-1" и "РУС-2"?

— О, господи! Зачем ты послал на мою голову этого гоя!