Страница 64 из 103
Пока догоняли спустились наверное метров до пятиста, хорошо под зенитки он нас не вывел. По плавной дуге с набором высоты стали возвращаться, потому что сбитый это хорошо, а вот то что мы от своих оторвались очень даже плохо. Но высоту набирали по-маленьку, скорость тоже не хотелось потерять. Если японцы сверху упадут, а ты без скорости, то всё едино на тысячи ты или на двух. Вот и шли так, нос чуть кверху. Сначала заметили три точки, ровненько так на юго-запад летели. Это мог быть кто угодно, но именно этим курсом летело бы подкрепление с расположенных в глубине японской территории аэродромов. И я как-то сразу понял, они. Жестами Николаю, ну то есть майору Глазыкину показываю, подлетаем снизу и если враг бьём. Мы ещё на земле договорились если "тройку" внезапно атакуем, то я ведущего он правого ведомого.
Подлетаем тихонечко, ну точно японцы, у наших светло-серой раскраски не было, да и силуэт характерный для И-97. И-16 почти на полтора метра короче, и крылья начинаются практически сразу за винтом.
Подходим осторожно, почти в упор. И тут я замечаю, что на фюзеляже у хвоста ведущего чёрное кольцо намалевано. Повезло, значит перед нами командир эскадрильи, по ихнему чутая. Даю знак Николаю, начинай!
Ну жахнули. Шесть пулемётов да две пушки со ста метров это без шансов. Ведомый сразу вспыхнул, и огненным шаром к земле так и понёсся. Ведущий в последний миг от чего-то дёрнулся и ему левое крыло отрезало. Так он и кувыркался до конца.
Третий понял, что каюк ему и спикировал практически отвесно. Мы его конечно проскочили. Пока развернулись да стали снижаться японец в штопор свалился. Обстреляли его издали, с предельных дистанций, понимали конечно, что без толку, но уж больно злость взяла, прям из под носа ушёл… почти ушёл.
Не знаю уж попали мы случайно куда или нет, врать не буду, да только самолёт возьми и развались прямо в воздухе. Крылья в разные стороны отдельно, хвост отдельно, а тушка камнем вниз. Из трёх самолётов никто с парашютом так и не выпрыгнул. Война. Спрашиваю жестами Николая: "Боеприпасов сколько осталось?" "Половина есть". "Горючего сколько?" "Чуть-чуть совсем". Ну значит домой.
Прилетели к себе на аэродром, приземлились, подрулили к ангарам. Сижу, а самого начало трясти всего, только сейчас понял, какого я дурака свалял. Сбитые чёрт с ними, а ведь могли и нас сбить. Позарился на японца, увёл комполка с высоты. А если б нас сбили? А если б его одного сбили?! Аж до рези в животе скрутило. Отвлёк шум снаружи, отпустило. Выглянул наружу, а там, мама дорогая, целая делегация. И зам командира нашего полка и из 100-й бригады начальство, и разные штабные-тыловые. Хорошо хоть самого товарища Смушкевича нет. Ну от опасности майор Грицевец никогда не бегал. Вылез на крыло и откуда сразу силы взялись. Думаю кому докладывать, по всему выходит замкомполка.
А тут Николай орёт:
— Ребята! Качай его!
Ну понятно адреналин у майора, четыре сбитых за вылет. Интересно то что мы самолёт комэска японского сбили он заметил? Да и по должности ему летать намного реже удаётся, а тут один лично, один в группе. Но раз качают ругать не будут, уже хорошо.
Дождался когда отпустят, отозвал "своего" техника в сторону.
— Чего такой переполох? — спрашиваю.
— Так вас ждали, вы последние прилетели тащ майор. Вот на радостях, что вернулись, да ещё героями. Поздравляю с тремя сбитыми, — поясняет "наш" воентехник 1 ранга Макаров.
— Почему с тремя, Владимирыч?
— Командир полка так сказал.
— Двух я сбил, и он одного. А четвёртый в воздухе развалился от нас драпая. Мы оба по нему палили, но вряд ли попали.
— Раз развалился значит попали.
— Чёрт с ними. Как полк слетал?
Старший техник эскадрильи Игнат Владимирович Макаров, грамотный специалист, немного стесняющейся своего молодого возраста и от того предпочитающий что бы к нему обращались по отчеству, опустил глаза.
— И хорошо и не очень, товарищ майор.
— Кто?
— Всего в полку четверых сбили. Лейтенант Звонарёв и его ведомый Сергеев из 2-й эскадрильи. Младший лейтенант Енотов Сергей из 3-й. Из нашей группы Матвей Ивлев не вернулся. Его какой-то японский ас с полукилометра поджог, многие видели как товарищ старший лейтенант сумел развернутся и со снижением к линии фронта полетел. Но не прилетел и самолёт на земле не нашли пока. В штабе говорят надо без вести пропавшим объявлять.
— Ну это они быстро. Ждать надо. Что мы там увидеть могли, я вот и не смотрел на землю вовсе. Если он горел, а если ранен, мог запросто ориентировку потерять и на другой аэродром сесть, да просто на нашей территории где-то. Да даже если за речкой сел шансы есть, сам знаешь. Тут
— Знаю.
— Не раскисай, Владимирыч, это война. А хорошие новости какие говоришь?
— Без ваших четверых, полк заявил о 15-ти сбитых японцах.
— Хорошо. Ладно пойду, устал я чего-то.
В итоге всё же не наказали. Победителей не судят, как говорится. Но Яков Владимирович поругал конечно, сказал вернулся бы без комполка пошёл бы под трибунал. Обошлось. Ну а сбитые по честному поделили, по два лично.
Яков всегда умел смотреть в будущее. После Испании многие командиры сделали себе стремительную карьеру, он сам тому живое подтверждение. Не сомневался Яков, что после Халхин-Гола молодой и наглый, но чертовски удачливый лейтенант тоже стремительно зашагает по карьерной лестнице. А как говорил старый Хаим: "С удачливыми нужно дружить, тогда и тебе перепадёт толика везения".
Но тогда, в Монголии закрепить дружбу не получилось, субординация мешала познакомится поближе. Уж больно велика разница между командующим авиацией всей 1-ой армейской группы, комкором и командиром роты, лейтенантом. А потом, кажется в начале сентября, м Самойлов весте со своей ротой разведчиков просто исчез. Вечером был, а утром уже нет. Единственное что он, далеко не последний человек во всей Монголии и прилегающих окрестностях, смог узнать — убыл по новому месту службы.