Страница 69 из 74
Артист загадочно улыбнулся, демонстрируя белые зубы.
— А ты бы смогла ему отказать?
Вопрос с подвохом. Я не стала отвечать, и Томас продолжил:
— Кто-то думает, что я следую за ним из зависти и стараюсь быть похожим на него. Кто-то думает, что я ослеплен восхищением и почти боготворю его. Но тут все проще, чем кажется. Мистер Кейр когда-то спас меня. Ты ведь и так это знаешь, Имриш. Не представляю, как бы я сейчас жил, если бы он меня не нашел. Наверное, бродяжничал бы, а потом закончил либо в канаве, либо в тюрьме. Всем, что у меня есть, я обязан только мистеру Кейру. К тому же… — поднявшись по лестнице Томас остановился, зачем-то поднес к груди руку и сжал ее в кулак, — в конце концов моя преданность окупилась сполна.
Как только он разжал пальцы, темноту коридора второго этажа разогнал магический синий огонек, задрожавший в его ладони. Тот танцевал в воздухе, принимая различные формы.
— Так ты тоже? — спросила я, но едва ли удивилась. Огонек так и притягивал взгляд. — И много ли ты умеешь?
— Куда меньше, чем умела Эллен. — Странно было слышать имя матери из уст артиста. Синие свечение вьелось в лицо Томаса и очертило морщины. Он стал выглядеть старше.
— А среди вашей труппы есть кто-то еще?
Внизу хлопнула входная дверь — Тамзин с Леоном вышли на улицу.
— Боюсь, это все. — Томас покачал головой. — Не многие способны чему-то научиться. Из всей труппы, кого пытался обучать мистер Кейр, только я сумел раскрыть в себе потенциал, и потому сейчас он доверяет мне больше, чем кому-либо еще.
Я ощутила странный укол ревности после этих слов и закусила губу, продолжая глядеть на мистический огонек. Он все вращался над ладонью Томаса, то растягиваясь, то сжимаясь в крохотную сферу. В нем было что-то странное и успокаивающее, лишающее всяких тревог.
— Я рад, что он нашел тебя, — вдруг произнес Томас.
— Правда? — Я вскинула голову, взглянув на артиста.
— Каким бы сильным мистер Кейр ни казался, он все-таки человек, и прожитые годы… скажем так, оставили на нем свой отпечаток.
С чердака вдруг раздались шаги — это отец нашел наш старый альбом и возвращался к лестнице. Я похлопала Томаса по плечу и молча указала на дверь в свою комнату. Огонек мигом погас, растворившись в воздухе.
— Наверное, ты уже замечала, что иногда действия мистера Кейра расходятся с тем, что он говорит? — тихо спросил Томас, схватив первые попавшиеся сумки в обе руки.
— О, да. Бывает он сам себе противоречит.
Скрипнула дверь, и на пороге комнаты появился Моррис Каллем в обнимку со старым альбомом в коричневой обложке, точно в руках он держал дитя, а не книжку с фотографиями. Отец очень дорожил этой вещью, но хранил ее на чердаке, поскольку старался не бередить старые раны болезненными воспоминаниями.
— Имриш, я его нашел, — сообщил он, улыбаясь.
— Хорошо, пап. — Я подхватила сумку с ноутбуком и рюкзак, набитый одеждой и косметикой. — Мы сейчас спустим вещи, и я вернусь.
— Может, вам помочь? — украдкой поинтересовался он.
— Побереги спину, папа!
Мы обогнули Морриса и спустились с артистом на первый этаж.
— Продолжай, Томас. Ты мысль не закончил.
— Да, — Томас затормозил возле входной двери и принялся менять домашние тапки на уличные штиблеты. — Мистера Кейра я знаю не так уж долго и не в курсе о его прошлом. Но, мне кажется, что когда-то давно он вел совершенно иной образ жизни. Совершал много ужасных вещей, а теперь корит себя за это. Пытается исправиться, вести себя по-другому, но то, забытое и злое, дремлющее в нем, время от времени просыпается.
— Ты мне глаза не открыл, Томас, по нему и так все это видно, — пробурчала я и по привычке зацепилась взглядом за портрет матери. Как всегда, она смотрела на меня с немым укором, и это заставило меня задуматься. — Разве что он не играет заранее придуманные роли и не дурачит всех вокруг.
Разобравшись с обувью, мы вышли на улицу, где духота сделалась еще более невыносимой. Тропинка от крыльца вела прямо к машине Тамзина, багажник был открыт.
— Его мысли как будущее море, — продолжил говорить Томас, быстро пересекая двор. — Я помню время, когда его кидало из крайности в крайность, как лодку в шторм. Он не знал, куда себя деть и к чему стремиться. Человек без цели, обреченный жить вечно, способен на безумства. Я видел это. Видел, как его что-то съедает изнутри. А потом у него внезапно появилась Эллен. — Очередное напоминание о маме заставило меня поморщиться. — Рядом с ней он успокоился, пришел в равновесие. Можно даже сказать — ожил. Начал ее обучать, радовался успехам. Но потом, как ты знаешь, с ней приключилась беда.
Я кивнула. Как же мне этого не знать? Ведь беда пришла к ней в моем лице.
— Я боялся, что после ее исчезновения мистер Кейр совсем голову потеряет, но он вновь был увлечен какой-то идеей. Как оказалось — тобой. — Томас остановился у машины и поставил в багажник сумки. Мельком скользнул по мне странным взглядом. — Мысли о возможном будущем придавали ему сил. Он вцепился в тебя, как в спасательный круг. Как в надежду. Поэтому, — и вновь повторил: — Я рад, Имриш, что он нашел тебя. Мистер Кейр нуждается в тебе больше, чем говорит. Если он и правда живет уже несколько столетий, то ему должно быть чертовски одиноко.
А вот и Тамзин с Леоном — стоят на углу дома, возле зеленых изгородей. Я не могла расслышать, что рассказывал магу сержант, но у Тамзина было такое лицо, будто он запихнул в рот горсть очень кислых конфет и смиренно дожидался, пока они растают.
Возле крыльца нас с Томасом встретил Моррис Каллем, все так же продолжающий обнимать альбом.
— Пообщайся с отцом, пока мы не уехали, — шепнул мне артист, похлопав по плечу. — Я пока спущу все остальное.
— Хорошо.
— Ну и суматоха, — выдохнул отец, когда Томас ловко проскользнул.. — Как я понимаю, уже пора прощаться, да?
— Папа, не расстраивайся. — Легче было сказать, чем сделать. Я медленно подошла к Моррису, собирая всю силу воли в кулак, чтобы не пустить слезу. Я не любила долгие прощания — мне они всегда давались тяжело. — Мы еще увидимся. Может, даже раньше, чем ты думаешь.
Мутные отцовские глаза печально смотрели на меня:
— Береги себя Имриш, ладно? Обещаешь, что будешь звонить?
— Обещаю.
Отец передал мне альбом и сгреб меня в охапку. Только расставаясь с родственниками, понимаешь, как ими дорожишь.
— Звони мне почаще. Хотя бы раз в день. Первое время.
— Конечно.
— Не заставляй своего старика нервничать.
Отец продолжал держать меня в медвежьих объятьях.
— А ты пообещай, что будешь к нам приезжать.
— Обязательно, Имриш. — Моррис отстранился от меня и счастливо улыбнулся. — Я постараюсь брать командировки лишь в те края, где тебя можно будет найти. А еще запомни… — Отец замолчал. Мимо нас вновь промчался Томас, держа в каждой руке по чемодану. — Если этот Тамзин тебя обидит, я с него шкуру спущу.
Я рассмеялась.
— Конечно, папа.
— Я не шучу.
Я взяла отца под руку, и мы вышли на придомовую тропинку. Бледный солнечный диск проглядывал среди дымчатых облаков, теплый ветерок раскачивал роскошные азалии на соседских клумбах и листья на нашей кустарниковой изгороди. Перед нами через дорогу красовалось несколько плотно прижатых друг к другу коричневых домов с темными сланцевыми крышами — вид знакомый с детства. Было в этом всем какое-то житейское постоянство, гармония. Отчаянно захотелось запечатлеть этот миг в памяти. Кто знает, сколько я еще не увижу родные края? К моему возвращению здесь все может поменяться.
— Ну что? — спросила я, когда Тамзин с Леоном подошли к нам.
— Все в порядке, — вполне довольным тоном заявил сержант. — У меня больше нет вопросов.
— Мы можем ехать, — пояснил маг.
Несколько секунд я рассматривала сержанта Дайма, пытаясь понять, одурманил ли его Тамзин, но он казался мне вполне обычным. Зрачки не расширены, глаза блестят.
— Имриш, ты сохранила мой номер? — серьезно спросил меня Леон.