Не обижайте колдуна

После моих слов молодое лицо мага побелело, как мел, а взгляд, судорожно ищущий выход, стал острее. Брови сошлись над переносицей, скулы очерствели. Боги, как же он красив в гневе. Или в ужасе?

— Хочешь ударить меня? — с издевкой спросила я, ухмыляясь. — Валяй. Мне уже все равно.

— Имриш, милая моя, одумайся.

Напряженное и одновременно гладкое лицо Тамзина вдруг показалось мне глиняной маской, которая вот-вот треснет, а из-под нее покажется тот самый старик, обещавший оживить Анри.

— Оставь свои слащавые речи при себе. Я разрушу все, что ты построил.

«Я не его кукла. У меня есть воля и есть выбор», — сурово напомнила я себе.

— Прошу тебя, Имриш, не надо.

Я перевела взгляд на площадь. Вон они, девчонки, совсем близко, затормозили возле сувенирной лавки. Я помнила, там Салли выбирала себе крохотную фигурку с единорогом. Как же это было давно.

— Имриш…

И Тамзин сделал то, чего я никак от него не ожидала: беспомощно упал предо мной на колени, замарав об асфальт безупречные светлые брюки.

— Имриш, я весь твой. Для тебя. Пожалуйста. Не делай этого. — Маг развел руками, показывая, что беззащитен. — Я люблю тебя. — Эта фраза одновременно и всколыхнула что-то во мне и заставила гневно нахмуриться. — Ты ведь уже сделала свой выбор. Там, в шатре. Не отказывайся от него.

— Да, — процедила я сквозь сжатые зубы, — но я не должна была его делать, потому что не знала всей правды.

— Я не хочу тебя потерять, Имриш. — Вот она — долгожданная, сладкая и бессильная мольба, задребежавшая в его голосе. — Я ведь только тебя обрел.

— Обрел? — слово вырвалось с рычанием и жаром. — Ты меня обрек!

Что бы маг ни сказал, это все было мелким в сравнении с глубиной моего гнева.

— Имриш, умоляю тебя, — не унимался Тамзин, объятый отчаяньем. — Я здесь, перед тобой. Не делай этого.

Да, я уже видела это лицо. Тогда, в шатре. Если я вмешаюсь в ход истории, его ждет смерть. Он умрет, но зато многие выживут. И люди в “Вестнике”, и те несчастные в больнице.

… И даже мама.

Последняя мысль мне не понравилась и отрезвляюще кольнула в груди.

— Имриш, не играй со временем. — Тамзин неотрывно смотрел на меня своими щенячьими, умоляющими глазами, блестящими и глубокими, как озера в солнечный день. — Не ломай его. Если все переиграть, то с нами может произойти все, что угодно. Я за себя не переживаю. Ты вправе сделать со мной все, что пожелаешь. Но я боюсь за тебя. Если моя изначальная затея провалится, то за тобой уже приду не я. За тобой вернется Эллен, опьяненная новой силой. И в отличие от меня она не будет тратить времени на разговоры.

Я сжала губы и вновь посмотрела на площадь, стараясь вытравить закравшееся в душу сомнение. Девушки отошли от сувенирной лавки и зашагали дальше под сверкающими лучами софитов. Судя по выражению лица Имриш, она начала возмущаться тому, что Салли притащила ее на карнавал. Еще немного, и они окажутся возле вездесущей палатки. Действовать нужно было либо сейчас, либо никогда.

— Скажи, ты хочешь для этой девушки иной судьбы? — продолжил наседать Тамзин. Но не с упреком, а с горечью и тоской. — Если ты сейчас вмешаешься, уже ничего не будет, как прежде. — Он судорожно выдохнул. — Если я умру там, на пепелище, то Эллен вернется за тобой куда раньше. Возможно, сразу явится после инцидента с Честером. Она найдет тебя сломленной и умалишенной, и в гневе, скорее всего, убьет твоего отца. И многих других. И я уже никак не смогу тебе помочь.

От бессильной злобы я сжала кулаки.

— Тамзин, ты ублюдок!

И этот чертов ублюдок был прав. Побегав по пустыне от мертвецов в отсветах пожара, я в красках могла вообразить бесчинства, которые устроила бы Эллен, останься бы жива. Жертв было бы больше, чем сейчас, а меня бы ждала совсем незавидная судьба. Далеко не та, которую я себе навоображала. И не та, которую мне обещал Тамзин.

— Так или иначе, — вполголоса пробормотал маг, — ты права. Ты никакая не кукла, а я не твой кукловод. Решение, Имриш, за тобой. Я готов и приму любой исход. Выбирай.

И он смиренно опустил голову.

Вот и все.

Я замерла, на мгновение позабыв, как дышать. Сейчас, или никогда.

— Тебе понравится. Он гений! — донесся до меня веселый голосок Салли, подходящей все ближе к шатрам. — Очень необычный человек. Начитанный. Коварный. Настоящий провидец, маг и знаток темных искусств.

Я крепко схватилась за полотняную стену шатра, отсчитывая секунды. Надо было просто найти в себе смелость выйти на свет софитов. Надо ли? Чертовы сомнения мешали мне даже ногой пошевелить. Кому я хочу сделать больно: Тамзину или себе?

— То есть — обманщик, — с издевкой бросила Имриш.

И вот они, в паре метров от меня. Все или ничего. Руку протянуть и…

— Да нет же! — взвизгнула Салли.

Имриш, посмеиваясь, толкнула подругу плечом. В противоположную сторону от шатров. У меня упало сердце.

— Спорим?

Смотря, как девушки проходят мимо, шутят и смеются, я поняла, что не смогу ничего сделать. Я обессилила от напряжения. Запал пропал, ярость схлынула, и страх перед неизвестностью победил. Избавить себя от Тамзина, чтобы в итоге остаться с Эллен? Возможно несколько дней назад я бы выбрала маму не задумываясь, но сейчас…

Я подавила судорожный вздох и вновь повернулась к магу. Он так и сидел, несчастный, не шевелился. Голова опущена, несколько прядей волос выбились из затянутого на затылке хвоста. Спина сгорблена. Руки лежат на асфальте и повернуты ладонями вверх. За его спиной не хватало только палача, замахнувшегося огромным топором.

— Тамзин, — позвала я его.

Он чуть дернулся, замучено посмотрел на меня исподлобья. Да, пускай он был плохим человеком, пускай он все испортил и многих погубил, но я стала такой, как сейчас, лишь благодаря ему. И себя без него уже не представляла.

Не это ли чувство зовется любовью?

— Верни нас домой.

Он поднял голову и одарил меня непонимающим взглядом, как будто не расслышал, что я ему сказала. Затем, лишь когда я протянула ему руку, в его светлых глазах зажглась надежда.

— Ты… все-таки выбираешь меня?

— Да. — Тамзин взял меня за руку и поднялся, вновь возвысившись надо мной, как скала. — Думаю, во всех смыслах.

И тут мир стремительно закружился вокруг меня.

Этот дурак что, действительно поднял меня, обнял и закружил? В его жилистых руках я как будто ничего не весила. И ощутила прилив радости мага, только когда он вновь поставил меня на землю.

— Ты не представляешь, как я счастлив, — заявил Тамзин и полез в карман жилетки. Опять дурацкая бархатная коробочка замаячила перед глазами. — Имриш, ты выйдешь за меня?

А он наглый. И смелый. Смелее меня. Его только что чуть не раздавило пластом измененного прошлого, а он опять за свое. Тем не менее, я только что сделала выбор — сохранила Тамзину жизнь, и было бы неразумно вновь его отталкивать.

— Да, — кивнула я.

Маг счастливо улыбнулся мне и открыл футляр. Внутри, как и ожидалось, хранилось кольцо. Но необычное, серебряное, с тонкой изящной окантовкой и драгоценным камнем — тот переливался в отблесках софитов всеми цветами радуги.

Я беззвучно охнула при виде него, и Тамзин, явно обрадованный моим удивлением, надел мне кольцо на палец. Оно подошло идеально.

И все-таки желание мага жениться сбивало меня с толку. На кой ему это сдалось? Может, раньше замужество что-то и значило, предполагало какой-то весомый статус в обществе, но сейчас это почти не имело никакого смысла. Разве что позволяло носить общую фамилию и распоряжаться жизнью супруга, если тот вдруг окажется в безвыходном положении под аппаратом жизнеобеспечения.

Но Тамзин, как и говорил, был воспитан другим временем. Для него, судя по горящим от восторга глазам, это имело огромное значение. Я не знала, была ли это его финальная цель или сокровенная мечта, которую он лелеял на протяжении долгих лет, но, закончив изучать кольцо, я улыбнулась магу одной из своих самых искренних и счастливых улыбок.