Не обижайте колдуна

— Что вы имеете в виду, мистер Кейр?

— На обложке какой-то толстой книги. Точнее не скажу.

— На обложке? — глупо переспросил Честер, а сам задумался, мог ли кто-нибудь нарочно подражать человеку с обложки. Или это совпадение?

За долгие годы работы в полиции Честер успел повидать всякого. Бывали случаи, когда подростки одевались в костюмы супер-героев, возомнив себя бессмертными кумирами, и начинали прыгать по крышам высотных домов, что само собой ничем хорошим не заканчивалось. Соскребать детей с асфальта — едва ли приятное удовольствие. Но на службе с чем только не сталкиваешься. Так что маньяк из «Вестника» вполне мог оказаться подражателем какого-нибудь героя, и нельзя было исключить этого варианта из списка.

— Ну да, — горячо закивал Тамзин, — там книга была явно про средневековье. Фэнтези. Какая-то сказка с приключениями. — И вновь сощурил глаза. — Вы любите сказки, шеф?

— Нет.

— А знаете, в чем разница между сказкой и реальностью?

— Просветите меня, мистер Кейр.

Честер не стал затыкать Тамзина. Напротив, ему нравилось, когда за столом в допросной комнате люди сами вели разговор. Из молчаливого ублюдка каждое слово приходилось буквально клещами вытягивать из страха и угроз. А тут — совсем другое дело. Болтуны порою умудряются так увлечься беседой, что ненароком выкладывают все — даже то, о чем говорить не собирались.

— Давайте самый простой пример. Хм-м… Все же знают «Золушку»? — Тамзин на миг задумался. — У вас есть дети, шеф Честер?

— Есть. Я и в свое время читал эту сказку им на ночь.

— Замечательно! — Кейр радостно хлопнул в ладоши. — Так вот… В сказке несчастную девочку донимает злобная мачеха, но ровно до тех пор, пока к девчушке на помощь не прибегает фея, а следом за ней и принц. Вот так ситуация! Сказка на то и сказка, чтобы давать надежду. В реальности же мачеха более чем наверняка пристрастила бы бедняжку к наркотикам, сделала бы из нее проститутку и периодически бы избивала ее ради собственного удовольствия. В этой истории бы не было бала, не было принца и крестной феи. Это же реальность! И все бы закончилось не свадьбой, а судом. Либо над мачехой, которая все-таки забила бы девочку насмерть, либо над девочкой, которая после всех пережитых невзгод и постоянных издевательств вполне могла слететь с катушек и с легкостью расчленить новоявленных родственников.

Честер, сокрушаясь, покачал головой:

— Впервые слышу, чтобы так извращались над классикой.

— А что насчет «Румпельштильцхена»? — Казалось, Тамзина в его полете фантазии уже было не остановить. — Вы должны знать и эту сказку. Случись эта история в реальности, мерзкий карлик наверняка бы придумал способ как заполучить дитя королевы и не разрывать себя пополам. Рассказать, чем бы все закончилось?

— Не стоит.

— А «Красная шапочка»? Боюсь, она бы даже не дошла до домика бабушки. Волки, особенно говорящие на человеческом языке, наверняка не обделены умом. И по идее должны охотиться стаей. — Тут улыбка Тамзина стала еще шире, что, казалось, невозможным. Глаза хищно заблестели. — А «Белоснежка и семь гномов»?

— Так, все. Хватит.

«Маг» отвернулся, в задумчивости почесав бороду:

— А эта милая старушка из истории про Гензель и Гретель наверняка бы открыла свой сиротский приют. Ей бы подбрасывали младенцев, и она бы закатывала их в тесто, как начинку для пирожков, и кидала в печь. Безотходное производство!

— Мистер Кейр…— Честер устало протер глаза, утомленный отвратительными рассказами извращенного и больного ума. — Ответьте мне на вопрос: почему как только вы приезжаете в наш город, обязательно что-то происходит? Вы как будто провоцируете всплеск насилия и преступности.

— Так… Это все карнавал, сэр. Скорее всего.

— Объяснитесь.

— А вы не понимаете? — Тамзин оценивающе взглянул на Честера, и этот взгляд шефу не понравился. Как будто светлые глаза мага на миг заглянули ему в душу и выявили все его слабости, тайны и желания. — Карнавал лишь со стороны кажется каким-то дешевым развлечением для чудаков. Но тут все куда сложнее. Люди приходят на карнавал и наряжаются в костюмы; люди думают, что костюмы прячут их, но на деле они лишь раскрывают их истинную натуру. Там, на празднике, все становятся настоящими. Люди начинают понимать себя, природу своих истинных желаний и страхов. А яркие прожектора и софиты выжигают самые темные уголки каждой заблудшей души и будят в людях то, что давно дремлет.

«Маг» вдруг замолчал, упершись безучастным взглядом в стол. Честер подался вперед:

— Так что же будят в людях прожектора, мистер Кейр?

Тамзин дернул острым подбородком, постучал тонкими пальцами по столу и его лицо расплылось в улыбке, как расплавленная восковая свеча.

— Веселье, конечно же! — Он рассмеялся. — А вы о чем подумали? Знаете, в это тяжелое время нам всем порою нахватает какой-то эмоциональной разгрузки. Наш карнавал пытается дать ее людям, помочь высвободиться от плохих эмоций и зарядить позитивом. У нас, шеф, хватает аттракционов, где можно колошматить плюшевых медведей битой. И не только их!

Шеф тяжело выдохнул. Может, Кейр по началу и говорил что-то дельное, но потом плавненько скатился к рекламе своего балагана.

— … Но если кто-то из наших посетителей после карнавала идет домой и продолжает дома колошматить жену вместо нашего плюшевого медведя, то мне искренне жаль этого человека, неспособного освободиться от оков своих пороков, — продолжил Тамзин. — Шеф, я отвечаю за людей только на территории карнавала. И сугубо за их безопасность, а не за помыслы. И обвинять труппу «Берг и Кейр» в подбивании людей на преступления по меньшей мере глупо. Вот если я вам, Честер, скажу прямо сейчас убить вашу очаровательную смуглянку, наблюдающую за нами из-за стекла, вы ведь этого не сделаете, правильно? А почему? Потому что у вас, шеф, есть своя голова на плечах. И вы сами понимаете, что хорошо, а что плохо.

Пока Честер оглядывался на зеркало, гадая, там ли сейчас Кремень, «маг» успел вытащить из внутреннего кармана сюртука круглые механические часы на длинной цепочке.

— Мне очень нравится беседовать с вами, шеф, но мне уже действительно пора. Время поджимает. У меня, как я уже говорил, сегодня вечером представление. И мне нужно начать приготовления.

— Мы с вами еще не закончили, мистер Кейр, — сухо заявил Честер и достал из ящика стола заранее подготовленные фотографии девушек, пострадавших от рук насильников. — Вы узнаете кого-нибудь? Может, видели где-то?

Тамзин вновь посмотрел на часы, весьма театрально, после чего с недовольным видом подвинул к себе фотографии. Тонкие пальцы стали отбивать нервную барабанную дробь по краю стола.

— Насколько знаю, мистер Кейр, вы прославляете себя как мага и ясновидящего. Может, сегодня ваши способности помогут вам что-то увидеть?

— Так… — Лицо мага вмиг погрубело и осунулось. Тамзин глянул на шефа исподлобья — крайне недружелюбно, с остервенением. — Вы это сейчас серьезно, Честер? Ставите под сомнения мои способности?

— От чего же не поставить? Я убежденный скептик.

— Ладно, Честер… Ладно. — Тамзин выпрямил спину и без тени былых ухмылок спросил: — И что я должен увидеть на этих фотографиях?

— Скажите сначала, вы ранее видели этих девушек?

— Сомневаюсь.

— Сомневаетесь?

— Шеф, к нам в день на карнавал приходят сотни, если не тысячи гостей. Если бы я запоминал каждого человека на протяжении многих лет, то у меня бы давно взорвалась голова.

— Тогда может примените свои сверхъестественные силы и скажете, что видите? Например, живы ли девушки или погибли. А если погибли, то скажите, как.

У Тамзина дернулось веко:

— Проверка?

— Проверка.

— Как пожелаете, шеф… — «Маг» разложил фотографии по столу полукругом и начал тыкать в портреты костлявым пальцем, почти на них не глядя. — Мертва — задушена, мертва — зарезали. — Он указал в точности на тех девушек, найденных мертвыми. — Жива — улетела с мужиком в Неаполь, жива — работает посудомойкой, жива — сейчас где-то в Айдахо… — Кейр задержал руку над фотографией шестнадцатилетней девочки с темными выразительными глазами. — Мертва — забили куском трубы.