Страница 2 из 154
Он выпрямился, размышляя, что еще он мог бы сделать с неподвижной фигурой перед ним.
• • •
Ты уверен, что это был крик?
«Да… Нет», — сказал охранник. "Может быть, не кричал, знаешь ли. Кричал. Расстроился. Всего на секунду или две. Потом все прекратилось".
Офицер Диана Францискович, портативная работа Двадцатого участка, продолжила: «Кто-нибудь еще что-нибудь слышал?»
Тяжеловесный охранник, тяжело дыша, взглянул на высокую брюнетку-полицейскую, покачал головой, согнул и разжал огромные руки. Он вытер свои темные ладони о синие брюки.
— Вызвать подмогу? — спросила Нэнси Аусонио, еще один молодой патрульный офицер, ниже ростом, чем ее напарница, блондинка.
Францискович так не думала, хотя и не была уверена. В этой части Верхнего Вест-Сайда портативные компьютеры в основном занимались дорожно-транспортными происшествиями, кражами в магазинах и автомобилями (а также держали за руки обезумевших грабителей). Для них это было впервые — две женщины-офицера, дежурившие в субботу утром, были замечены на тротуаре, и охранник срочно пригласил их внутрь, чтобы помочь заглушить крики. Ну, расстроенный крик.
— Повременим, — сказал спокойный Францискович. «Смотрите, что происходит».
Охранник сказал: «Похоже, он исходил откуда-то из-за нее. Не знаю».
— Жуткое место, — сказал Аусонио со странным беспокойством; она была партнером, который, скорее всего, прыгнул в самую гущу спора, даже если в нем участвовали бойцы вдвое больше ее.
«Знаешь, звуки. Трудно сказать. Ты понимаешь, о чем я говорю? Откуда они исходят».
Францискович сосредоточилась на том, что сказал ее партнер. Чертовски жуткое место, добавила она про себя.
Через километры тусклых коридоров, не обнаружив ничего необычного, охранник остановился.
Францискович кивнул на дверной проем перед ними. "Что здесь происходит?"
«Не нужно быть там для студентов. Это всего лишь…»
Францискович толкнул дверь.
Внутри был небольшой вестибюль, ведущий к двери с надписью «Концертный зал А». Рядом с этой дверью лежало тело молодой женщины, связанной, с веревкой на шее и руками в наручниках. Глаза открываются в смерти. Над ней склонился темноволосый бородатый мужчина лет пятидесяти. Он поднял голову, удивленный их появлением.
"Нет!" — воскликнул Аусонио.
— О, Господи, — выдохнул охранник.
Офицеры выхватили оружие, и Францискович прицелилась в мужчину, как ей показалось, на удивление твердой рукой. «Ты, не двигайся! Медленно встань, отойди от нее и подними руки вверх». Ее голос был гораздо менее твердым, чем пальцы, сжимающие пистолет «Глок».
Мужчина сделал, как ему сказали.
«Лягте лицом вниз на пол. Держите руки на виду!»
Аусонио подошел к девушке.
Тут-то Францискович и заметил, что правая рука мужчины над головой сжата в кулак.
"Откройте свой -"
Поп . . .
Она ослепла, когда вспышка обжигающего света наполнила комнату. Казалось, что оно исходит прямо из руки подозреваемого и зависло на мгновение, прежде чем исчезнуть.
Аузонио замер, а Францискович присел на корточки, карабкаясь назад и щурясь, размахивая ружьем взад-вперед. В панике она знала, что убийца держал глаза закрытыми, когда сработала вспышка, и собирался нацелить на них свое собственное оружие или ринуться вперед с ножом.
"Где, где, где?" — крикнула она.
Затем она увидела — смутно благодаря своему затуманенному зрению и рассеивающемуся дыму — убийцу, бегущего в концертный зал. Он захлопнул дверь. Внутри раздался стук, когда он придвинул стул или стол к двери.
Аусонио упала на колени перед девушкой. Швейцарским армейским ножом она перерезала веревку с шеи, перевернула ее и с помощью одноразового мундштука начала искусственное дыхание.
— Есть другие выходы? — крикнул Францискович охраннику.
«Только один — сзади, за углом. Справа».
"Виндовс?"
"Нет."
— Эй, — позвала она Аусонио, начав бежать. "Смотри за этой дверью!"
— Понял, — крикнул светловолосый офицер и снова вдохнул в бледные губы жертвы.
Снова удары изнутри, когда убийца укреплял баррикаду; Францискович бросилась за угол, к двери, о которой им сказал охранник, и вызвала подмогу на своей «Мотороле». Посмотрев вперед, она увидела кого-то, стоящего в конце коридора. Францискович резко остановилась, нарисовала мишень на груди мужчины и направила на него яркий луч своего галогенного фонарика.
— Господи, — прохрипел пожилой дворник, уронив метлу в руке.
Францискович благодарила бога, что она держала палец вне спусковой скобы «глока». — Видишь, кто-то выходит из той двери?
"Что происходит?"
— Ты кого-нибудь видишь ? — крикнул Францискович.
— Нет, мэм.
— Как долго ты здесь?