Страница 48 из 82
Он опустил стекло и, когда холодный воздух наполнил салон машины, сел и принюхался, как охотничья собака. Вот – он снова учуял. Он вышел из машины.
Снаружи запах был еще сильнее. Обернувшись, он почувствовал, как ветер обжег его щеки, и слегка вздрогнул. Он дул с северо-востока, через непаханые серо-коричневые поля. Так что он сел обратно в машину и поехал к источнику запаха, свернув первым же правым поворотом по старой тропе, которую не узнал. Он медленно ехал дальше, наполовину возбужденный преследованием, наполовину напуганный тем, что может быть за следующим поворотом.
Тропа постепенно поднималась вокруг холма Дэвитта, самой высокой точки этого небольшого участка долины. Отсюда почти была видна граница с Республикой, линия безопасности для стольких бегущих от закона на Севере. Оказавшись за границей, Прово имели обыкновение растворяться в воздухе. Это не вина Гарды. Они никогда не использовали ИРА больше, чем ККО. Но если вы не построили ирландский эквивалент Берлинской стены вдоль каждого фута 220-мильной границы, у вас был путь-убежище для террористов, который было практически невозможно контролировать.
Тропа внезапно остановилась на небольшой стоянке перед бывшим коттеджем фермера. Из-за разложившихся руин дым поднимался извилистым струйкой, прежде чем рассеяться на зимнем ветру. Только когда он прошел за коттедж, он увидел остатки белого фургона. Одна из его шин все еще тлела.
Судебно-медицинская группа действовала быстро, как и все, когда был застрелен полицейский. Они проверили отпечатки пальцев, но ни один из них не пережил пожар, который был настолько горячим, что руль превратился в металлическую спицу. В углу заднего отсека фургона было найдено несколько волокон, чудом не тронутых; они были похожи на клочья от одеяла.
Затем один из членов группы обнаружил большой кусок металла длиной около шести дюймов, лежащий под каркасом водительского сиденья. Он сохранил достаточно своей первоначальной формы, чтобы его можно было узнать как пистолет.
«Старый», — сказал руководитель судебно-медицинской экспертизы, когда ему показали находку. — Лучше немедленно отнести его в лабораторию. Сомневаюсь, что они смогут сказать, стреляли ли они, но они могут выяснить, что это за марка.
И пока остатки пистолета на скорости везли в лабораторию ПСНИ, команда сосредоточилась на самом фургоне. В течение следующих двух часов они аккуратно извлекли то, что осталось от двигателя, из обгоревшего корпуса автомобиля. После нанесения уксусной кислоты кистью они смогли разобрать номер шасси, достаточный для того, чтобы техник в лаборатории мог запустить программу, используемую для идентификации угнанных автомобилей. Алгоритм предложил четыре варианта, из которых только один представлял собой транспортное средство, достаточно большое, чтобы быть сгоревшим фургоном, найденным в Южной Арме.
Это был фургон прачечной, принадлежавший O'Neill's Laundry and Linen Service, клининговому бизнесу из Сайденхема в Восточном Белфасте, которым управляла семья по имени, что никого не удивило, по имени О'Нил. Было заявлено, что он был украден пару дней назад. Двадцать минут спустя двое офицеров подъехали к дому управляющего директора компании, где они обнаружили Патрика О'Нила, все еще разгневанного из-за кражи фургона из его парка из девяти автомобилей.
Есть ли у него идеи, кто мог украсть фургон? Нет, ответил он; он предположил, что это местные злодеи унесли его со двора офиса. Кто-нибудь недавно уволился с его работы? Ну да, парень по имени Шон Маккарти уволился за несколько дней до этого. Он работал сборщиком белья и водителем по доставке, но никогда не работал в этом бизнесе. Это было до того, как фургон был украден? Да, если подумать, это было как раз перед тем, как угнали фургон…
У PSNI теперь был подозреваемый, и вскоре они обнаружили из своей собственной базы данных, что Шон Маккарти имел ряд незначительных судимостей в подростковом возрасте, включая незаконное хранение огнестрельного оружия. К этому времени лаборатория также вернулась и сообщила, что обугленный пистолет, найденный в сгоревшем фургоне, был пистолетом 25-го калибра, вероятно, старше двадцати пяти лет. К сожалению, в деле не было описания оружия, в хранении которого Шон Маккарти был обвинен четыре года назад.
В деле Маккарти также указано, что он был соратником нескольких членов Временной ИРА. Не было никакой недавней информации об этом отрезке его жизни, и один недавний осведомитель высказал мнение, что «мальчик пошел прямо», хотя его доказательства этого, по-видимому, ограничивались тем, что Маккарти работал полный рабочий день - в прачечной О'Нила.
Говорили, что он жил в доме, в котором вырос, на окраине Андерсонстауна, но при посещении его дома там находилась только его мать. Казалось, ее не беспокоило отсутствие сына, и, похоже, она ничего не знала о его друзьях или соратниках. Интервьюирующий констебль поверил ей — вероятно, потому, что в половине одиннадцатого утра он нашел ее слишком пьяной, чтобы убедительно солгать. Это было ее обычное состояние, по словам соседа, который также не видел никаких признаков Шона Маккарти в последние несколько дней.
34
Джудит Спрэтт остановилась выпить кофе в «Старбаксе» через две улицы от магазина Мильро. Это была часть города, которую она знала не очень хорошо, маленький оазис галерей, ресторанов и бутиков на месте, которое когда-то было коммерческим районом с небольшими фабриками и складами.
Ей нужно было собраться с мыслями, прежде чем она отправится в магазин. Было решено, что об исчезновении Дейва пока не должно быть никакой огласки, поэтому Джудит пришлось искать какой-нибудь предлог, чтобы навести справки о нем в магазине. Она была ошеломлена, когда Лиз попросила ее выполнить эту работу; она не привыкла к прямому контакту с публикой, и ролевые игры не были ее силой. Ее работа, в которой она преуспела, заключалась в обработке и анализе информации после ее сбора; когда осколки посыпались потоком, ей больше всего нравилось использовать свой ум, как решето старателя, выбрасывая шлак и разбираясь в немногих оставшихся золотых самородках.
До прихода на службу она работала аналитиком в инвестиционном банке. Именно там она познакомилась со своим бывшим мужем Рави. Ей нравился интеллектуальный вызов этой работы, но она нашла ее в конечном счете неудовлетворительной; это не служило никакой реальной цели, кроме как набить карманы партнеров фирмы, а иногда и помочь отдаленному клиенту где-нибудь разбогатеть. При поддержке мужа и осознании того, что его солидная зарплата делает сокращение ее жалованья терпимым, она ухватилась за шанс работать в Thames House. Ее последующий развод означал, что деньги теперь были гораздо более важным вопросом, но она никогда не сожалела о смене карьеры. В МИ-5 цель ее работы всегда была важной, а иногда и пугающе срочной.