Страница 28 из 82
Дэнни припарковал фургон на вершине склона. Ему не терпелось поскорее покончить со всем этим делом и уйти, пока никто не пришел. Прежде чем выйти, он заглянул внутрь, чтобы убедиться, что не оставил там ничего важного. Его отпечатки пальцев и отпечатки пальцев Шона будут повсюду — так же, как и их ДНК, которые волшебники-криминалисты найдут при малейшем шансе.
Но у них не было бы такого шанса. Он достал из фургона полную канистру бензина и выплеснул половину на пол сзади, затем на кабину, убедившись, что виниловые сиденья промокли. Отойдя назад, он чиркнул спичкой из коробки «Вестас-лебедь» и бросил ее на водительское сиденье. Он погас, когда он бросил его. Встревоженный, он достал из кармана брюк грязный носовой платок и сунул угол в лужу бензина, лежавшую на полу кабины. Потом, немного отступив, закурил платок и бросил его в открытое окно кабины. С внезапным свистом вспыхнуло пламя , и он отступил на добрых двадцать ярдов, наблюдая, как распространяется огонь. Вскоре весь фургон загорелся.
Он двинулся по извилистой тропинке, направляясь к старой Мой-роуд, где он подъехал к самой Мой-роуд. Не бойтесь, что кто-то может застать его в этом районе, разговаривая с PSNI. Оттуда миникэб мог отвезти его в Портадаун, где он сел на поезд до Белфаста и домой. Долгий обходной путь, но необходимый, если улики неудавшегося убийства должны исчезнуть навсегда. Слава богу, он забронировал весь выходной; никто на работе не задавался бы вопросом, где он был. Его мать будет волноваться, но он не осмелился позвонить ей. Только не после той ракеты от Пигготта. Она и так знала, что он занимается конфиденциальным делом.
Когда он вышел на дорогу, раздался громкий грохот. Только что взорвался бензобак фургона. Он коротко и удовлетворенно кивнул. Это должно позаботиться о доказательствах навсегда.
20
О'Райли был обеспокоен. Этот ублюдок Пигготт всегда был у него на уме, и он собирался достать его так или иначе. Но как? Встреча с сотрудником МИ-5 прошла хорошо. О'Рейли был доволен тем, что сохранил контроль и англичанин не получил от него больше, чем хотел дать. Но что британцам делать с этой информацией? Будут ли они делать что-нибудь? На шпионов можно было положиться не больше, чем на Пигготта.
Ему нужно было быть уверенным. Он хотел связать Пиггота узлами; волновать холодный американский дерн; пусть он оглядывается через плечо, не зная, кому он может доверять. Потом он начнет делать ошибки, и это будет его концом.
Но Пиггот был умен. И он не слушал ничего, что говорил ему О'Райли, особенно сейчас, когда он почти уволил его. Ему придется найти другой способ вывести его из себя и стереть эту насмешку с его лица янки. Но каким образом? Анонимный телефонный звонок сработал с «Саймоном Уиллисом» (или как там его настоящее имя). Но Уиллис не знал его голоса; он никогда не разговаривал с ним раньше. Если бы он попытался позвонить Пигготту анонимно, то мог бы узнать голос. И не было никого другого, кому он доверял бы достаточно, чтобы позвонить за него.
Тогда ему пришла в голову идея — старомодное решение, которое ему больше всего нравилось. Никаких компьютеров, ничего технического. И это должно работать.
Жена застала его врасплох. Предполагалось, что она должна была сделать прическу, но вот она стоит в дверях кухни. 'Что происходит?' — сказала она, указывая на беспорядок на столе, где через полчаса она захочет подать ему обед.
— Дай нам несколько минут, хорошо? Я все проясню, но сейчас мне нужно быть наедине. Это работает.'
'Работа?' — спросила она с недоверием.
Он предупреждающе поднял руку, и она знала, что лучше не спорить. Она закрыла кухонную дверь, и он услышал, как она поднялась наверх.
На столе у него лежали газеты за неделю, ножницы, несколько листов бумаги формата А4 и клей-карандаш. Он осмотрел свою работу до сих пор:
Ваш Р. Мэн Милро — рекламщик . _ _ Видел с британцем ISH
INTELLIGENCE at r end e z vous IN L igo nie L ПАРК .
W at ch you R Back …
Благодаря News of the World и Irish News его сообщение вряд ли могло быть более анонимным. Если повезет, Пигготт прочитает его так, как было задумано, — предупреждение сочувствующего республиканцу, что его новый французский «приятель» не тот, за кого себя выдает. Пигготт, конечно, отнесся бы к этому серьезно: О'Рейли счел слишком вероятным, что Мильро, иностранец, был растением.
По крайней мере, это заставит Пигготта задуматься о Лягушке. А это означало, что рано или поздно два мира столкнутся: если повезет, Саймон Уиллис свяжется с французом до того, как тот покинет Северную Ирландию, и когда Пиггот получит сообщение, он тоже будет ждать его. Две нити, за которые дергал О'Рейли, начинали переплетаться друг с другом; если бы в мире была хоть какая-то справедливость, они бы оставили Пиггота в ловушке.
21
Двумя днями позже Лиз очнулась в маленькой гостинице на бульваре Малешербес, всего за углом от британского посольства. Накануне поздно вечером она прибыла в сырой и ветреный Париж, ничего не съев после завтрака, кроме плотного бутерброда, купленного во время ее «без излишеств» рейса из Белфаста. Она беспокойно спала в жаркой, шумной спальне, сны о Джимми Фергюсе, раненом, лежащем на дороге, смешались в ее голове с записанным голосом Брауна Фокса, предупреждающим Дэйва о заговорах с целью убийства полицейских и офицеров МИ-5. Теперь, когда она собиралась провести день в компании Бруно Маккея, на нее спустилось черное облако уныния.
Лиз несколько раз скрещивала мечи с Бруно Маккеем за свою карьеру. С его школьными манерами, идеально скроенными костюмами и перманентным загаром ей хотелось иметь возможность относиться к нему как к шутке. Но ей пришлось признаться себе, что по какой-то причине, которую она не была готова исследовать, он задел ее за живое. Даже сейчас, просто думая о нем, она чувствовала, как ее горло сжимается от раздражения.
Решив не отставать от Бруно или мадам Флориан, Лиз привезла с собой самый шикарный наряд, дизайнерский костюм, купленный на распродаже в магазине Брауна на Саут-Молтон-стрит. Темно-синий цвет добавлял цвета ее холодным серым глазам, а костюм с узкой юбкой и коротким жакетом подчеркивал ее стройную фигуру. Для полноты картины у нее была пара черных лакированных туфель на довольно высоком для нее каблуке. На самом деле весь наряд был куплен для похорон Джоанны; Когда Лиз одевалась, она поймала себя на том, что задается вопросом, как Чарльз справляется сам, и ей хотелось увидеть его.