Страница 32 из 86
— Это сержант Чизвик, сэр, специальный отдел. Нам звонили из Камденского округа по поводу женщины по имени Карлайл, которую доставили в А и Е. У нее было удостоверение Министерства внутренних дел, но они не ушли далеко, когда позвонили туда. Итак, нас привезли.
— Она жива?
— Да, хотя это было недалеко — если бы «скорая» приехала на десять минут медленнее, она бы не успела. Сейчас ее оперируют, и врачи, кажется, думают, что она выживет.
'Можешь сказать мне что случилось?'
«Ее сбила машина в Кентиш-Тауне. Рядом с метро. Он сделал короткую паузу. — Машина сбила ее на тротуаре, сэр. Свидетель сказал, что это выглядело так, как будто машина умышленно выехала за пределы улицы».
— Водитель остановился?
'Нет. Боюсь, у нас не так много описания. Это был мужчина – и этим все сказано. Ближайший свидетель — женщина, и она до сих пор в шоке. Но одна вещь, которую она сказала, это то, что машина была микроавтобусом. У него была наклейка на заднем стекле.
Чарльз быстро сообразил. — Теперь слушайте внимательно, сержант Чизвик. Когда мисс Карлайл выйдет из операционной, я хочу, чтобы ее поместили в отдельную палату и держали под вооруженной охраной полиции. Возможно, на нее было совершено покушение; Я не хочу другого. Если у вас возникнут какие-либо вопросы или возникнут какие-либо проблемы, немедленно перезвоните мне. Это понятно?
Положив трубку, Чарльз на мгновение присел, постукивая карандашом по столешнице, собираясь с мыслями. Он вызвал свою секретаршу и попросил ее найти Пегги Кинсолвинг, связаться с генеральным директором, извлечь контактные данные матери Лиз из ее досье (хотя он подождет, чтобы позвонить ей, пока Лиз не выйдет из операционной) и немедленно попросите главу отдела по связям со СМИ прийти и увидеться с ним. Присутствие особого отдела в Уиттингтоне, а теперь и вооруженная охрана в комнате Лиз вполне могли привлечь репортера, о котором сообщил один из сотрудников, и он хотел, чтобы такая возможность была немедленно исключена.
Ему нужно было сделать еще один звонок. Он прошел сразу.
— Фейн, — произнес голос с тем медленным растягиванием слов, которое всегда раздражало Чарльза.
— Джеффри, это Чарльз Уэтерби. Лиз Карлайл сбила машина.
'Нет! С ней все в порядке?
По крайней мере, его беспокойство звучит искренне, подумал Чарльз, хотя последнее, что его интересовало прямо сейчас, это делиться своими переживаниями о Лиз с Джеффри Фейном. — Дело в том, Джеффри, что полиция утверждает, что это не могло быть несчастным случаем. Похоже, ее попыталась сбить машина.
— Они уверены?
— Ну, у них есть свидетель, а машина не остановилась.
— Но кто это сделает?
— Вот почему я звоню. Голос Чарльза теперь был холодным. — Есть что-нибудь, о чем вы нам не сказали? Когда вы проинформировали нас о вашем источнике, вы не дали ни малейшего намека на то, что один из моих офицеров может быть в опасности.
— Успокойся, Чарльз. Не было никаких причин так думать. Насколько я вижу, до сих пор нет. Возможно, это не имеет к этому никакого отношения.
'Бред какой то.' Чарльз был категоричен. Он мог представить себе Фейна в своем кабинете, возвышающемся, как орлиное гнездо, в центральном блоке МИ-6, полулежащим в мягком кожаном кресле, которое он любил. Картинка привела его в ярость. — У нее нет ничего другого, что могло бы представлять такую угрозу.
'Я знаю, ты расстроен-'
'Расстроена? Есть вполне реальная возможность, что она может получить травму на всю жизнь. Мы, конечно, ничего не знали ни о какой опасности. Вы были обязаны сообщить нам, если это вообще возможно.
— Я знаю свои обязательства, — запротестовал Фейн.
— Если ты что-то утаил, я хочу знать, что это. Это ясно? В противном случае я буду считать, что вы подвергли одного из моих офицеров опасности совершенно напрасно.
Они оба знали, насколько серьезным будет это обвинение. Чарльз хотел было сказать что-то еще, но передумал. Он знал, что донес свою точку зрения.
Чарльз почувствовал, что Фейн пытается сохранять спокойствие. — Я, конечно, слышу вас, Чарльз, — осторожно сказал он. 'Я буду на связи.'
ДВАДЦАТЬ ТРИ
Фейн положил трубку. Он был потрясен сильнее, чем мог ожидать. Лиз Карлайл каким-то образом запала ему в душу. Эта авария, нападение, что бы это ни было, сильно повлияло на него. Он не хуже Чарльза знал, что это почти наверняка исходит из ее расследований, которые он затеял. Он не винил себя за это – если бы он не передал информацию с Кипра, он бы не выполнял свою работу.
Но тем не менее это его задело. Каким бы сердитым ни был Чарльз, он воздержался от того, чтобы сказать то, что, как они оба знали, было правдой: это был не первый случай, когда офицер МИ-5 подвергался опасности в деле, в котором был замешан Фейн. Как они оба знали на свою цену, в прошлый раз это оказалось роковым, возможно, потому, что Фейн не был полностью готов.
Должно быть, где-то произошла утечка, из-за которой Лиз чуть не убили. Где это могло быть? он подумал. Не в Воксхолл-кросс, он был в этом уверен. Он сомневался, что в его доме было больше четырех человек, которые знали, что Лиз работает над этим делом. И только двое, он сам и Бруно Маккей, знали какие-либо подробности того, что она делала.
Нет, утечка должна была произойти снаружи. И кроме Темз-Хауса было только одно место, где он говорил. Гросвенор-сквер.
Он взял свой телефон и набрал внутренний номер. — Бруно, это Джеффри. Есть минутка?'
Маккей прибыл очень быстро, в блейзере и клубном галстуке. Фейн сказал: «Кто-то напал на Лиз Карлайл — сбил ее».