Страница 22 из 86
ШЕСТНАДЦАТЬ
Слишком рано уезжать, подумала Лиз, когда появились знаки о дорожных работах и движение замедлилось. Она оставила свой стол в Темз-Хаусе в четыре часа, забрала свою темно-синюю Audi Quattro с подземной автостоянки и отправилась в путь, надеясь успеть к дому своей матери в Уилтшире, чтобы прогуляться перед ужином.
Был прекрасный поздний летний день, небо было сплошь синим, но в «ауди», которую она купила подержанной несколько лет назад на деньги, оставленные ей отцом, не было кондиционера. Чтобы отвлечься от выхлопных газов, всасываемых через открытое окно, она попыталась представить себе запах сельской местности вокруг Бауэрбриджа и дом ее матери, как всегда полный цветов.
Но что-то портило картину. Это была мысль этого человека, Эдварда. Что она найдет, когда доберется туда?
Приглашение пришло неделю назад. Сьюзен и Эдвард – Напитки , написанные от руки на карточке « Дома» . Она с тревогой заметила, что совместное приглашение — неужели этот человек, Эдвард, действительно переехал в Бауэрбридж? Там все было бы иначе?
Стало легче думать о работе, и, пока она сидела и ждала, когда тронется с места машина впереди, ее мысли вернулись к тревожному разговору с Крисом Марчемом накануне, после того как он застал ее врасплох в своем доме в Хэмпстеде. Она прикинула, что Марчему было за пятьдесят, высокий, с длинными волосами, небрежно, почти расточительно одетый — желтый джемпер с дыркой на одном локте, потрескавшиеся башмаки и брюки, которые можно постирать.
После первого шока и открытия, что Лиз на самом деле не грабительница, Марчем немного расслабился. Она представилась как Джейн Фальконер, ее стандартное прикрытие, но вместо того, чтобы утверждать, что она из министерства внутренних дел, как она обычно делала, она сразу же сказала, что она из службы безопасности. В конце концов, она знала, что этот человек был случайным источником МИ-6.
— Вы работаете на Джеффри Фейна? — подозрительно спросил он.
— Нет, я из другой службы.
— А, МИ-5.
— У вас есть садовник? Лиз начала.
— Нет, — ответил Марчем, выглядя озадаченным. 'Почему вы спрашиваете?'
Лиз объяснила, как она побеспокоила мужчину, работавшего в саду. Она с интересом заметила, что Марчем не проявлял никакого желания сообщить о злоумышленнике в полицию.
Когда движение освободилось, и она вырулила на «ауди» на скоростную полосу, Лиз вспомнила последующий разговор. Она заранее решила, что нет смысла тревожить его угрозой, в реальности которой она не была уверена, поэтому вместо этого объяснила, что пришла к нему по поводу предстоящей мирной конференции в Глениглсе. Она сказала, что источники в разведке, не вдаваясь в подробности, уловили более высокий уровень «болтовни», чем обычно, большая часть которой касалась Сирии, и были опасения, что может быть попытка сорвать конференцию. Поскольку он был экспертом по стране, лестно заметила она, и только что вернулась с интервью с президентом Асадом, она задавалась вопросом, может ли он помочь.
Оказалось, что он уже знал из источников в Дамаске, что Сирия планирует принять участие в конференции, но он не утверждал, что знает, кто может попытаться помешать этому. Он признал, что у страны определенно было много врагов, но поскольку все они, похоже, решили, что участие в конференции будет для них выгодным, вряд ли кто-то захочет ее саботировать.
Марчем был впечатлен президентом Асадом, который казался ему гораздо более сообразительным, чем позволяли его недоброжелатели, вовсе не марионеткой приспешников его покойного отца, а гораздо больше собственным человеком. Лиз не показалось, что журналист пишет о Башаре Аль-Асаде что-то особенно провокационное как для сирийцев, так и для их врагов.
Тем не менее, произошел один странный обмен мнениями, над которым, по мере того как «ауди» набирала скорость, Лиз ломала голову. В какой-то момент Марчем сказал: «Возможно, вы захотите поговорить со своими коллегами в Тель-Авиве. Хотя, несомненно, вы уже это сделали.
— Несомненно, — сухо ответила она. — А вы?
Он не ожидал этого вопроса, потому что внезапно показался обескураженным, нерешительно заикаясь, прежде чем, наконец, сказать: «Я разговариваю со многими людьми».
Включая «Моссад», заключила Лиз, мысленно отметив это. Если он разговаривал с Моссадом, а также с МИ-6, Бог знает, с кем еще он был знаком в разведывательном мире. Включая сирийцев, пожалуй.
Было еще кое-что странное. Они сидели за кухонным столом, и вдруг, без предупреждения и объяснений, Марчем встал и плотно закрыл дверь своей спальни. Он не хотел, чтобы она заглянула внутрь, не понимая, конечно, что она уже это сделала. Что он пытался скрыть от нее? Там не было ничего примечательного, что она могла бы вспомнить, разве что распятие на стене. Но что в этом плохого?
Что-то в этом человеке было не так. Она чувствовала это инстинктивно. Что-то он недоговаривал. Что-то, что стоит исследовать дальше. Я подумаю об этом после выходных, подумала она. Сначала мне нужно сосредоточиться на Матери и этом персонаже Эдварде.
Когда она вошла через заднюю дверь Бауэрбриджа, ее встретил сильный запах готовки. Карри с пряным привкусом, от которого она проголодалась. Что задумала ее мать? Она была искусным поваром, но старомодной и очень английской. Тушеное мясо, супы, пастуший пирог, домашние рыбные котлеты, воскресное жаркое — вот ее стандартные блюда. Теперь на плите кипела большая кастрюля, источник восхитительного запаха. Рис сидел в мерной чашке, ожидая, пока кастрюля закипит. На столе стоял недопитый бокал белого вина и экземпляр « Спектейтор» .
— Вы, должно быть, Лиз, — сказал чей-то голос, и она подняла голову, когда со стороны гостиной вошел мужчина. Он был высоким и стройным, с аккуратными седеющими волосами и в очках в тонкой оправе. У него было длинное загорелое лицо с высокими скулами и дружелюбными глазами, он был одет в бежевый джемпер и темные вельветовые брюки.
— Я Эдвард, — сказал он, протягивая руку. — Боюсь, ваша мать задержалась в детской.