Страница 15 из 101
— Боюсь, у меня никогда не было комплекса секретного агента. Я был одним из первых, кто ответил на вопрос: «В ожидании Годо?» объявление."
— Как болтливый мистер Шейлер.
"Точно."
«Как ты думаешь, ты пройдешь дистанцию? Оставайтесь дома, пока вам не исполнится пятьдесят пять или шестьдесят, или сколько вам лет? Или вы уйдете и присоединитесь к Lynx или Kroll или к одной из этих частных консультантов по безопасности? Или уйти и родить детей от торгового банкира?
«Это альтернативы? Это мрачный список».
Подошел официант, и, прежде чем Лиз успела запротестовать, Маккей указал на их стаканы, показывая, что им нужно еще. Лиз воспользовалась коротким перерывом, чтобы оценить ситуацию. Бруно Маккей был возмутительным флиртом, но он, несомненно, был хорошей компанией. У нее был гораздо лучший день, чем если бы он не позвонил ей.
— Не думаю, что мне будет легко покинуть Службу, — осторожно сказала она. «Это был мой мир вот уже десять лет». Так оно и было. Она ответила на объявление во время своего последнего семестра в университете и присоединилась к набору следующей весной. Ее первые три года, время от времени прерываемые учебными курсами, она провела в отделении Северной Ирландии в качестве стажера. Работа — просеивание разведывательных данных, проведение расследований, подготовка оценок — временами была повторяющейся, а временами вызывала стресс. Затем она перешла в контрразведку, а через три года — или четыре? — ее неожиданно откомандировали в Ливерпуль, в полицию Мерсисайда, а затем перевели в отдел по борьбе с организованной преступностью в Доме Темзы. Работа велась неустанно, и руководитель ее отдела, суровый бывший полицейский по имени Дональдсон, совершенно ясно дал понять, что ему не нравится работать с женщинами. Когда в отделе, наконец, произошел прорыв — прорыв, за который в значительной степени была ответственна Лиз, — все стало выглядеть ярче. Ее перевели в отдел по борьбе с терроризмом, и она обнаружила, что Уэтерби некоторое время наблюдал за ее успехами. «Я бы очень понял, если бы тебе все это надоело», — сказал он ей с меланхолической улыбкой. «Если бы вы посмотрели на внешний мир, увидели бы награды, доступные человеку с вашими способностями, свободу и общительность всего этого…» Но к тому времени она была уверена, что не хочет делать ничего другого. «Я в деле на время», — сказала она Маккею. «Я не мог вернуться».
Его рука скользнула по столу и накрыла ее. "Ты знаешь о чем я думаю?" он сказал. «Я думаю, что мы все изгнанники из собственного прошлого».
Лиз посмотрела на его руку и большие часы Breitling на запястье, и через мгновение он отпустил ее. Этот жест, как и все в нем, был безмятежным и не оставлял следов неловкости или сомнения. Его слова вообще что-нибудь значили? У них было хорошо поношенное кольцо вокруг них. Скольким другим женщинам он сказал то же самое и точно таким же тоном?
— Так что насчет тебя? спросила она. «Откуда вы в изгнании?»
«Ничего особенного», — сказал он. «Мои родители развелись, когда я был совсем маленьким, и я рос, мотаясь туда-сюда между домом моего отца в Тестовой долине и домом моей матери на юге Франции».
— Они оба еще живы?
"Боюсь, что так. В грубом добром здравии.
— И вы поступили на службу сразу после университета?
"Нет. Я изучал арабский язык в Кембридже и поступил в Сити в качестве аналитика по Ближнему Востоку в одном из инвестиционных банков. Параллельно с ВАК занимался территориальной армией».
"Что?"
«Почетная артиллерийская рота. Бегает по Солсбери-Плейн и запускает взрывчатку. Хорошо повеселиться. Но через какое-то время банковское дело потеряло свой блеск, поэтому я сдал экзамен на министерство иностранных дел. Хочешь пудинга?
«Нет, я не хочу пудинга, спасибо, и второй бокал вина мне тоже не очень-то и нужен. Я должен подумать о том, чтобы вернуться через реку.
«Я уверен, что наши соответствующие боссы не будут возражать против небольшой… межведомственной работы по взаимодействию», — запротестовал Маккей. — Хоть кофе выпей.
Она согласилась, и он сделал знак официанту.
— Так скажи мне, — сказала она, когда принесли кофе. — Как ты увидел, что я написал в меню?
Он посмеялся. — Я этого не сделал. Но каждая женщина, с которой я ел здесь, заказывала одно и то же».
Лиз уставилась на него. — Мы настолько предсказуемы, не так ли?
«На самом деле, я был здесь только один раз, и то с полдюжиной человек. Трое из них были женщинами, и все они заказывали то, что заказывали вы. Конец истории."
Она спокойно посмотрела на него. Глубоко вздохнул. — Сколько тебе было лет, когда ты начал лгать?
«Я не могу победить, не так ли?»
— Наверное, нет, — сказала Лиз. Она одним глотком выпила наперсток эспрессо. — Но тогда меня не касается, с кем ты обедаешь.
Он посмотрел на нее с понимающей полуулыбкой. "Возможно."
— Мне нужно идти, — сказала она.
«Выпей бренди. Или кальвадос или что-то в этом роде. Снаружи холодно."
— Нет, спасибо, я пошел.
Он поднял руки в знак капитуляции и позвал официанта.
За пределами неба была листовая сталь. Ветер трепал их волосы и одежду. — Было весело, — сказал он, беря ее за руки.
— Да, — согласилась она, осторожно доставая их. «Увидимся в понедельник».
Он кивнул, полуулыбка все еще была на месте. К облегчению Лиз, кто-то выходил из такси.