Страница 62 из 93
Как только металл коснулся кожи ее горла, Герреро пришел в ярость, быстро отреагировал и перевернулся на ее спину лицом к Виктору, прежде чем он смог надежно ухватиться за нее.
Она втиснула четыре пальца между веревкой и своей шеей до того, как петля была завершена, не дав Виктору задушить ее, но пожертвовав при этом одной из своих рук.
Виктор схватил свободное запястье Герреро своей свободной рукой, когда она собиралась нанести удар, сделав ее беззащитной.
Но у Виктора все еще была одна рука, которой он держал насадку для душа.
Он использовал его как дубину, чтобы ударить по голове Герреро, когда она повернулась, чтобы защитить лицо. Двух ударов было достаточно, чтобы оглушить ее, но также и наполовину разрушить насадку для душа, поэтому Виктор прижал ее к лицу Герреро, прижав ее голову к стенке ванны и направив струю воды ей в рот и нос. Она булькала и металась, когда насадка для душа заливала ей в горло горячую воду быстрее, чем она могла проглотить ее, пока ее желудок не наполнился водой, а затем, когда желудок был полон, вода попала в легкие. Она пыталась бороться свободной рукой, но рука Виктора была заблокирована, поэтому, как бы яростны ни были ее попытки, ее сила была сведена на нет.
Она кашляла, ее рвало, и ее рвало, но Виктор держал насадку душа на месте, пока Герреро не остановился и пол в ванной не был залит водой на дюйм, розовый от бурлящей крови и темный от маслянистого пятна растекающейся рвоты.
СОРОК ШЕСТЬ
Виктор отпустил насадку для душа, убедившись, что Герреро больше не встанет, подобрал SIG и стряхнул с него воду, как только мог. Он не был уверен, будет ли он стрелять с водой в стволе, патроннике и магазине, но достаточно скоро он высохнет.
Он вышел из ванной, быстро и плавно, с пистолетом наготове, но увидел, что Уоллинджер не собирается его беспокоить, поэтому сунул оружие за пояс и протянул руку мимо трупа Герреро, чтобы повернуть краны и выключить душ. Он промок. В ванной не было полотенца, поэтому ему пришлось смахивать лишнюю воду с волос и лица.
Он сглотнул кровь, которая стекала ему в рот из пореза на внутренней стороне щеки. Инстинктом было выплюнуть его, но это оставило бы его ДНК и группу крови. Глотать кровь было неприятно, но это было лучше, чем провести остаток жизни за решеткой. Он вытер пятно крови с губ тыльной стороной ладони и прижал щеку к верхней челюсти, чтобы надавить на порез.
Он порылся в карманах, взял бумажник и удостоверение личности Герреро, ключи от машины, смартфон и запасные журналы.
Виктор вышел из ванной и подошел к Уоллинджеру, который неподвижно стоял в гостиной, прислонившись к стене, его белая рубашка была запачкана кровью в местах множественных ударов ножом в живот и грудь — внезапная атака, быстрая и свирепая. Нож, которым он был убит, все еще был воткнут в его грудь, закрепив синий галстук на месте, голое лезвие на дюйм торчало перпендикулярно груди мертвеца. Было похоже, что Герреро пытался вытащить его, но лезвие застряло в грудине. Драка в ванной могла иметь другой исход, если бы она смогла вытащить оружие и использовать его после того, как Виктор обезоружил ее из SIG.
Если бы они поменялись ролями, Виктору пришлось бы использовать нож в ванной, потому что он никогда не проткнул бы мужчину через твердую кость грудины, а только в грудь лезвием в той же горизонтальной плоскости, что и ребра, так что он будет скользить между костями и не застрять. Труп в ванной так и не научился этому, либо был слишком спешным или небрежным, чтобы применить свои знания.
Виктор порылся в карманах Уоллинджера и сравнил его удостоверение с удостоверением Герреро. Они выглядели такими же официальными и искренними, как друг друга.
Уоллинджер был немного ниже Виктора и немного шире. Как бы то ни было, пиджак, брюки, носки и туфли вполне соответствовали его потребностям. Он не собирался привлекать к себе внимание, одетый в одежду другого размера, но Виктора это устраивало. Он ушел в своей рубашке, учитывая, что она не промокла полностью и привлекала меньше внимания, чем рубашка с дырками и пятнами крови. Виктор сложил мокрую одежду и обувь в полиэтиленовый пакет, который нашел под кухонной раковиной. Он использовал тряпку для мытья посуды, чтобы впитать немного воды со своих волос, и расчесывал их пальцами, пока они снова не стали выглядеть респектабельно.
Когда Виктор вернулся в гостиную, Рейвен ждала его.
Он указал SIG Герреро на ее лицо и сказал: «Мне нужны ответы».
Рейвен сидела на складном походном стуле напротив трупа Уоллинджера. Рыжий парик исчез, а ее собственные черные волосы были стянуты лентой. Ее одежда тоже была другой: джинсы и свитер заменили костюм. Она выглядела расслабленной и спокойной, но по ее позе он видел, что она не ослабила бдительность. Она сидела на краешке стула, поставив ноги на четвереньки и согнув колени, а ее голова была на бедрах. Если требовалось, она могла стартовать со скоростью. Как бы небрежно она ни вела себя с Виктором, она не подвергала себя ненужному риску. Он сделал ей такой же комплимент, держась на расстоянии и никогда не выпуская ее из поля зрения.
— Такой беспорядок, — сказала она и нахмурилась, глядя на тело между ними. Затем она посмотрела на него и сказала: «Ты всегда оставляешь след из трупов, куда бы ты ни пошел?»
Он пожал плечами. «Это не редкость. Но две разные сущности попытались покончить с моей жизнью в один и тот же день. Даже для меня это немного высоковато. Так что начинай говорить.
— Убивать всех, кто встанет у тебя на пути, вряд ли лучший способ остаться незамеченным, не так ли?
— Что-то мне подсказывает, что эти двое меня больше не заметят.
Она ухмыльнулась. «Конечно, лучше для них вообще не замечать тебя, чем оставлять трупы для других, им подобных?»
«Это порочный круг, — признал он.
Она посмотрела на пистолет в его руке, все еще нацеленный на нее. — Если вы не собираетесь стрелять в меня, не могли бы вы направить эту штуку куда-нибудь еще?
Он спрятал его за пояс.