Новая жизнь

— Давайте не будем ссориться, у вас уже практически сложившаяся семья, зачем ее рушить? — примирительно заговорил жрец. — Предлагаю сделать так — девушка пойдет с одной из послушниц, купит платье и что ей там нужно, вам наши послушники и жрецы помогут с прическами и внешним видом. Конечно, у нас не эльфийский салон красоты, но некоторые необходимые инструменты имеются. Да и сами эльфы тоже есть, вам помогут соблюсти все правила для ритуала.

Сарт скуксился, но согласно кивнул. Он себе это все представлял… не так быстро. Ему хотелось позвать кого-то из общины, пригласить на праздник. Посоветоваться с сородичами, получше узнать, как следует обращаться со вспыльчивыми демонами, чего лучше не делать и все в таком духе. А тут как снег на голову упал подходящий сегодняшний день…

Ариксель поднялся и придержал уже слегка успокоившуюся Астари. Ведьма продолжала всхлипывать, будучи в явной растерянности и не понимая, почему все вышло так быстро. Райн искренне ей посочувствовал — для них всех подобное известие стало ударом. А день, между прочим, на месте не стоял.

— Я согласен воспользоваться вашим предложением, — церемонно ответил светлый эльф, чуть поклонившись жрецу.

— Ну я всегда готов, — демон перекинул косу за спину и счел, что он и так готов к ритуалу. Он всем этим действам не придавал такого значения, как остальные.

— Райн, ты что, вот так собрался жениться? Ты себя в зеркале видел? — зашипел Сарт и тут же был заткнут демонской ладонью.

— Мне все равно, это вы тут с ума сходите из-за ленты не того цвета в косе. Не знаю, как ты, а я хочу покончить со всем этим. И ждать три года, пока ты накрутишь на голове бараньи завитки, не намерен, — зашипел Райн.

Эльф замолчал, то ли перепугавшись перспективой потратить еще три года, то ли просто не желая перечить Райну. Жрец махнул рукой, заставляя их выйти прочь, чтобы не галдели над душой. Первым наружу выметнулся Ариксель, потащив за руку Астари, а уже потом степенно вышел Райн. Сам он кривился, пытаясь сдержать рвущуюся на лицо довольную улыбку — наконец-то все решилось. Но нельзя же было показать всем остальным свое счастье, а то еще заподозрят что-то не то или решат, что он каким-то образом смог повлиять на расчеты жреца.

Впрочем, подготовка много времени не заняла. Их всех отвели в служебные помещения храма, куда обычно простых граждан не пускали. Трое послушников помогли переплести косы, хотя Райн упрашивал ему волосы не трогать. Его мольбы не помогли, и вскоре демон обзавелся косой на эльфийский манер с нарочно вплетенным в волосы белым цветком. К счастью, цветок почти не пах, что не могло не радовать демона с тонким нюхом.

Послушница отвела Астари куда-то в другие помещения, а то и вовсе повела в какой-то магазин выбирать платье. Демон не видел, как и когда девушка отделилась от их мужского коллектива, но решил, что жрецы не сделают ей ничего дурного. Хуже, чем есть, уже быть не могло. Ну или могло — если к ним просто привяжется Ариксель.

Демон пересел в угол на небольшой трехногий табурет и наблюдал, как послушники колдуют над волосами эльфов. Вечно у этих ушастых заморочки то с рубашками, то с прическами… Он недовольно подергал кончик тугой косы и нервно вздрогнул, ощутив укол стеблем цветка в шею. Вплели на его голову!

Стоило только послушникам закончить, как появился жрец, взявший их под опеку, и повел всех в центральный зал храма. Народ куда-то делся, будто бы никого и не было. Райн решил, что жрецы каким-то образом отослали верующих ненадолго, хотя мог быть и другой вариант — жрецы баловались с пространством. Верующие не видели их, а они — верующих, хотя все занимались своими делами. Таким образом никто никому не мешал, и толпа любопытных не портила впечатления. Все же ритуал воссоединения был мероприятием довольно личным.

Астари пришла на несколько минут позже, облаченная в тонкое бело-розовое платье до колен и с длинными рукавами. Ведьма не меняла своих привычек даже в такой день. Жрица, показавшаяся демону знакомой, подвела ее ко всей троице и поставила рядом с Арикселем, вероятно, по просьбе самой ведьмы. Впрочем, его самого все эти мелочи уже не волновали. Больше всего Райн переживал о том, как бы к ним не привязало светлого.

За своими мыслями он пропустил начало ритуала — послушники куда-то исчезли, оба жреца — мужчина и женщина — стали рядом с алтарем, на котором не было уже ни подношений, ни украшений, ничего лишнего. Просто чистый квадратный камень на одной широкой толстой подставке, украшенный замысловатой резьбой и рунами. Как ни силился демон, прочесть их он не смог. Язык показался ему знакомым, но стоило только напрячь глаза, как изображение алтаря расплывалось, будто нарочно не давая рассмотреть необходимое.

Первые слова жрецов он тоже пропустил, услышав лишь вопрос: «Устраивает ли его такая семья и не желает ли он отказаться от нее, пока есть возможность?». Райн хотел ответить какой-то колкостью, но язык прилип к небу, поэтому он молча кивнул, передавая эстафету Сарту. Эльф не выделывался и спокойно ответил, что его все устраивает. Астари пошмыгала носом и тоже согласилась, а Ариксель попросил, чтоб все же эту странную семью разделили. Жрица загадочно улыбнулась, но ничего не ответила. Жрец лишь вздохнул.

— Как решит бог-богиня, все в его власти.

Демону было неприятно думать, что он сейчас крохотная игрушка бога. Хочу — женю, не захочу — разведу, а захочу, так еще подкину кого-то в семью, чтоб не скучно было. От этого странного ощущения собственной ничтожности и беспомощности он поежился, явственно ощущая на спине холодок. Сарт ободряюще взял его за руку, и на этот раз Райн не стал пихать светлого в бок. Сейчас поддержка ему была нужна, каким бы сильным он себя ни воображал.

Закончив опрос у всех четверых, жрецы отошли от алтаря и простерли над ним руки. Между ними появилось розоватое свечение с золотыми и белыми отблесками. Оно набирало силу и мощность и в какой-то момент полыхнуло так, что Райн зажмурился, спасая глаза от яркого белого света. Постепенно свет становился нежно-золотистым, уже не резал глаза, и демон смог чуть приоткрыть один глаз. Вокруг жрецов плескалось сияние, вокруг него и всей его семьи тоже. Это сияние не жгло и не причиняло никакого вреда, оно будто бы погрузило в себя всех разумных, давая им возможность что-то сделать. Райн слегка стиснул руку Сарта, которую так и не разжимал, боясь потерять некое чувство общности, единства, чего-то невероятно нужного. Теперь они не одиноки.

На запястье зачесалась татуировка. Райн недоуменно поднял руку, рассматривая ее. Лиственная вязь бледнела и светлела до тех пор, пока не исчезла. Зато новая татуировка с плеча, как живая, медленно и торжественно сползла на запястье, словно бы заняла свое исконное место. Налилась силой, рисунок стал ярким, листья, несколько иной формы, чем у старой татуировки, зашевелились, словно живые. Сарт разжал пальцы демона и повернул собственную правую руку ладонью к себе, рассматривая похожий рисунок, разве что листья формой напоминали копья.

Астари недоверчиво терла новую татуировку взамен старой. Ариксель с улыбкой рассматривал собственную, будто бы для него не было ничего важнее на всем белом свете. Жрецы улыбались и довольно переглядывались. Оставалось только проверить, что же у них получилось. Райн отметил, как медленно растворялось в воздухе золотое свечение, будто бы ничего такого и не произошло.

— Кажется, получилось, — констатировал он, повторно взглянув на свою руку. А после подошел к Астари и внимательно на нее посмотрел. Ведьма поежилась под его взглядом, но Райн не чувствовал уже ни ее страха, ни волнения, ничего такого, что стало уже привычным. Но и пустоты в душе не было. Она заполнилась чем-то другим, пока неизвестным, но вполне приятным.