Бегущая во сне

— Вы стремитесь занять позиции Солнца, но первенство у вас все время забирают более честолюбивые и успешные коллеги, — сказала Яра, мельком бросив взгляд на Амалу. — Вы добросовестно относитесь к долгу, но можете закрыть глаза на некоторые моменты. Лишь в ясном небе звезды видны и прекрасны, но стоит скопиться тучам, как они исчезают. Вы правите блестяще, пока не сталкиваетесь с проблемами. Ваш доклад правдив, но вы могли бы делать больше для ваших подданных.

Толстяк выдохнул, кивнул Яре в знак благодарности и отступил назад, все время поглядывая на Алистера и ожидая его реакции. Но Великий Мастер решил промолчать. Он не был абсолютно доволен маршалом, но и наказывать его было не за что.

— Теперь я попрошу выбрать карту… тебя, Таша, — уверенно сказала Яра, устремив взгляд на растерянную девушку, которая никак не ожидала сейчас услышать свое имя. Эгон, приготовившийся шагнуть вперед, остался стоять на месте и недовольно фыркнул из-за того, что ему придется ждать свою очередь и нервничать дольше всех.

Таша подошла к Яре. Голубые глаза гадалки, филигранно подчеркнутые лилово-серыми тенями и безупречными черными стрелками, пристально наблюдали за девушкой, словно видели в ней что-то особенное. Таша глубоко вдохнула и решила довериться интуиции. Она поняла, что, как ни старайся, но карты покажут именно то, что нужно, и скрыть от них свои подлинные мотивы не удастся.

Она выбрала карту из самой середины веера, аккуратно разложенного перед ней. Яра перевернула ее лицом вверх, и они обе уставились на открывшийся аркан — Сила. На картинке был нарисован огромный лев с пышной гривой, гордо восседавший у золотого трона, а рядом с царем зверей стояла статная величественная девушка в роскошном платье, открывавшем ее длинные ноги. Темные волосы ниспадали почти до пола и сливались с гривой льва. Ее взгляд был уверенным и смелым, а на губах таяла легкая улыбка. Она гладила льва, лежащего у ее ног, не излучая ни капли страха или опасения, словно грозный зверь был ее ручной кошкой.

Таша невольно приоткрыла рот, разглядывая аркан, настолько изображение показалось ей красивым. Она так внимательно изучала девушку, что чуть не пропустила мимо ушей трактовку Яры.

— В тебе сокрыта большая сила, о которой ты не знаешь. И проблеск этой силы ты сегодня явила миру и себе, не стерпев несправедливости и лжи. Укроти гордого льва рядом с тобой, а затем и свой страх, и ты станешь хозяйкой своей судьбы. И тогда Колесо Фортуны будет к тебе благосклонно.

Таша ошеломленно слушала Яру, слова которой были понятны, но смысл все равно казался ей шарадой. Гадалка говорила метафорами и символами, которые для Таши оставались пока неразгаданными. Но одно было ясно точно — Таша не окажется сегодня под ударом. Но это еще вовсе не значило, что Алис сдержит свое слово и снимет с нее браслет.

Она видела, как Алистер смотрит на нее, как внимательно он слушает пояснение Яры. Он не был равнодушен к ней, как к маршалу Торвальду, он не злился и не испытывал отвращения, как к Изабелле. Даже Амале достался лишь быстрый уважительный кивок от Великого Мастера. Зато Ташу он искупал в своем пристальном внимании.

Последним тянул карту Эгон. Он выглядел достойно и уверенно. Его лицо напоминало каменную маску — ни один мускул не выдавал в нем волнения. Лишь дрожащие пальцы, нервно послабившие бабочку на вспотевшей шее, демонстрировали обратное.

Он подошел к гадалке, разрезая полнейшую тишину в зале стуком каблуков о паркет. Бросил мимолетный высокомерный взгляд на Ташу, затем встретился глазами с Ярой, словно пытаясь увидеть на ее лице какой-то намек или ответ. Яра провела рукой по картам, приглашая маршала сделать свой выбор.

Эгон не долго сомневался и выбрал свою карту.

— Аркан Дьявол показывает мне все ваши пристрастия, граничащие с болезненной зависимостью. Чревоугодничество, пьянство, разврат. — начала Яра. Эгон нахмурился и робко поглядывал на Алистера. — Вы в плену у собственных страстей и давно утратили способность совладать с собой, а значит, и… править.

Яра дала понять, что она закончила трактовку. Эгон попятился обратно в толпу, надеясь, что Алистер примет такой ответ гадалки без комментариев и на этом его проверка завершится. Таша, напротив, ждала бурной реакции Великого Мастера.

«Неужели он ничего не понял! Яра ведь точно описала образ жизни Эгона! Неужели этому мерзавцу все сойдет с рук?», — возмущенно думала она.

Яра тем временем быстро собрала колоду обратно в шелковый мешочек, убрала в шкатулку и поместила в сумку, после чего поклонилась Алистеру и после его ответного кивка, поспешила удалиться из зала. Таша провела ее взглядом. Ей хотелось еще поговорить с предсказательницей, расспросить ее обо всем, узнать больше о ней самой. Яра ее очень интересовала. Она видела в ней что-то близкое, свое.

После небольшой паузы Алистер подошел к Таше и взял ее за руку. Такой неожиданный жест заставил ее снова занервничать. Его пальцы крепко сжали ее ладонь, отчего по коже девушки пробежала дрожь.

— Я выполняю свой уговор. Ты доказала, что будешь достойным мастером в моей стране и не станешь больше причинять вред.

Он коснулся пальцем неонового браслета повиновения на запястье девушки, и он засветился ярче, расширился и завис в воздухе. Таша легко вытащила руку из расширившегося светящегося кольца, наблюдая за тем, как оно висит в воздухе.

Руке сразу же стало так легко. И не только руке. Все ее тело, казалось, стало легче! Таше хотелось тут же взмыть под потолок и вылететь в распахнутое окно, через которое десять минут назад унеслась в пузыре Изабелла. Но безнаказанность Эгона и чувство несправедливости заставило ее остаться. Она уже хотела было возразить Алису по поводу мастера Восточной провинции, как вдруг святящееся кольцо дернулось и метнулось в сторону Эгона, наскочив на его запястье. Браслет тут же сжался и сковал руку мастера. Глаза его расширились от удивления. Он, как загнанный зверь, оглядывался по сторонам, заглядывал в глаза окружающим, лепетал что-то невнятное.

— Яра сказала, что ты в плену у собственных страстей, но не понимаешь этого, — стальным голосом сказал Алис. — Пусть же браслет повиновения покажет тебе твою скованность и зависимость более явно! Твое место займет более достойный мастер. Возможно, так ты усвоишь урок. Жить тебе среди простых феерийцев Восточной провинции. Ты говорил, что все довольны твоим правлением. Значит, у тебя не будет проблем с приютом и пропитанием. Ведь так?

Эгон, как рыба, пытался вымолвить что-то онемевшими губами, но они издавали только непонятные клокочущие звуки.

Таша, переполненная восторгом и ликованием, первая не сдержалась и захлопала в ладоши. Решение Алистера показалось ей блестящим! К счастью, он оказался совсем не таким правителем, как некоторые его наместники. Ее поддержали аплодисментами все присутствующие. Овация перешла в ликование с довольными криками и хвалами в адрес Алистера. Праздник продолжался.

Для всех, кроме Эгона, которого теперь сторонились присутствующие, обходя его, как прокаженного. Растерянный и раздавленный, он выбежал из зала и больше не появлялся.

Музыканты снова заиграли, шампанское зашипело в бокалах, а разносы с закусками замелькали по залу.

[1] Лат. — Закрыть навеки.

42. Послание

Таша потирала освободившееся запястье, наблюдая за всеобщим пиршеством, и обдумывала, что же делать дальше. Вот она свободна, но это никак не приблизило ее к возвращению домой. Проснуться по-прежнему не получалось, а идти было некуда.

Чья-то рука коснулась ее талии со спины. Девушка вздрогнула и обернулась. На нее смотрели черные глаза Алистера.

— Я думал, ты тут же унесешься прочь, как только избавишься от браслета…

— Я тоже так думала, но оказалось, что особо некуда… без тела…

Они вышли в сад, уединившись в одной из беседок, и говорили, упиваясь прохладой божественного вечера и мерным журчанием фонтанов.