Enchanté

Она прикрыла глаза дрожащими руками, но справилась с собой, расправила худые плечи. Винда вопросительно взглянула на Тесея и наверняка сама придумала бы, что сказать, но он ее опередил:

— Мадам, мы думаем, что со смертью Певереллов не все чисто,— сказал он напрямик. — Мы не из полиции и вы не обязаны говорить с нами, но вы очень поможете, если расскажете все, что помните о последнем сеансе. Дафна была невестой моего друга. Я просто хочу узнать правду. Для него.

Женщина ошеломленно смотрела на него, и на секунду Тесей пожалел о своей рискованной честности, но затем она прерывисто вздохнула и заговорила:

— Нас тогда было человек шесть. Да, шесть. Я не знаю их лично, мы встречались только на сеансах. Боюсь, мы даже не представлялись друг другу. Имена, другая жизнь — это было как будто бы не нужно, ведь мы пришли поговорить не о себе, понимаете? Но я помню двух сестер, они всегда приходили вместе, и одна каждый раз сначала сердилась на вторую, а потом плакала. Они потеряли всех родных. — Мадам Делиль замолчала, перебирая пальцами складки платья на коленях и глядя куда-то сквозь Тесея, затем очнулась и продолжила: — Еще был мсье, совсем пожилой, его сын погиб на Марне. И была Гайя, конечно! Она впервые пришла со мной тогда. Невеста моего Пьера. Она… она была уверена, что он погиб, но я сказала ей, мадам Певерелл ее переубедит. Они очень поладили с Дафной, Гайя осталась после сеанса, поговорить… — Тут женщина замолчала и в ужасе уставилась на своих слушателей. — Боже мой, ее тоже убили?..

— Почему вы так думаете? — осторожно спросил Тесей.

— Я… Я так боюсь теперь… Я ее давно не видела. С того самого дня. Стойте, это было три дня назад, да? Простите! Мне казалось, это было в другой жизни.

Винда сочувственно погладила мадам Делиль по руке.

— Вы знаете, как найти Гайю? — спросила она. — Мы бы хотели поговорить с ней.

Это верно. Похоже, госпожа Гайя последняя видела Певереллов живыми.

Однако мадам Делиль покачала головой.

— Она всегда сама ко мне приходила, как-то ни к чему было спросить ее адрес…

— Ее фамилию вы ведь знаете? — спросил Тесей.

Похоже, полученный в ходе поисков Пьера Делиля опыт снова им пригодится.

Женщина закивала и с готовностью сказала:

— Кэрроу. Гайя Кэрроу.

Тесей заметил, как Винда удивлённо подняла брови. Его самого маглы с фамилиями чистокровнейших магических родов перестали удивлять после пятого рядового по фамилии Блэк. Но в доме Певереллов в самом деле побывала ведь некая волшебница…

— Как они познакомились с вашим сыном? — спросила Винда с милым женским любопытством, и мадам Делиль поневоле улыбнулась, благодарная за возможность поговорить о живом и счастливом.

— О, это прямо-таки таинственная история. Мне кажется, там замешано что-то скандальное, может быть она актриса или даже… Пьер никогда не рассказывал подробностей. Я не одобряла, до войны… — Она заморгала, сжала дрожавшие губы, потом вскрикнула: — Да пусть бы женился хоть на самой пропащей!

— Как она выглядит? — спросила Винда с хорошо скрытым волнением. — Имя редкое, мне кажется, я могу быть с ней знакома.

— Рыжеволосая, бледненькая, тоненькая… Я не знаю, где она живет, но знаете, хоть она и бедная, было в ней что-то особенное, аристократичное, как будто она беженка из империи, Романова!..

Тесей вспомнил слова Винды о немодных туфлях. Больше мадам Делиль ничем не могла помочь, и они, поблагодарив, попрощались и вышли на дождливую вечернюю улицу.

— Гайя Кэрроу… Вы правда знакомы? — спросил Тесей, почти уверенный в ответе: ведь вся чистокровная аристократия знакома между собой.

— Я знакома с этой семьей, — ответила Винда, хмурясь. — Но Гайю не знаю. Рыжая, худая… Не помню никого с такой наружностью. Да и с чего ей быть бедной? Кэрроу вполне состоятельная семья.

Для начала стоило бы выяснить, есть ли вообще в семейном древе состоятельных Кэрроу некая Гайя, подумал Тесей, но с этим парни из отдела не откажутся ему помочь. Нужно наведаться в Place Cachée, отправить сову.

Винда вдруг остановилась как вкопанная.

— Это она! — воскликнула она. — Наверняка она! Пару лет назад был большой скандал, чистокровную волшебницу выгнали из дома за связь с неволшебником. Я не обратила внимание, но кажется, речь шла о британской семье. Может, Блэки, но возможно и Кэрроу. Если эта Гайя была невестой неволшебника — она вполне может быть той самой!

Изгнание дочери из лона семьи, семьи богатой и известной — событие значительное и происходящее не столь уж часто в тесном волшебном мирке, так что Винда, вероятно, была права. Проверить это будет несложно. И если это правда волшебница Гайя Кэрроу приходила к Певереллам…

— Что вы сделаете, если это она? — тихо спросила Винда, угадав его мысли. В зелёной глубине ее широко открытых глаз были разом и страх, и желание испугаться.

Тесей не хотел думать об ответе.

— Сначала выясним, она ли это, — сказал он. — Дневник Дафны, его ведь зачем-то забрали… Она написала что-то, что могло указать на убийцу, на Гайю? Может, они были знакомы ещё до того сеанса? Вы не заметили там ничего про новых подружек?

Винда сосредоточенно сдвинула брови.

— Она писала мало, но каждый день. Дневник начинался с шестнадцатого года. Часто писала про жениха. Молилась. Хотела прожить самую скучную жизнь на свете, потому что про счастье не интересно писать. — Она резко и мрачно засмеялась. — А теперь про нее пишут в бульварных газетах!..

Тесей слушал ее с удивлением. До этого момента поведение Винды казалось ему игрой, причудой очаровательно избалованной аристократки или игрой актерской, жаждой побыть в новой роли, сменив роскошное безделье на азарт. Он вспомнил ее слезы, когда она разыгрывала безутешную подругу Дафны перед соседом Певереллов. Он явно ошибся на ее счёт, но вот в чем? Она вовсе не играет — или играет лучше, чем он ожидал?

Винда запрокинула голову с глубоким усталым вздохом — сияющий, как луна, белый профиль и изгиб шеи в темноте вечера, ее волос и пальто.

— Жаль, я не запомнила больше деталей, — сказала она. — Но мы тогда искали что-то о посетителях, а Дафна писала все больше про своего жениха. Про их планы, их встречи, подарки…

Тесей даже заморгал, когда две очевидные вещи столкнулись и сошлись в его голове до искр из глаз. Пятеро Блэков отучили его обращать на такое внимание, а ведь это было очевидно!

— Мерлин, Певереллы! — выдохнул он. — Дафна подарила Риччи свою фамильную реликвию, брошь с камнем, чтобы защищала его от смерти. Певереллы и камень, побеждающий смерть, все как в сказке! Она написала о камне в дневнике, а дневник как раз и забрали. Они ищут воскрешающий камень! Из-за этого Певереллов убили. — Итог этой цепочки рассуждений заставил Тесея стиснуть в кармане несчастный бесполезный карандаш. — А камень у Риччи.

Винда ошеломлённо смотрела на него.

— Где он живет?

— Это был Монмартр, я не помню адрес, но помню, как идти от колонны с ангелом, на большой площади… Не очень далеко от Певереллов. Вы знаете?..

— La place de la Bastille? Идемте.

Они трансгрессировали. Тесей огляделся в желтом мареве наполненных дождем и фонарями сумерек, вспоминая маршрут, которым они с Риччи шли в тот трагический вечер, и быстро пересек площадь. Каблуки Винды выстукивали отчаянным пульсом по мокрой брусчатке. Впереди показался знакомый дом, смутное «Hôtel Juillet» над входом. На первом этаже звучала музыка, между отодвинутыми к стенам столами танцевало несколько парочек. Бойкое фортепиано, смех и душно-душистое тепло вечеринки — это был как будто другой мир.

Они взбежали по ступеням наверх.

— Первая дверь на третьем этаже, — вспомнил Тесей.

Ещё один лестничный пролёт — и нужная дверь, и мертвая тишина в ответ на стук. Винда подняла палочку:

— Алохомора.

Комната Риччи оказалась пуста. Никаких следов драки или поисков, вещи на положенных местах, окно закрыто. Не дожидаясь инструкций, Винда прошептала заклинание Ньюта. Золото осыпало пол — и растаяло, налипнув только на тронутый чарами дверной замок и их собственные следы. До их прихода никто из волшебников здесь не появлялся. Пока.