Enchanté

Адрес Певереллов искатель Даров мог узнать из газет, мог оттуда почерпнуть саму идею познакомиться с этой семьей поближе — журналисты приложили все усилия, чтобы сделать из погибших настоящих колдуний. Незащищённый чарами артефакт отозвался бы на элементарные манящие чары, и, не найдя сам камень, кладоискатель логичным образом решил отыскать хотя бы упоминания о нем, и нашёл дневник Дафны, который Винда оставила прямо на виду, на столе. Но адрес Риччи там не указан, даже его фамилия — едва ли. Найти его будет невозможно, если не знать наверняка, где и когда он появится.

А жених погибшей не может не прийти на ее погребение.

Тесей натолкнулся на встревоженный взгляд Винды. Оказалось, ее мысли пошли совсем иным путём.

— Он может хотеть найти вас! — сказала она тихо, а в глазах ее был очень громкий испуг. — Он пришёл к Певереллам сразу после нас, может быть, он за нами следил. А теперь мы могли привести его сюда!

Тесей покачал головой.

— Трансгрессирующего волшебника невозможно выследить. Даже если он видел нас у мадам Делиль, он понятия не имеет, куда мы отправились потом.

Страх в ее глазах полыхнул еще ярче.

— Ты сказал вслух про Монмартр. Если он был там, он знает, куда мы трансгрессировали!..

Шаги на лестнице и это вырвавшееся у неё «ты» заставили Тесея вздрогнуть, но в номер Риччи никто не вошел, шаги затихли дальше по коридору. В глубине отеля кто-то громогласно потребовал тишины, но музыку внизу так и не приглушили.

Винда запечатала дверь заклинанием и прошептала:

— Может быть, это даёт достаточно оснований обратиться в ваше Министерство? Пусть вернут вам право колдовать!

Тесей качнул головой, улыбнувшись ее наивно требовательному тону.

— Даже если бы за мной правда охотились, они бы не вмешались, чтобы не создавать прецедент. Мало ли зачем британское министерство возвращает палочку своему сотруднику, к тому же точно не державшему нейтралитет? Может, я здесь с целью наложить Империо на магловское правительство!..

Винда слушала молча, глаза ее гипнотически блестели. Несмотря на этот манящий болотный огонь Тесей сказал правильное:

— Возможно, этот кладоискатель действительно нас преследует. Вам опасно быть со мной рядом.

У него были заслуженные скрещенные винтовки на рукаве и шрамы на груди и глубже после рукопашной, но против невербального непростительного откуда-нибудь из-за угла не спасет никакая меткость и самые тяжёлые кулаки.

Винда в ответ только фыркнула.

— К вашему счастью, не вам решать, где мне быть.

— Нет. Вы уже очень мне помогли. Дедушка Розье не простит мне, если что-то случится.

Он хотел обратить все в шутку, но Винда рассердилась всерьёз.

— Так в этом все дело? Будь я какая-нибудь Madame Tout-Le-Monde, вы бы не опасались?

— Я опасаюсь за вас, а не за вашу фамилию.

Секунду она жгла его яростным взглядом, потом в мгновение ока вернулась к бархатно обволакивающему кокетству:

— Вы обещали мне одно настоящее свидание.

Тесей молча ждал продолжения. С нижнего этажа все ещё нёсся тихий тягучий джаз.

Винда невесомо и слишком ощутимо положила руку ему на плечо.

— Потанцуйте со мной.

Граммофон внизу грустно пел о погоне за счастьем где-то под радугой. Тесей взял Винду за руку, обнял за атласную, ускользающую из пальцев талию. Тихая музыка не заглушала их дыхание, и было не до шагов и хвастовства мастерством, да как и всегда — дело только в соприкосновении. Связь, этого хотят все. Винда не смотрела на него, не отрывала глаз от пола, и он почти боялся, что случится, когда она поднимет голову и его снова ослепит ее лицо.

Музыка смолкла, застигнув его врасплох.

Секунду они стояли не шевелясь, все равно слишком ощутимые друг для друга через десяток пахнущих розами дюймов. А потом Винда посмотрела ему в глаза.

С поцелуями как с меткой стрельбой: один раз — ты везунчик, два — еще какой, а вот три — это уже похоже на закономерность. В темноте чужой комнаты под легкомысленные американские песни с магловской пластинки счёт дошёл до непреложного закона. Винда припала спиной к стене, прижав ладонь к его груди, а Тесей — лбом к отрезвляюще холодной штукатурке и пытался перевести дыхание, но запах горьких роз не помогал…

— Аппаре Вестигиум.

Золотые отсветы заклинания зажглись под длинной тенью ее чуть поднявшихся ресниц. Тесей обернулся, глядя на медленное кружение их сияющих танцующих призраков, и видеть, не чувствуя, встречу их губ было как ловить дым чужой папиросы жадно задыхающимся горлом.

Светящиеся силуэты растаяли в воздухе. А она осталась, не трансгрессировала. И второй раз на подвиг из пары прощальных слов его уже не хватило.

========== День 4 ==========

Она шептала, прижимаясь всем телом, лаская себя об него:

— Подожди, подожди…

Тесей ответил выдохом, губами в душистую горечь ее голой шеи, скользя пальцами по сводящим с ума шелковым складкам. Мучительный и прекрасный диалог: между его ладонями и недоступной кожей под этой теплой черной тканью, его коленями и перекинутыми через них ногами в едва ощутимых, но неумолимых кружевах. Преграду одежды нельзя было убрать — не здесь же, не так! — и они пытались вжаться друг в друга иной наготой, открывали глубинное:

— Иногда кажется, я сплю, где-то там, а на самом деле ничего не кончилось. И пока сплю, надо успеть… дожить все, что хотел.

Но у него не хватило бы фантазии выдумать ее, с безмолвно понимающими глазами и этой впадинкой на шее, и значит, все правда.

Ее пальцы скользнули ему по запястью, под рукав, до мурашек везде, где она не касалась. Он словно сшит был из разных людей, как тот монстр в магловской страшилке: голова и руки, обгоревшие на войне, а под одеждой — потрясённая наивная жертва.

— Я не думала, что встречу тебя, знаешь… В тот день в кафе. Я просто хотела быть не дома.

— Почему?

— Это был мой день рождения. Ноябрь… Маман говорит, это худший месяц в году, лето кончилось, до Рождества далеко, и я родилась, чтобы скрасить ей это время. А мне надоело быть комнатной собачкой. Развлечением…

Ее кожа как будто светилась в темноте. Теперь он понял, почему луна так часто фигурирует в поэтических описаниях красавиц.

— Поздравляю тебя. С днём рождения.

Ее тихий, смеющийся и отчаянный выдох щекотнул ему губы:

— Я боялась, со мной никогда ничего не случится!..

Тесей и понял ее, и нет, смог ответить только прикосновением, и за окном уже начало светлеть, когда они снова заговорили словами.

— Твой друг, — пробормотала Винда. — Нужно его защитить…

Полуспящий-полублаженствующий Тесей с усилием отвлекся от расстегнутых пуговиц и нескольких волшебных дюймов ее нагой спины под своей ладонью, сосредоточился на деле.

Можно было бы обратиться во французское министерство, попросить их заняться Кэрроу, но…

— Я не знаю про Францию, но у нас не оставили бы незамеченным убийство, которое даже маглы в своих газетах зовут магическим, — сказал он. —Обязательно отправили бы проверить, хотя бы поправить память кому надо. Прошло уже несколько дней — и ничего. Никаких следов мы не видели. Похоже, мракоборцы не трогают это дело. На это должны быть причины.

Винда поудобнее устроила голову у него на груди.

— У Кэрроу достаточно влияния, как и у всей старой аристократии, — сказала она. — Слышал бы ты, что говорят о Лестрейндже!..

Тесей не слышал, но вполне представлял. Влияния и денег у него было определенно меньше, чем у Кэрроу, и значит, разбираться с этим делом предстояло без помощи официальных сил правопорядка.

— Два дня назад Риччи собирался узнать насчет похорон. Если он не придет сюда, я найду его на кладбище. Заберу проклятый камень. Напишу в наше Министерство, может быть они согласятся обеспечить ему защиту, он все-таки британец, пусть и не волшебник.

Винда направила на него свой неотразимый зеленый взгляд, как палочку, готовую к Непростительному.

— А что делать мне?

Трудно было противостоять разом и ей, и себе самому, но Тесей попытался: