Страница 4 из 103
Она — Куар’ри, а если по-русски, как ей когда-то давно объяснили наставники, вторая половинка, «живой щит», друг-до-смерти Её Высочества Ольги Святославовны Сухаревой. Её Хельги, как они условились когда-то. Она — Куар’ри. Её судьба — идти по жизни рядом с Хельгой, выполняя любой приказ, любой каприз, как озвученный, так и нет. Скоро будет двадцать лет, как они вместе. Всего два года осталось до такого необычного юбилея. А ведь эти самые, почти двадцать лет назад, таких как она, трёхлетних крох из вассальных родов Сухаревых, имеющих отличный потенциал и совместимость со второй наследницей, было шесть. Все шесть проходили обучение и подготовку вместе с наследницей по одной программе. Вместе росли. И постепенно отсеивались. Кто-то не вытянул по силе. Кто-то по характеру. Выжила лишь она одна.
Вот уже скоро двадцать лет, как она единственная Куар’ри, второй наследницы.
И двое суток, как она Куар’ри, первой наследницы.
Всё произошло быстро. За сутки до официального объявления Ольгу вызвал Император и сообщил о смерти её младшей двоюродной сестры Мирославы. Гения рода Сухаревых, надежды старого Императора, Опоры Трона и Самой Большой Суки поколения.
— Апраксины восстали, внуча, — тусклым голосом заявил старый Император.
В этот раз, действительно Старый. Не одну сотню раз рыжая куар’ри видела Императора, везде и всегда сопровождая свою Хельгу. Стоя молчаливой тенью за её плечом. За те самые почти двадцать лет Император практически не менялся. Она знала, сколько ему лет, но он на них не выглядел никогда. Сейчас он изменился, но снова не выглядел на свои года. Он выглядел в полтора раза старше.
— Восстали, твари такие, — повторил Император и буквально вытолкнул из себя следующую фразу, — Миру убили!
Каким чудом она не показала свои эмоции, рыжая лучница не знала. Наверное, тем же чудом, каким Хельга смогла показать безопасные эмоции. Эмоции, ожидаемые Императором от второй наследницы по поводу известия о смерти первой наследницы. Шок, неверие, ужас. Чего стоило Хельге не рассмеяться в лицо деду, не хлопнуть себя рукой по колену и не воскликнуть что-то вроде: «Ну, наконец-то сучка допрыгалась!»
— Я не верю, деда! — дрожащим голосом смогла ответить теперь уже первая наследница, — это какая-то ошибка! Она же сильнее их всех!
Куар’ри первой наследницы стояла и слушала диалог двух родных, но совершенно чужих друг другу людей. Когда-то Император сделал ставку на Мирославу и всё время, отведённое на общение с роднёй, проводил только с ней. Учил ей, растил, воспитывал. В будущем году она должна была поступить в Академию сразу на второй курс. Ей пророчили окончание Академии досрочно, буквально за два-три года. Гений, же!
И пока Император растил себе смену, остальные его внуки и внучки, те, что послабее, те, что «не оправдали», росли сами по себе. Без его пригляда. И выросли чужими ему людьми.
— С этого момента ты, Ольга, надежда и опора Империи, — подвёл итог Император, — завтра об этом объявят, а сейчас — иди, мне нужно отдохнуть.
Выйдя от Императора, её Хельга буквально замкнулась в себе. Замолчала, помрачнела. Она периодически спотыкалась, глаза то и дело замирали, ничего не видя. И только добравшись до своего общежития, пронзив буквально всю Москву из центра до окраины, где и располагались основные корпуса и общежития ММА, Куар’ри наконец услышала свою Хельгу.
— Как же не вовремя Михайловские заперлись у себя в Челябинске! — сказано это было раздражённо, в сердцах.
Лучница кивнула. Челябинск. Да. Ближайший к Екатеринбургу сильный город с крепким родом-хранителем. Вот только… Пару лет назад случилась какая-то странная грязная история. Погиб старший наследник, за каким-то хаосом сопровождавший караван до Москвы. Патриарх Михайловских крепко поскандалил с Императором и закрыл город, разорвав все контракты и договорённости, уйдя в полную автономку. Все попытки Сухаревых вернуть один из сильнейших родов и промышленных центров в общую упряжку пока ни к чему не привели.
— Маш, к нам же в этом году Пермские Орешниковы сына отправили. Как он? Что про него говорят?
Рыжая лучница почувствовала, как тугой комок собирается в груди. Хельга звала её именем, данным в старой семье, очень и очень редко. В минуты сильнейшего напряжения и волнения.
— Обычный младший сын. Звёзд с неба не хватает, уверенный середняк, — чётко и быстро ответила наследнице Маша, — Первого своего болвана воплотил очень рано. Сразу двойку. Старший Орешников год на всех собраниях хвалился, что в его роду тоже появился гений, но с тех пор вот уже десять лет никаких изменений. Над ним теперь все посмеиваются.
— Аккуратно пригласи его на разговор.
— К какому времени?
— Послезавтра, на закрытый полигон, прямо с утра, — после короткого раздумья первая наследница Сухаревых определилась с деталями, — пусть приходит один.
Лучница легко справилась с этой пустяковой задачей. Найти первокурсника, намекнуть на желанность встречи. Обмолвится о месте и условиях. Пожелать сохранить всё в тайне.
И теперь ей нужно было знать, о чём хотела переговорить с младшим Орешниковым её Хельга.
— Если мне не изменяет память, — улыбнулась Ольга Святославовна Сухарева своей Куар’ри, — твою морф-матрицу делали совместно со спецами Орешниковых.
Маша резко кивнула. Рука непроизвольно дёрнулась к голове, поправить причёску, аккуратно и надёжно скрывающую изменённые уши, чуть более длинные, чем у простого человека. Всё так. Её морф-матрицу разрабатывала огромная команда, в которую, кроме Имперских маго-конструкторов, биологов и генетиков, входили специалисты Рода, наиболее тесно контактирующего с Планом обитания основы для морфинга. План Безжалостный-Лес. В качестве основы для морфинга специалистам досталась немного сырая, не совсем полная маго-генетическая карта самого распространённого обитателя этого Плана. Эльфа.