Страница 14 из 18
— Гораздо важнее, — мрачно перебила демоница, — что ангелы не стали бы щадить раненых. Мы просили их о милости, но ответ был однозначен. Наши переговорщики не вернулись.
Вдруг представив, как обваливается потолок от брошенных ей самой заклинаний, Кариэль почувствовала страх. Это была война, жестокая война на уничтожение, и она могла бы наблюдать за бойней внизу, взлетев над обычным сражением, но сравнивать это с налетом на госпиталь… Кариэль попыталась понять, знал ли капиталь Ризель, отсылая отряд, что именно им предстоит штурмовать. Знал ли кто-то из них…
— Идем дальше, — повелела демоница, махнув хвостом. Кариэль с опаской следила за движением, таким же естественным, как если б она махнула рукой. — У нас здесь есть кое-кто. В общий зал не отважились класть.
Проследовав за демоницей в крохотную комнатку, Кариэль не сразу осмелилась зайти. Лахаил мягко подтолкнул ее локтем, качнул головой. В тесной неосвещенной комнатушке на двух лавках настелены были тряпки и ковры, на которых лежали двое. Один — смутно знакомый солдат. В другом же Кариэль узнала Тадиэла — и едва не рухнула от облегчения. Половину его головы закрывали повязки, помокревшие от ихора; золотые кудри отстригли клоками, чтобы добраться до ран. Крылья валялись вокруг него, неподвижные и какие-то неправильные.
— Не трогать, — прошипела демоница, дергая кисточкой хвоста; преградив Кариэль дорогу, не без помощи Лахаила смогла остановить. — У него сломаны крылья. Проще срастить позвоночник, чем такие легкие кости.
— Он… не сможет летать? — ужаснулась Кариэль. Попытавшись представить ангела без крыльев, она захотела развернуть свои.
— Коли доживет до утра.
Подойти ближе ей не позволили, но Кариэль долго стояла и слушала дыхание своего друга, пока демоница разводила руками и нашептывала заклинания.
Клинок Кариэль оставили, чтобы показать доброе расположение, но она и не думала им пользоваться: как глупо было бы кинуться на кого-то в замке, полном демонов. Более всего ее пугал крепкий магический купол, вставший над головой, заключивший Кариэль в тюрьму куда хуже той, в которой ей однажды привелось коротать ночь.
Чем больше Кариэль наблюдала, тем больше убеждалась, что демоны — такие же существа из плоти и крови, пусть и отличной по цвету. Демоница, шипя, утирала бегущий по лбу пот, мотала головой и нервно моргала. Но дело она свое знала, а Тадиэлу вредить не собиралась.
Много лет Кариэль провела на Земле, где люди убивали людей, и готова была принять, что демоны — не чудовища из детских сказок.
Во внутреннем дворе она с легкостью нашла Лахаила: все узнавали его по ярко-красному шарфу, будто бы полыхающему в рассветных сумерках. Сереющий небосклон нагонял на Кариэль тоску, ей хотелось не заснуть, но проснуться — и обнаружить себя в Городе Архангелов в мраморных объятиях Нираэль, чему-то тонко улыбающейся во сне.
— Как тебе удалось скрываться столько времени? — удивилась Кариэль. — Разве тебя не подозревали?..
— Я приносил им много голов. Преданность Раю исчисляется убитыми демонами. А то, что солдат может сойти с ума, убивая врагов Света, это бывает. Разве ты думала, что я стану защищать демонов, когда мы встретились? — усмехнулся Лахаил. — Половина считает меня тем, кто на себе носит трофеи, другая — безумцем. Но я кровью доказал Небесам, что мне можно верить.
— Если этих демонов вылечат, они станут нашими врагами, они убьют нас, не задумываясь, — размышляла Кариэль. — Ты пытался найти наибольшее благо или наименьшее зло?
— Я воин и знаю, что недостойно убивать того, кто не может встать с постели. Уверен, ты меня понимаешь. Если эти демоны выживут и смогут держать оружие, я выйду против них и сражусь за право жить — таковы законы этого мира. Изменить их не в силах никто.
Пошатываясь, Кариэль поплелась обратно в каморку Тадиэла — в этой келье она чувствовала себя куда спокойнее, чем с волками глядящими демонами, и с ангелом, которому больше не могла доверять.
— Ты хочешь спросить, на что это похоже, не так ли? — крикнул Лахаил. — Свобода.
Кариэль уходила, не останавливаясь.
Комментарий к IV
[1] Пс. 111:4
Те, кто читал раньше о Гвардии, знает их девиз: “Чем ярче свет, тем гуще тень” (Is haghre d’iel, il fahte d’ard на архидемонском). Кара говорила, что эту фразу ей подсказал товарищ Корак. Вполне вероятно, одно наложилось на другое.
========== V ==========
Чем заняться в демонской крепости, Кариэль не знала, да и не понимала, кто она: временный союзник, пленница Лахаила, притащенная им из неясного милосердия, или заложница. Демоны всеми силами старались показывать, что на нее не собираются нападать, а возились на стенах с массивными орудиями — скорпионами, которые заряжались магическими снарядами. В попытках повернуть свои стрелометы вертикально вверх, демоны ругались и подвывали. А Кариэль дороги не преграждали, она не собиралась сбегать, но краем глаза замечала пару молодых солдат, таскавшихся за ней и молчаливо вздыхавших.
Она провела утро у Тадиэла, но ему не стало лучше, а демоница, которую Лахаил представил Азарией, не собиралась ее утешить, без обиняков заявляя, что мальчишка вряд ли выживет: слишком слаб и тщедушен, его побило о скалы, когда Тадиэл падал, и все тело составляло одну большую рану.
— Лахаил уверен, если мы вылечим пару ангелов, если покажем, что госпиталь им не угроза, они пощадят, — произнесла Азария, смешивая что-то, пахнущее травами и спиртом, в большой миске.
Плюхнула туда тряпку, а после водрузила ее на лоб Тадиэлу, и тот отозвался тихим жалобным стоном, заметался, приминая безвольно обвисшие крылья. В испуге подавшись ближе к товарищу, Кариэль позвала его, но Тадиэл не откликнулся. Небрежно отмахнувшись от Кариэль, Азария нагнулась, затянула свои заклинания.
— Как сюда попал Лахаил? Что ему нужно?
— Когда-то я спасла его, — неожиданно поделилась она. — Нашла на поле боя. Там уж не разобрать, где свои и где чужие, когда остается лишь мясо. А Лахаил и в то время носил нашу одежду — лишь когда я сняла ее и увидела золотую кровь, поняла, как ошиблась. Но меня учили лечить…
— Разве другие демоны не против того, что их судьбы в руках ангела? — удивилась Кариэль, вспоминая мрачные звероватые рожи, темные отчаянные глаза.
— У них нет иного выбора. Все хотят жить. А Лахаил показал себя хорошим ангелом, — усмехнулась Азария зло, подергивая хвостом, что Кариэль уже обозначила для себя как несомненный признак сердитости. — Он хочет спасти госпиталь, уберечь. Потому перевелся в ударный отряд и возглавил его. В последний момент решил, что нам нужна помощь, и вытащил тебя.
Мучаясь, не зная, что делать с этим — то ли оказанным доверием, то ли проклятием, способным увлечь ее на дно, — Кариэль покачала головой и удалилась. Смотреть на Тадиэла, побитого, поломанного, полностью безнадежного, она не могла. Беспорядочно металась и путалась под ногами у демонов, занятых своими делами, трудящихся, чтобы спасти множество жизней. Сколько стоит демонская жизнь? Недавно Кариэль сказала бы, что не больше, чем одна песчинка в безбрежной пустыне, но она насмотрелась, как они погибают, как отчаиваются и надеются, как любят — может быть, куда истовее ангелов.
Если бы кто-то узнал ее мысли, если бы капитан Ризель или кто-то иной из командиров прознал бы, что роилось в голове Кариэль, ее точно сбросили бы с Неба. Однако себе она твердила, что мысль — не преступление, а задуманное Лахаилом не предательство, а исполнение воли Небес. Все пути Господни — милость и истина.¹ Впрочем, так же неисповедимы, как и обычно.
— Знаешь, почему я попал в Ад? — спросил Лахаил. — Не слышала? Я удивлен.
— Все слухи… — туманно откликнулась Кариэль. — Они всегда гуляют, но я лучше других знаю, что полагаться на них — последнее дело.
— Когда-то я участвовал в кружке, собравшемся против Михаила и его власти. Мы думали, он неразумно отправляет нас в бой, когда война могла бы быть окончена — оба мира истощены, нам нужна была передышка, чтобы вырастить новых солдат… или вырасти и поверить, что с демонами возможно примириться, — рассказывал Лахаил ровным, непривычно спокойным для него голосом и даже не тянулся прикурить. — Они выступили перед Дворцом — и были казнены как бунтовщики. Меня там не было, меня ранило в мире людей — на их стороне выступили демоны, смели половину моего отряда, и я валялся в постели, ослабший и бесполезный, пока по Раю гремели о казни. Но утаить не удалось — или допрашивали тех, кого взяли у ступеней Дворца Архангелов. За мной пришли, и с тех пор я видел лишь Ад.