Страница 3 из 162
— Может, нам одного пленника хватит? — свирепея, уточнил Волк, сжал тяжелые кулаки. — Капитан, отвернитесь-ка…
— Отставить! — взревел Ян, торопливо бросив кому-то поводья.
Подлетел ближе, заслонил собой пленного, хотя и догадывался, что Волк просто грубовато пугает и не тронет мальчишку, пока ему не прикажут. Шутил он так, по-доброму ухмыляясь. Вид его, высокого, кряжистого, точно медведь, — он явно прогадал с прозвищем, — внушил бы страх любому, не только ошалевшему демоненку. Он бился в ужасе, окруженный гвардейцами.
— Я не хочу умирать! — взвыл, хватаясь за Яна, вцепляясь ему в рукав. — Пожалуйста!
— Будешь так орать, точно пристрелим! — оглянувшись, рявкнул Влад. Он с досадой отвлекся от разговора с Ист, хотя и обычно терпением не отличался. — Сейчас смертный приговор выносят крайне редко, отсидишь сколько полагается — что демону каких-то десять лет!..
Изловчившись, Волк все-таки прихватил обмершего демоненка за плечо и потащил прочь. Он совсем поник, взгляд его страшно опустел; Яну на какое-то мгновение стало жаль его, но что он мог сделать? Инквизиция научила его грызться за справедливость, остервенелым зверем сражаться до конца. Не было исключений — или он хотел так думать.
***
В гвардейские казематы, расположенные в небольшом кирпичном строении чуть правее черного замка, его потащил угрюмый амбал из Роты Смерти: вцепился в руку так, что выбора не было, приходилось перебирать ногами следом, так быстро, как он только мог. Он желал бы зарычать, возмутиться, но из горла рвался только униженный скулеж: лучше всего осознавалось, что ему грозит, только сейчас. Гвардия больше не была хищными головорезами, под стать ему, Гвардия изображала из себя правительственные войска и грызлась намертво за закон. Убить его так никто и не смог — или не захотел, — поэтому решили сгнобить в вечных казематах.
Гвардеец распахнул дверь, кивнул двум стражникам у входа небрежно, как старым знакомым, и проволок чуть дальше, к небольшим камерам-клеткам с надежными на вид толстыми прутьями, изукрашенными причудливыми магическими символами. Закрыл дверь с грохотом, провернул ключ, запечатал магией — очнувшись, он приник к прутьям; металл немного жег руки. Оглянулся по сторонам загнанно, но не увидел нигде Варсейна, товарища по банде. Сердце ухнуло в пятки: куда же его, выходит, увели…
— Подождите! — проорал он вслед демону испуганно, решив, что ему уже нечего терять. — Я могу быть полезен! Я расскажу, где мы хранили награбленное! Сдам наших наводчиков! Пожалуйста!..
Демон даже не обернулся, вышел на улицу. Завозились недовольно стражники, наряженные в гвардейские мундиры, вооруженные саблями да револьверами.
— Будешь шуметь, обеда лишим! — пригрозил один из них грубоватым голосом. — И ужина тоже.
Он усмехнулся горько: как будто его сейчас могла волновать еда! Как будто он боялся их или их оружия; да лучше быть пристреленным на месте, чем оказаться на суде и — после — непременно в тюрьме. Магические клейма преступников не стираются, всегда сообщат гвардейцам о том, где он: ни в одну банду не пойти, а родные отвернутся от позора семьи, и он загнется от голода. Никто никогда не возьмет на работу разбойника…
Заметавшись по камере, он слепо натыкался на стены, на решетку. В маленькое окошко ярко и радостно светило солнце — слишком маленькое окно… Он глухо застонал, хватаясь за голову, вцепляясь когтями в патлатые волосы.
— Да не ори ты, ради Денницы, у меня башка раскалывается! — пригрозили ему откуда-то напротив сердитым женским голосом.
Он медленно обернулся, уставился на камеру точно напротив его, разделенную достаточно коротким коридором. Молодая темноволосая демоница повисла на решетке, тоже потирала лоб. Под изящными изогнутыми рогами расплывался темный синяк.
— Что вы там?.. — встрепенулся все тот же стражник. Подошел ближе, зыркнул на обоих по очереди, точно думал, что они успели о чем-то договориться одной-единственной фразой и обреченным долгим воем.
— Но пасаран, товарищ, — безрадостно хмыкнула демоница, кивая на решетку. — Познакомиться хотела, что плохого? Эй, как твое имя?
Конечно, никто в здравом уме не стал бы называть свое имя первой встречной преступнице — очевидно, она была ей, раз оказалась в гвардейских казематах, — и хмурому стражнику. Он панически выдумывал что-то, но больно неудачными, неестественными казались все имена, которые всплывали в голове.
— Рыжий, — ответил он, использовав кличку, данную в банде.
— А у тебя хорошая фантазия, — ухмыльнулась демоница, глядя на его огненные волосы. — Или у того, кто тебе это имя давал. А я Ринавирель. Ринка.
Она протянула руку, точно он мог бы пожать ее: их разделяло метров пять и озадаченный хмурый стражник. Демоница стояла, прислонившись к стальным прутьям небрежно, помахивала кисточкой на тонком хвосте, точно рассерженная кошка. Гвардеец хмыкнул, покачал головой и отошел к товарищу у двери; они тихо заспорили о чем-то. Рыжий не слушал ни их, ни странную демоницу, он просто рухнул на скрипучую жесткую койку и забился в угол.
***
После душа было удивительно свежо; по возвращении из жаркой безжизненной пустыни вода всегда казалась благословением. Рукой растрепывая еще немного мокрые волосы, непривычно запинаясь о рога, Влад торопливо сбегал по крутой лестнице, что пронизывала гвардейский замок насквозь. Черный мрамор грохотал под ботинками.
Кабинет был раньше командора Гвардии, теперь занимавшей трон во Дворце, но оказался отдан в его пользование; Влад уже устроил собственный порядок, заключавшийся в полнейшем хаосе, признал место своим. Подойдя к двери, он почувствовал, как нехорошее чувство скользнуло холодом по позвоночнику, заставляя чутко замереть у стены. По скрюченным в боевом жесте пальцам пробежали алые искры магии, второй рукой Влад потянулся к поясу, к револьверу, нащупал знакомую рукоять.
Внутрь он скользнул удивительно тихо, почти не дыша. Раньше это удавалось проще простого, теперь, став бесом, заработав проклятие, рога и живую плоть, когда-то мертвый Влад вынужден был вовремя опоминаться, пока не начинало мучить удушье. Он замер, глядя на демона с мощными витыми рогами, сидящего на стуле напротив письменного стола, устеленного бумагами. Заслышав шум за спиной, демон повернулся к нему с на удивление приветливой улыбкой, делающей его лицо довольно приятным. Длинная коса с вплетенными в нее серебряными нитями скользнула по плечу.
— Вельзевул, какая встреча! — радостно вскрикнул Влад, торопливо гася заклинания и подходя ближе. Небрежно отдал честь от виска, хотя и догадывался, что Высший демон пришел не как начальник.
Он был ближайшим советником Сатаны, как и Влад; иногда казалось, что они будто ангел и демон, сидящие у нее на плечах, какой бы откровенно дурацкой ни была эта аналогия: Влад рвался в бой, легко вспыхивающий и яростный, как степной пожар, а Вельзевул спокойным голосом и мудрым советом направлял к миру. Они неплохо ладили, несмотря на абсолютно противоположные характеры; по крайней мере, не ссорились ни единожды, и при своем резком нраве Влад искренне считал это достижением.
— Рад, что вы вернулись целыми, — вежливо завел беседу Вельзевул. — Я только что во дворе столкнулся с Яном, он лично распоряжался насчет пленников. Неужели все настолько серьезно?
— Да нет, какие-то мелкие грабители, — небрежно отмахнулся Влад. — Просто инквизиторство очень любит все контролировать. Пусть развлекается.
Через распахнутое окно было слышно, как где-то внизу Ян уже муштрует ту часть роты, что оставалась в замке, недовольный чем-то или просто желающий напомнить солдатам, что стоит не отдыхать и прохлаждаться, пока остальных нет, а верно служить Сатане. Несмотря на строгость, Яна гвардейцы любили, так что Влад не слишком-то беспокоился. Облокотился на подоконник, перегибаясь вниз, позволяя теплому ветру запутаться в волосах, скользнуть по лицу. Серебряная подвеска с заключенной в ней душой Яна привычно холодила кожу — когда-то проданная по контракту, она так и не была ему возвращена, а инквизитору отчего-то было спокойнее, пока душа его хранилась у Влада; как в сказке, но не на кончике иглы, а за тонким прозрачным хрусталем, опасно-хрупким. Лениво заглянув в боевой транс, Влад почувствовал биение нитей связи, легкий их перезвон: у инквизитора все было в полном порядке…