Страница 11 из 162
— Вот дальше по Садовой и будет наше инквизиторское гнездо, — воспользовавшись молчанием Влада, разговорился Ян. — Раньше, когда я только переехал, оно было всего одно на город и располагалось чуть дальше, там рядом с гостиницей «Октябрьская», а теперь сделали по отделению на несколько районов… В то время создание Инквизиции в городе, в котором нечисти больше людей, казалось безумной затеей, да и после Исхода все только-только стали приходить в себя. Но мы, видишь, прижились. Все, приехали, — объявил он, ныряя в дворик и оказываясь напротив длинного коробчатого здания бежевого цвета. — Центральное отделение Санкт-Петербургской Инквизиции. Адмиралтейский, Кировский и Центральный районы…
— Да ладно тебе, не на параде, — фыркнул Влад, смеясь и глядя на чрезвычайно серьезную мину инквизитора.
— Я думала, будет что-то… более эпичное, — протянула Белка, привыкшая к замкам да дворцам, придирчиво рассмотрев отделение. — На больницу похоже, — подумав, призналась она.
Переглянувшись, они расхохотались. Ян все пытался сохранять достойное лицо, кружа по парковке в поисках нужного места, а вот Влад смеялся с чистой совестью, аккуратно хлопая его по плечу.
— Для психически больных, не иначе, — радостно закивал он. — Я тебе говорил, инквизиторство, что-то тут нечисто, а ты мне: «Я просто очень люблю свою работу…» Всегда знал, что ты маньяк!
— Я сейчас припаркуюсь ровно и задушу тебя, — мрачно пообещал Ян. — И сам себя арестую. Думаю, кардинал меня тут же простит и амнистирует: ты у нее уже в печенках сидишь.
Оставив машину, они не сразу пошли в офис: дали шанс Джеку и Белке размять кости, поносившись по дворику, распугивая жирных откормленных голубей. Птицы взвились в грозно-синее небо, едва не оказавшись в пасти адского пса: ему досталось всего несколько серых, с голубоватым отливом перьев. Позволив им резвиться, Влад остановился у машины. Ян курил торопливыми глубокими затяжками, — самые крепкие сигареты, которые находились в Аду. Обеспокоенно показал амулет связи, мерно пульсирующий красным.
— Кто-то из отряда пытался до тебя дозвониться, — тревожно истолковал он то, что Влад и сам понял. — Думаешь, стоило оставлять их на Ист? А если они натворили что-то?..
— Вирен опять должен кому-то денег, не иначе, — бросил Влад. — Инквизиторство, они взрослые демоны, и у них есть свои головы на плечах. К тому же, они солдаты. Если бы это было что-то серьезное, они нашли бы способ до нас достучаться. Да в самом крайнем случае на нас свалилась бы Кара лично, она любит такое устраивать… Ты просто слишком себя накручиваешь, постоянно ожидая какой-то беды, — мягко уговаривал он. — Война кончилась пятнадцать лет назад, Ян, а мы никак не можем в это поверить… Смотри, какое небо синее? Разве мы не об этом мечтали, там, в осажденных городах и на поле брани? Сам что Каре вчера говорил?
— Ты подслушивал, — обвинительно нахмурился Ян, но злости его Влад по контракту не чувствовал.
— Мне просто стало интересно, куда это она тебя утащила. Имею право…
Заливался лаем Джек, грозно поглядывая на собственное отражение в луже, скалил клыки несерьезно, как будто шутя. Рядом с ним куталась в чужую тяжелую куртку Белка, предельно внимательно всматриваясь в пышные кусты сирени, разросшиеся под окнами инквизиторов, и не решаясь дотронуться до свежих, мокрых после дождя цветов.
— Перезвони им, — попросил Ян устало, втискивая ему в руки амулет. — Пожалуйста. Они тоже еще такие дети, ничего без нас не могут…
Влад кивнул. Потянул его за собой, уже бросившего сигарету, по дороге подцепил Белку, магией обломав ей пышную ветку сирени. Сирень бушевала и в далекий май, когда пали Небеса, — те дни они вскоре будут праздновать, вспоминая павших товарищей.
— А знаешь, если найти цветок с пятью лепестками, можно съесть и желание загадать, — на ухо Белке шепнул он. — Только никому не говори, а то не сбудется.
Загадай только, чтобы ни один мир не сгорал так страшно, в агонии пылая, как их проклятый Рай. Загадай, чтобы заживо не вспыхивали спичками ничьи крылья, чтобы запах паленого мяса не душил липко. Чтобы не расплывалась кровь по брусчатке, не серело ее золото от пепла. Чтобы не лился бесконечно горький вопль, как кровь из перерезанной глотки.
Загадай двадцать пятого мая, в годовщину их великого преступления и легендарной победы. И никому никогда не смей говорить.
А она, не знавшая войны, увлеченно зарылась в цветы, внимательно выискивая пятилистник, не слыша, конечно же, его мыслей; зато прекрасно их различил Ян, тоскливо улыбался: он не видел горящих Небес и отгонял чужие воспоминания, но зарево пожаров различал тоже из мира людей, как и семь миллиардов иных, и мог представить, какой Ад пришел на благословенные райские кущи. Прошлое недавно стало одолевать все сильнее и сильнее.
По привычке Влад рванул дверь магией — не руками, как привык открывать ее годами. Тогда он был бесплотным духом и консультантом по особо тяжким магическим преступлениям при отделении (Ян покопался в инквизиторском кодексе и вытащил — или выдумал — эту должность, чтобы только оправдать постоянное его нахождение рядом и участие во всех делах), теперь же Влад переступал порог полноправным инквизитором, снова устроившись на привычную работу. Он умер Верховным Пражским от случайной пули, но все это было в прошлом; никогда бы не подумал, что «рядовой Войцек» может звучать так гордо. Ян первое время повторял это с явным наслаждением, — а он привык. Ему никогда не нужны были звания и почести, Владу нравилась сама работа, безумный азарт погони, скрип мозгов, пытающихся решить очередную детективную задачку, и он гнался за этими ощущениями без устали.
В офисе Инквизиции все было в движении, но не слишком шумном. С раннего утра на всех нападало неясное оживление, иссякающее только к концу смены; что-то воодушевленно обсуждала компания рядовых возле входа, мелькнула ярко-зеленая коса одной из ведьмочек-криминалисток: они уверенно сновали по коридорам и кабинетам. Вдалеке раздавался зычный голос кардинала Ирмы — женщины уже в годах, но ничуть не ослабившей стальную хватку, в которой она держала Центральное отделение. В вестибюле Ян и Влад натолкнулись на пару знакомых дежурных и быстро обменивались новостями, пока Белка, одной рукой прижимая к себе пышную ветку сирени, а другой ответственно придерживая Джека за ошейник, оглядывалась по сторонам. Фыркнула на висевшую прямо напротив нее электронную тонкую доску с фотографиями разыскиваемых; Влад и сам был с ней согласен: те еще пренеприятнейшие рожи… Он кивнул знакомому, распрощался. Спиной чувствовал любопытный взгляд.
— Куда нам? — заинтересовалась Белка, по-прежнему пьяная новыми впечатлениями и ни капельки не уставшая, готовая идти хоть через весь Петербург пешком. — У вас есть свой кабинет? Это дальше?
Владу несложно было привыкнуть к ворохам эмоций и вопросов, высыпаемых на него; Ян еще немного мешкал, чуть смущенный белкиным энтузиазмом и темпераментом: не ожидал просто, что кто-то может искренне восторгаться их отделением.
— Да, идем, — быстро сориентировался Влад. — Там еще майор Аннушка, милейшая вампирша, она тебе точно понравится, — клятвенно пообещал он. — Вот, правее, видишь, написано — «Оперативный отдел»… Это мы!
Правее кто-то о чем-то шумно расспрашивал: звуки потонули в грохоте тяжелой входной двери и отзвуках машинных гудков снаружи. Влад замолк на полуслове, присмотревшись к переполоху в дальнем конце коридора, где уже столпилось несколько инквизиторов. Там, чудом удерживая в руках одновременно сумку и тоненький планшет, метался какой-то деловой парнишка, оживленно расспрашивая всех встречных, сияя искренней улыбкой.
— Капитан Войцек! — взвыл он вдруг облегченно.
Увидел наконец-то знакомое лицо среди мелькавших инквизиторов и опрометью кинулся к ним, едва не сбив какую-то сердитую ведьмочку с стопкой синих папок. Вслед ему раздался возмущенный крик и тихое проклятие: у Влада заныла спина, исчерченная магическими татуировками, а на мальчишке сверкнул короткой вспышкой явно покупной и дешевенький защитный амулет. Тихо зарычал, подбираясь, Джек, готовый тут же броситься, если на них вздумают напасть.