Страница 27 из 66
Зажатая в зубах сигарета комкала звуки, Корак говорил достаточно тихо, но так, чтобы его точно услышали.
— Вы, Ацианэль, приговорены к расстрелу. Последнее слово?
И, не дав опомниться, захихикал. Ац медленно повернулся, вздрогнул всем тщедушным телом, но стоило ему рассмотреть лицо Корака, как лицо его исказила пренеприятнейшая гримаса, граничащая с диким оскалом хорька.
— Опять ты, — сквозь зубы процедил он. — Дядя, я тебе в прошлый раз плохо сказал отъебаться? Что снова от меня надо? Уйди, без тебя проблем предостаточно…
Корак наклонил голову, всматриваясь в лицо ангела. Сделал несколько шагов навстречу, рискуя ткнуть тлеющим кончиком сигареты в бедро или живот собеседника. На короткое время, ровно на такое, чтобы Ац мог заметить, глаза Падшего очернились, утратили белок, укрытые черной пеленой. Выступили клыки. И он снова приобрел человеческий вид, коснулся плеча Аца. Невесомо, но отчетливо давая понять: если понадобится, схватит так, что ногти уйдут под кожу.
— Я пришел решить все твои проблемы, мальчик… — приторно начал Падший. — Наградить тебя за старания, вознести до уровня героя всей Преисподней! Снять войцековскую побрякушку, ты только представь, как все встанет на свои места. Что для этого нужно? Спроси меня, тебе же интересно?..
— Выглядит слишком подозрительно, — признался Ац. — Я сниму побрякушку, а в следующий же момент меня ткнут носом вот в этот асфальт — не удивлюсь, если Войцек лично. Если это все, то я бы в магазин пошел, очень неприятно было поболтать…
Он внезапно перевел взгляд на руку Корака, нашарил на ней символ, нарисованный Владом, ухмыльнулся:
— О, да тебя Инквизиция тоже наградила. Товарищ по несчастью, ну надо же… Хочешь выслужиться для них, чтобы не познакомиться с друзьями в полосочку? Теперь все стало немножечко понятнее. Предположим, мне интересно, что ты предложишь.
— Мой милый дружок…
Корак с трудом удерживал себя от того, чтобы прыгнуть на «товарища по несчастью», впиться зубами ему в глотку, нащупав рукой любой увесистый камушек, и размозжить Ацу череп. Он снаружи был тем серьезнее, чем больше срывало тормоза внутри.
— Все дело в том, что мы в разных весовых категориях. Тебя ищут за то, что ты нагло спиздил у Люцифера его любимую кружку, а меня — из-за проклятия, увидя которое Войцек созвал подмогу из всего Питерского отделения. У тебя есть возможность сорвать куш или сдохнуть в подвалах Гвардии. У меня — возможность вытащить тебя оттуда. Если ты уйдешь сейчас, я вытащу Марта и приду сам лично к командору, мы фальсифицируем дачу показаний, и через три часа тебя доставят Сатане. В виде мелких кусочков плоти, перьев и черепушки с вином. Игнату больше не нужны проблемы с законом, понимаешь?.. А что говорят товарищи из-за холма?
Падший «принюхался», чувствуя весь путь, проделанный от дома Аца до этого места. Увлекал его разговором и вел рядом с собой. Ночевать где-то было надо.
— Минуточку, — притормозил Ац. — Я ничего не крал, это даже Войцек понимает. Я — так, небольшой торговец. Я даже не продаю, я обеспечиваю людям интересные и незабываемые свидания, а потом ухожу и больше никогда их не вижу! — Он явно поймал свою волну и стал говорить гораздо бодрее и увереннее. — С одной стороны у меня возможность сдать этих людей нашим бравым инквизиторам, с другой… А черт его знает, что с другой. Пока я гражданин этой страны, а паспорт, прописка, гражданство и все дела у меня есть, убить они меня не убьют. Иначе — мировой скандал, а люди с Адом и так к друг другу не привыкли, мало ли… Так о чем я? Я тебе не доверяю. Вдруг ты хочешь заграбастать, как ты выражаешься, кружку себе? Или это какая-то особая подстава от того же Марта?
— Март самый честный человек, которого я знаю! Ну, после моего дяди, конечно же… Ты такой милый, когда занимаешься самовнушением…
Особо оживленная дорога, на которой по несчастливой случайности не работал светофор, неслась прямо перед носом. Корак стоял у самой кромки проезжей части, носки его ботинок выходили за пределы обочины, перед лицом проносились автомобили. Он все еще держал Аца рядом с собой.
— Если я толкну тебя сейчас, тебе не поможет паспорт, прописка, гражданство. Такой он, ваш Мордор, пешеход всегда прав. А вот жив не всегда. Пошли домой, да? Я расскажу тебе, что и как мы будем делать, выдвину свои условия, а ты на них согласишься. Я бываю убедителен, особенно когда очень этого хочу, поверь. Тебе ничего угрожать не будет, обеспечитель ты наш…
Он хлопнул Аца по плечу, слыша тяжелый вздох. Вряд ли он боялся дороги, проезжающих машин, еще чего-то. В конце концов, у него за спиной были крылья, готовые если не подбросить Аца в воздух, то хотя бы отшвырнуть в сторону.
— Я бы не отказался от того, чтобы вы все от меня отъебались, — честно заявил Ац. — И именно поэтому, пожалуй, соглашусь. Все равно собирался идти к этому Войцеку с повинной, не могу так больше жить, Большой Брат следит за вами, блять. Ты только это, — вдруг спохватился Ац. — Если со мной что-то случится, у меня тоже найдется пара знакомых, которые познакомят тебя с правилами дорожного движения. И крыльев у тебя нет.
Ац развернулся, пошел к дому твердым уверенным шагом, оглянулся на Корака:
— В гости не приглашаю, хрен бы я тебя пустил домой, если бы не вся эта история. Обкашляем вопросик и выметайся, чтобы я тебя в жизни не видел.
***
Ац уже не помнил, когда последний раз приглашал кого-то к себе в дом — в однокомнатную старую берлогу на окраине Петербурга, той самой его части, которая окончательно уподобилась самому обычному спальному району с домами-блоками. Сейчас он тревожно вышагивал по своей кухоньке, оглядываясь на преспокойно сидящего за столом Корака. Этот совершенно ненормальный тип, который Аца страшно выводил из себя, неожиданно вписался в интерьер старенькой однушки, старательно сливался с обоями в цветочек и, Ац это чуял, намеревался остаться на ночь — если не дольше.
— Итак, мы тут по делам перетереть собирались, — напомнил Ац, когда Корак устроился поудобнее на стуле и вальяжно откинулся на спинку. — Не вижу поводов тебе доверять. Почему бы мне просто не рассказать все Инквизиции и не встревать в подозрительные истории? Аргументы, а не угрозы, пожалуйста.
— Никаких угроз. Зачем же мне угрожать другу? А мы с тобой вынуждены подружиться… — Он облизнулся, положил голову на согнутые руки, ища удобную позу для постоянного зрительного контакта. — Если ты попробуешь сдаться Инквизиции, кто даст тебе гарантии, что не окажешься за решеткой? Ты можешь сдать своих людей и остаться на свободе. Мы можем вытащить кружку, отнести к ногам Люцифера, получить неплохое вознаграждение для тебя и немного авторитета — разумеется, для меня. При этом тебе не придется называть лишних имен и фамилий, а значит, не подвергаться опасности. И, если мы хорошо постараемся, с тебя сразу же снимут ненавистный тебе амулет, а еще у тебя появится новый друг со связями. У тебя есть чай? Такие решения не стоит принимать быстро, чашечка плодов трудов китайских наемных рабочих — лучшая идея!
— Чая я тебе не дам, и ты мне не друг, — огрызнулся Ац.
Однако сам задумчиво оглянулся на кухонный шкафчик, криво повисший над плитой и как будто вот-вот готовящийся обрушиться на нее с грохотом. Подошел, привстал на цыпочках, раскрывая дверцы и вытаскивая жестяную банку с чаем.
Чайник медленно закипал, свистел с надрывом. Ац задумчиво гремел банкой с рассыпным чаем, видно, находя в этом что-то успокаивающее.
— Ты обещал, что расскажешь, что мы станем делать, — напомнил Ац. — Мы, значит. Какое прелестное слово. Громкое. У меня нет гарантий, что меня не посадят, если я сдам своих Инквизиции, это так. Но там решетка, тюрьма… А если меня грохнут в твоей компании? Явно же втихую полезешь за Граалем, а, насколько я знаю, ребята хорошо его охраняют.
— Мы абсолютно не собираемся делать никаких манипуляций с Инквизицией. У меня аллергия на подобные названия после геноцида Падших. Я выполняю приказ другого существа, не Войцека или Огнева, не Мартовского или Кирая. Мы достанем Грааль, позвоним госпоже Лирийской, которая объявит, что Грааль нашелся господином Ацаинэлем. Втроем мы отправимся во Дворец, там отдадим игрушку Сатане, ты получишь награду. Грохнут? Я буду защищать тебя до определенного времени. Или пока мы не закончим нашу авантюрку, или пока ты не выкинешь что-то выходящее за рамки. Пока что у меня есть такая возможность.