Страница 14 из 69
— Или колдуй реже, или двигайся, — повелел Инас. — Они засекут тебя. Не так уж твари и глупы…
А Вирен умело метнулся, когда на него упала гарпия, не растерялся, выхватил саблю, заходя ей за спину, проскользнул под крылом. Его загородила гарпия, но Ринка вдруг поняла, что он делает. Рубит крылья, как рубили во времена войн с ангелами, подсекая сухожилия… Уже одного отсеченного, упавшего в пыль крыла хватило, чтобы гарпия дико завизжала, дергаясь, и Вирен отскочил — его оглушило воплем.
Тут же налетели гарпии, привлеченные криком, но между ними и Виреном встала стена огня, а Рыжий рядом задышал урывками, точно его душили. Не снимал огненное заклинание еще пару мгновений, давая Вирену отбежать и даже пару раз выстрелить под прикрытием пламени…
— Не перенапрягайся, — велел Инас, хлопнув Рыжего по плечу. — Сможешь защиту на южные телеги? Там что-то горит.
Кусая губы до крови, Рыжий колдовал. Из носа текло. На юго-западе были лошади — боевые гвардейские скакуны и тягловые; именно их защиту столь упорно выводил Рыжий и еще несколько магов. Ринка понимала: без животных они не смогут двигаться дальше.
Ей наконец подсунули винтовку. Теплую, тяжелую, хранящую чьи-то отпечатки. Возможно, это было оружие мертвеца, но выбирать не приходилось. Вскинув ее, Ринка прищурилась, выбрала одну из гарпий, камнем падающую вниз. Выдохнула — дернула спусковой крючок. Отдачей заколотило руки — странно, непривычно. Страх не позволил опустить оружие. А подстреленная ей гарпия провалилась, могла бы расшибиться, но другая кинулась, подхватила, впиваясь когтями в плечи, и потянула прочь. К западу — откуда они и налетели…
Ринка стреляла, пока не поняла, что кончились патроны. В глазах было мутно, она дышала часто. От вида лежащих тел мутилось. Она видела, как Вирен во главе с несколькими новобранцами заходит сбоку к наседающим на магов гарпиям. Одна кинулась к нему, выставив лапы, но Вирен пригнулся, а мальчишка рядом с ним выстрелил в серый незащищенный живот — гарпия упала к их ногам. С другой стороны к ним пробивался отряд Зарита, который, несмотря на обычную тихость, сражался, точно безумец, врубаясь в гарпий с саблей и ножом.
Из-за телег, что были ближе всего к центру, вдарило отливающее сиреневым заклинание. Подорвалось, оставив в небе сноп искр, как фейерверки в день Исхода, и разметав гарпий. Падали перья. Крики их стали уже не грозными и пугающими, а паникующими и отчаянными. Налетая, они привыкли хватать и терзать. Но не встречать голой грудью горячую очередь.
И снова раздался долгий, мощный звук — не рев боевого рога, а чей-то пронзительный крик. Снова обухом ударило по голове, что Ринка на несколько мгновений ослепла и перепуганно вжалась в костлявую спину Рыжего. Он рычал — это что-то по изнанке расплескалось, и ему тоже было мучительно больно — Ринка почувствовала. Нашарила горячую, словно пылающую руку.
Перестали стрелять, потому что палить вслепую было глупо. Открыв глаза, Ринка увидела, что гарпии кружатся над ними, точно в хороводе, летят кругами. Это не напоминало боевое построение, клин — скорее, какой-то ритуал, и Ринка крепко впилась в плечо Рыжего, тряся его и пытаясь вернуть в сознание. Щиты трещали и искрили. Поодаль замер Нииран, разинув рот и подняв лицо к небу.
В свете солнца мягко спланировало нечто. Большая белая гарпия — она была крупнее остальных, выглядела призраком, видением. На широких крыльях пятнами вырисовывались какие-то темные символы — нанесенные кровью. Гарпия приземлилась, уцепившись когтями за камень, устроилась на нем, как птица на насесте, и настороженно взирала на демонов. Молчала.
Какой-то мальчишка поднял винтовку, но Зарит силой опустил его руку — молча.
Остальные тоже спустились. В тишине, такой ломкой и опасной, они встали напротив, недоверчиво глядя, царапая землю внушительными когтями. Отводили взгляды, точно не могли смотреть прямо на демонов. Вперед выдвинулась та самая белая гарпия, тихо заклекотала, глядя умными пронзительными глазами.
Волк медленно поднял лапищу, и гвардейцы с чрезмерной охотой приготовились стрелять. Ринка представила, как белые перья окрашиваются бурой кровью — уже не рисунками, а уродливыми кляксами… Гарпия с некоторым интересом глядела на ружья, повертела головой, тревожно переступила. Негромко зачирикала.
Она смотрела. И Ринка почувствовала, как нечто касается ее души. Нити натянулись, и ее защитный амулет накалился, задрожал под рубашкой. Вспыхнул. От испуга Ринка дернулась, часто дыша ртом; между ключиц наверняка останется красное пятнышко ожога…
Щелкнул курок.
— Стойте! — метнулся откуда-то Вирен, загораживая собой гарпию. Если бы гвардейцы вздумали палить, попали бы в него. — Они же пытаются говорить! Лучше попытаться выслушать…
— Что? — охнул издали Волк, весьма удивленно на него глядя. — Сынок, ты с ума сошел? Попало по голове? Перегрелся? Отойди, сейчас они бросятся…
Он осторожно приблизился, оказавшись напротив гарпии.
— Для чего бы им спускаться и терять преимущество? — возмутился Вирен, взмахивая рукой. Пегая птицеженщина, стоявшая ближе всего, отпрыгнула назад, точно большая галка, затрепетала крыльями, но защелкала клювом на других, насторожившихся и выставивших когти. — Они пытаются договориться! Думаете, нам бы понравилось, если б странные, не похожие на нас существа прошлись по Столице, по нашему дому? Но мы попробовали бы вести переговоры…
— Пацан прав, они не хотят нападать, возмущение на изнанке улеглось, — встрял Нииран, стоявший с разведенными руками; он целился в толпу гарпий и тихо мычал какое-то заклинание. — Их ауры похожи на следы животных. Мы вряд ли сможем их понять!
Ринка испуганно поглядела на гарпий. Вот что ее страшило — сплав зверя и существа, напоминающего демона. Ее народ понимал любой язык из человеческих — это они смеялись, глядя, как рушится башня Вавилона. Но понять наречие гарпий она не была способна — даже хуже, оно сливалось в голове в птичий скрежещущий крик, забивавший ей уши.
— Движение, — отрывисто перевел Нииран. Его глаза огненно сияли — он глубоко ушел в боевой транс, запутался в неподатливой тартарской изнанке. Болезненная гримаса исказила лицо. — Они зовут нас с собой.
— Ты можешь их понимать? — напряженно спросил Волк. Он сам не отважился опустить винтовку.
— Намерения. Эмоции. Не слова.
Раздумывал Волк некоторое время — Ринка прекрасно понимала его ответственность. К нему прохромал Гил, наклонился, что-то зарычал; видно было, как он вздрагивает. Ринка заметила, как капает кровь — Гила достали когтями.
— Что ж, этого должно быть достаточно, чтобы объяснить им, что мы лишь хотим пройти через горы, — решил Волк. — Опустить оружие!
Гвардейцы, поколебавшись мгновение, выполнили приказ. Наемники — тоже, потому что им, должно быть, нисколько не хотелось в одиночку биться со всей стаей. Ринка задышала спокойнее.
— Вы должны защищать нас, лейтенант! — встрял Вахза, пробираясь ближе — теперь-то он выполз из укрытия, в котором скрывался всю битву. Протиснулся между телег, громкий и недовольный. — Почему вы…
— Сатана дала мне право командовать всеми военными силами в походе, Вахза! — оборвал Волк. — Сейчас разумнее всего избежать жертв и договориться… Каждый демон на счету.
— Но я…
— Вы купец, Вахза, — вмешался Нииран скрипуче, неожиданно вступаясь за лейтенанта. — Если хотите, попробуйте продать им вашу крысу. Они выглядят… очень голодными.
Он чуть клацнул зубами, насмешливо глядя на Вахзу. Тот, мрачнея все больше, вынужден был отступить.
— Нити чистые, она не пытается ничего скрыть, — доложил Нииран. — Не похоже на ловушку. Но и доверять им не стоит.
Медленно — стараясь ничем не напугать гарпий — Волк поднял руку, сделал несколько жестов. Три пальца, помахивание руки, сжатый кулак. В этом Ринка слабо разбиралась — да ей и не дозволялось понимать. Но солдаты успокоились, с виду — будто расслабились, но Ринка чувствовала, что они больше напоминают сжатую пружину.