Головы или хвосты?

Никто не видел, как преступник привозит девочек в бедняцкий район. Очевидно, он подстерегал их в центре, по пути из школы, а потом как-то увлекал за собой. Дети удивительно доверчивы. Мало кто следил за теми людьми, что живут в гетто, никогда нельзя точно сказать, кто именно селится в той или иной разваливающейся лачуге. И не хватало камер… Место было удачное. Тот, кто его выбрал, понимал слабые стороны Детройта. Приезжих можно было исключить.

— Аврора Дейн, восемь лет, найдена мертвой, — отрапортовал Коннор. — Почерк тот же. Одета в базовую школьную форму, такая производится и рассылается по сотням типичных магазинов. Но я составил список.

— Расскажи мне что-то, чего я не знаю, — издевательски сказал Гэвин. — Он не оставляет следов. Никаких. А теперь оказывается, что я взял не того! Но он был там, не успел уйти… Я был уверен, что тот мужик убийца!

— Даже если он повинен в смерти последней жертвы, остальные погибли без его участия. Я послал записи вам, вы посмотрели?

Гэвин скривился. Как будто Коннор мог бы подделать видео, только чтобы позлить его.

— Я проверил, вы пытались его отследить через покупку платьев, — начал Коннор. — Почему не получилось?

— Потому что сейчас сентябрь, железная башка, — хмыкнул Гэвин. Ему определенно нравилось поучать андроида. — Товар ходовой. Заказы можно сделать через интернет. Этому уебку всего-то стоило отправить заявки с разных IP-адресов, и мы не можем его засечь. Ясно, что он подготовился. Планировал.

— Мы можем надеяться, что однажды ему не хватит… декораций. Сложившемуся ритуалу он не станет изменять, поэтому решит заполучить платье как можно скорее, — предположил Коннор.

Гэвин посмотрел на него мрачно. Официантка принесла для него кофе, но он даже не глянул на девушку-андроида, будто та была пустым местом. Чем-то вроде кофемашины, которую и не подумаешь благодарить за сцеженный в кружку американо.

— Мы не можем допустить, чтобы он убил еще больше, — рыкнул Гэвин. — Столько, чтобы ему понадобилось еще… Они, сука, обычно предусмотрительные. Поэтому не беспокойся.

— Я выяснил, что тот человек, которого вы вчера арестовали, ничего не помнит, — заметил Коннор. Это выбивалось из общей картины больше всего — и не похоже, чтобы тот человек врал. Он внимательно изучил запись допроса. Ни одна из его систем не зарегистрировала ничего, похожего на ложь. Только страх. — Я не знаю, насколько такое возможно. Сначала думал, какая-то разновидность наркотика. Красный лед… Его нервная система явно повреждена. Однако анализы не выявили у него никаких наркотических средств в крови.

— Дай мне с ним поболтать, я его расколю, — неприятно ухмыльнулся Гэвин.

— Не могу вам приказывать, детектив, — тактично напомнил Коннор, — но очень не советую. По всему выходит, что на его мозг было оказано какое-то воздействие… Мы можем что-нибудь повредить, если даже попытаемся сломать ему нос.

Гэвин оставил кружку и откинулся на спинку стула. Ему не нравилось, когда Коннор говорил «мы» — уголок рта чуть искривлялся.

— Кто-то хакнул его мозги, — заключил Гэвин. — Это реально?

— Если он не андроид, очень маловероятно, — покачал головой Коннор. — Но никто из нас не смог бы так убедительно притворяться человеком. Он из плоти и крови, но у меня было ощущение, что кто-то… запрограммировал его.

— Гипноз, — прикинул Гэвин.

— Это все не более чем суеверные предрассудки, детектив, — снисходительно заявил Коннор. — Однако мы можем проверить вашу версию…

Он свирепо посмотрел на Коннора.

— Ты очень много на себя берешь, жестянка.

— Я всего лишь…

— Эй, секи сюда. Мне не нужна… не нужны помощники, — поморщившись, заявил он. — Вали, гоняйся за своими андроидами-убийцами! Или, как только девианты перестали считаться опасными, тебе больше нечем заняться? Ты стал не нужен, да? — злорадно спросил Гэвин. Коннор замер; его слова подтверждали то, о чем он и сам думал. Гэвин торжествующе оскалился: — Я справлюсь сам!

— Я не могу противиться приказу… — заученно сорвалось у Коннора.

— Все ты можешь, не пизди. На первый закон робототехники тебе точно поебать, так что не думаю, что бумажка от капитана сильно тебя волнует. У тебя здесь какая-то своя выгода. И мне это пиздец как не нравится.

— Давайте предположим, что мне скучно, — попробовал Коннор.

Конечно, Гэвин Рид не любил андроидов. Это было очевидно с первой их встречи и из личного дела детектива, в которое были занесены многие проступки с «порчей имущества». Только то, что он был эффективным сотрудником, спасло его от изменения их на статьи об избиении в свете последних событий.

Нечего было надеяться, что андроидов примут с распростертыми объятиями. Его до сих пор окликали, сыпали оскорблениями — особенно на задворках Детройта, в злачных местах, куда он попадал по долгу службы. Коннор никогда не обижался, ему было все равно. Он не разделял гнева многих, кто пошел за Маркусом. Размышлял трезво и понимал, что изменить отношение может только время. И они все должны трудиться для этого.

Но здесь было что-то другое. Гэвин огрызался бы и на человека, захотевшего влезть в его расследование. Он работал один — архивные данные подтверждали то, что рассказал Хэнк. Это было что-то личное. А то, что Коннор андроид, делало все еще хуже.

Вслед за хмурым Гэвином он вышел из кафе. Наткнулся пальцами на монету, покрутил. Настаивать или отступить? «Это не мое дело», — упрямо твердил Коннор, трезвая, машинная часть его рассудка, которая подсказывала, что расследование опять закончится дракой.

— Хватит уже, заебал. Что ты делаешь? — не выдержав, любопытно уточнил Гэвин. Он искоса следил за перекатами монеты. Не зафиксировать его интерес было невозможно, а он не скрывался, очевидно, считая, что на любые его вопросы нужно отвечать.

— Калибрую конечности. Хотите проверить их состояние?

Гэвин чуть вильнул, отступая от него на шаг, необходимый для маневра. Предусмотрительно. Улица была пустой, так что человек на месте Коннора мог и не удержаться.

— Ты подбрасывал монету. Зачем? — удивился Рид.

— Я изучаю теорию вероятностей. Это помогает сделать выбор.

— Просто решить для вас слишком легко? Ну, будь что будет и все такое?

— Именно так, — согласился Коннор, заметив очередной проскочивший сбой.

Он шагал, погрузившись в свои размышления. Как много зависит от его решения? Не лучше ли оставить все как есть и помочь Хэнку с подростками-грабителями? Но с плевым делом лейтенант справится, нужно только время, чтобы похищенное засветилось где-то, а дело Гэвина странным образом… интриговало его?

— Что ты делаешь на выходных? — вдруг спросил Рид. Ему как будто хотелось поговорить, но, кроме Коннора, никого поблизости не было. — Нет, не в смысле… Блядь. Чем ты вообще, нахуй, занимаешься, когда не на работе?

— Конкретно на этих выходных — провожу время с семьей, — с достоинством отвечал Коннор.

Гэвин усмехнулся. Они остановились на перекрестке, ожидая смену светофора, и он вытащил пачку сигарет. У Рида были движения человека, давно бросившего вредную привычку, но вдруг вернувшегося к ней. Неуверенные, неловкие пальцы. Он затянулся, закашлялся.

— Никогда не понимал этих… игр, — пробормотал он. Коннор внимательно посмотрел на него. — Наверно, дело в нас, в людях. Мы как-то привыкли, что смерть далеко. Что близких можно заменить. Так и не выросли. В детстве тебе покупают какого-нибудь хомяка, а когда он дохнет, его заменяют другим. Или рыбку. А если родителям не охота возиться, а пиздюк упрямый, тогда у нас были тамагочи, — припомнил Гэвин. — Электронная такая хуйня. Ну, заботишься о нем, переживаешь там, вдруг помрет… но его тоже можно заменить. Купить такого же. Не так-то сложно.

Очевидно, эмоциональные привязанности детектива были на очень низком уровне.

— Вы думаете… лейтенант с моей помощью заменяет семью, которую потерял? — уточнил Коннор. Из пространных рассуждений Гэвина было сложно уловить зерно, но ему показалось, он смог. — Может, вы и правы. Но разве это так плохо? Я не против, если ему от этого лучше.