Alma mater

— Неужели для тебя чувства ничего не значат? — поразилась Белка. Она не обвиняла и не морщила носик, наседая на мораль, она правда старалась понять, как и многое в этом мире. — Я вот люблю Сашу, он замечательный, очень честный и теплый, мне с ним хорошо и уютно, и он знает много вещей, и…

Она могла рассказывать про своего человеческого мальчишку до бесконечности. Вирен много раз это выслушивал с неизменным терпением — он тоже Сашу уважал, знал, что он правда искренний и добрый, а потому никогда не обидит его маленькую подругу, и поэтому Вирен от всего сердца желал, чтобы ничего у них не менялось, чтобы они по-прежнему были очаровательно счастливы вместе.

— Я не знаю, что такое эта ваша любовь, — снисходительно сказал Тэл; он казался одновременно торжествующим и самым разнесчастным демоном в Аду. — Не понимаю принцип. Что я должен чувствовать. Может, это потому что меня никто никогда не любил?

Он улыбался, а Вирену от его слов хотелось выть. Громко, вслух. Но Тэл понял это по взгляду и снова перевел разговор на иллюзии, которые они творили на занятии… И посмеивался над Белкой.

— Ты просто в меня не веришь! А я однажды Сатану призвала! — возмутилась обиженная Белка.

Тэл пораженно застыл, а потом шумно расхохотался:

— Ну да! А Вирен у нас Антихрист!

Вирен тоже постарался улыбнуться. Не так уж друг ошибался, строго говоря.

— Да я правду тебе говорю! — рассказывала Белка, которая теперь должна была отстоять свои слова. — Я тогда была с Гвардией, им понадобилась… поддержка. С воздуха. Поэтому мне сказали в нужный момент вызвать Сатану, и я справилась, и тогда я поняла, что с помощью своей силы могу сделать что-то хорошее! — захлебываясь от ярких воспоминаний, повествовала она. Словно хотела и Тэла вдохновить учиться.

Они с Белкой решили не врать Тэлу о том, что они знакомы с детства и давно сдружились, просто потому что не смогли бы постоянно поддерживать какую-то легенду, особенно эмоциональная чистосердечная Белка. Так что Тэл ничуть не удивился тому, что маленькая демоница оказалась где-то рядом с боевой операцией Черной Гвардии, но в остальное верил со скрипом.

— Да ладно, там наверняка не такой сложный ритуал, — наконец проворчал он, не признавая поражения. — Главное — знать нужные символы. Сигил Сатаны. Он же секретный.

— Вот вечно ты так!.. — нахмурилась Белка.

— А ты, получается, Сатану вблизи видела? — вдруг с каким-то детским любопытством спросил Тэл. — И Вирен… Я слышал, ты Наире хвастался, когда ее клеил.

— Никого я не клеил! — вяло сопротивлялся Вирен. — Подслушивать невежливо. А ты за Сатану, что ли?

Большинство Высших даже теперь, спустя добрых два десятилетия гвардейского правления, с трудом принимали их власть. Когда-то аристократам позволено было делать что угодно, но потом Гвардия подняла революцию, и в итоге большинство Высших лишились своих фамильных земель. Раньше они кичились ими, тщеславные и гордые, а теперь каждый клочок земли Гвардия старалась использовать во блага Ада, хотя на кругах климат был такой, что ничего не росло… Но, понятное дело, эта, как выражались в мире людей, социализация земли мало кого устроила. Да и с налогами стало более тяжко…

— Лично мне она ничего плохого не сделала, эта Сатана, — пожал плечами Тэл, как будто он никогда не задумывался об этом. Странно для сына высокопоставленного демона, но Вирен тоже не очень разбирался в политике… — Если что, объект для искренней идейной ненависти у меня есть, мне хватает! — Он определенно имел в виду отца. — Ладно, у меня еще занятие сегодня, надо идти, — вдруг быстро отговорился Тэл. — Вы на обед-то пойдете? Скоро уже.

— У меня потом еще домашка, — предупредила Белка с сожалением. — А все учебники у меня в комнате, так что я под вечер приду.

— Да ладно, переноси ко мне, — ляпнул Вирен. — Если хочешь, конечно. А то бегать туда-сюда…

И Белка задумчиво кивнула.

Обед показался ему почти безвкусным. Краем глаза Вирен наблюдал за Белкой, севшей с подружками, которые по ней очень соскучились и трещали без умолку — даже с такого расстояния было слышно. Присматривал за Тэлом, которого тоже окружила компания магов — Вирен различил там второкурсников. Какая-то девчонка постоянно поправляла воротник платья, обнажая ключицы… Тэл умудрялся подмигивать и улыбаться всем одновременно, но в то же время — никому.

Тэл был из тех, кому не надо прилагать усилия, чтобы выглядеть притягательно. Конечно, редко кто из демонов был уродом, такая уж у них порода, но себя Вирен отнюдь не считал красивым — тем, кем хочется любоваться, как каким-нибудь произведением искусства. Кто-то пользовался этим, как Наира, чтобы добиться того, чего хочется. Но Тэлу, судя по его поведению, было плевать.

Сидя в столовой и наблюдая за учениками, Вирен задумчиво покачивал кружкой с чаем. Вкус был совсем не такой, как у того, что он привез из дома, — допивать не хотелось. Он заметил: несмотря на произошедшее с Гисной, мало что поменялось. Только многие ученики теперь сидели кучнее, как будто это спасло бы их от лесной нечисти.

Может, она боялась сюда соваться? В самое гнездо магов? Тварь испугалась одного взмаха клинком и отпрянула, отпустила Барга — значит, если держаться вместе, все будет нормально? А может, ей неприятна холодная сталь?..

Наира улыбнулась ему, помахала, но Вирен был слишком погружен в свои мысли. Встал, едва не наткнувшись на какого-то спешащего ученика, извинился, даже не поглядев на его лицо. Горьковатая атмосфера страха гнала его прочь, Вирен как будто бы испугался, что, посиди он там еще немного, его накрыло бы диким неконтролируемым ужасом, как вчера, когда он забился в угол. Он не видел изнанку, но был уверен, что она дрожала от напряжения.

В коридоре он пересекся с Кетером — и был уверен, что маг появился тут не случайно. Хотя и изобразил притворное радостное удивление и аккуратно отвел Вирена в сторонку, чтобы не мешать стайке учеников, что заходили в столовую.

— Вирен, нам нужно поговорить. Мы немного обеспокоены… — Кетер явно подбирал наиболее приличные и вежливые слова. — Нам тут рассказали, что у тебя поселились двое первокурсников. В свете последних событий нам бы хотелось, чтобы они все находились в безопасности в спальнях…

— Я могу за них отвечать, — постарался уверенно сказать Вирен. Он вспомнил Баргауса. То, что ничего не смог сделать. Стиснул зубы: — У меня есть оружие, я солдат, а что поможет им в спальне, если что-то случится?

Кетер выглядел немного растерянным.

— Я поклянусь на крови, что все абсолютно прилично, — устало сказал Вирен. — Им просто было страшно и одиноко. Я не могу их выгнать.

Он не хотел добивать Кетера, но, судя по ощущениям, он это сделал. Маг приложил руку ко лбу, как будто проверяя температуру — значит, после всего произошедшего не у одного Вирена было ощущение, что он сходит с ума.

Клятва на крови не позволяла соврать. И такими словами никогда не разбрасывались.

— Что ж, ладно, — задумчиво сказал Кетер. — Спасибо за помощь, Вирен, — вдруг вполне искренне произнес он — Вирену так показалось. — Если бы не ты, вполне возможно, Баргаус бы погиб. И за Гисной ты сразу отправился…

— Я пошел в Гвардию, чтобы помогать кому-то, — ответил Вирен и тяжко вздохнул, вкладывая весь свой артистизм; хотел напомнить, что его служба якобы обернулась скучной и тягомотной стражей у городских ворот. — Рад быть полезным здесь, — припечатал он, чтобы у Кетера никаких сомнений не осталось.

Небо хмурилось, что-то загадочно грохотало, и Вирен все время подозрительно косился наверх, боясь, что ему ливанет прямо на голову. Сад побледнел, посерел и уже не казался таким прекрасным. Все выглядело угрюмым — особенно вкупе с темным камнем Академии, который сейчас был похож на надгробные плиты; Вирену аж поплохело от невольного сравнения. Возможно, именно поэтому он почти пропустил сверкнувшую рядом молнию. Вырвалась она не из тяжелой набрякшей тучи, а слетела с чьих-то рук. Вирен отпрыгнул, дернулся, выхватывая саблю. Следующий удар пришелся на блеснувший клинок, чуть не выбил саблю из рук, но Вирен провернул, перенаправил удар — молния соскользнула в траву, оставляя проплешину. Пахло озоном. Сердце гулко стучало; он постарался усмирить частое дыхание.