Страница 120 из 151
Солнце ушло за горизонт. Корабль «Эль Райо», сильно пострадавший после боя с эскадрой Барсука, мирно покачивался на волнах. Матросы носились туда-сюда, ремонтируя корабль, а капитан с меланхоличным лицом стоял на капитанском мостике, облокотившись на фальш-палубу. Эта эскадра... Она не могла напасть, разя вслепую. Одно дело — один военный фрегат и совершенно другое — эскадра под началом огромного корабля. Они точно знали, куда бьют, иначе не появились бы всем отрядом. Может быть... Никто не мог проговориться... Ястреб поправил широкополую шляпу и вдруг его лицо потемнело. Возможно, что... Он отдал распоряжения Дэмерио и поспешил в свою каюту. Он закрыл за собой дверь, но вместо того, чтобы свернуть налево в свою каюту, свернул направо и вошёл в маленькую дверь каюты с такелажем. Моника, завидев корсара, поднялась с места, радостно распахнув руки. — Добрый вечер, кабальеро, — она подошла к нему, ожидая упасть в столь нежные объятия любимого человека, но внезапно почувствовала холодность в чёрном взгляде его глаз. — Добрый вечер, Моника, — произнёс он и девушка с облегчением поняла, что он не рассержен, но всё же он чем-то обеспокоен. Флибустьер занял своё кресло возле письменного стола и, взяв в руку письменное перо, начал задумчиво крутить его между пальцев. — Моника, боюсь, что принёс тебе нехорошие вести, — спокойно сказал он, вздохнув. — Что ты хочешь этим сказать?.. — со страхом спросила сеньорита — в последнее время можно было ожидать чего угодно. — Скажи мне, когда ты в последний раз писала своей няне Кармелите? — спросил капитан судна, внимательно смотря на девушку. — В день нападения кораблей, — на удивление Моника держалась спокойно и уверенно, словно она уже давно знала, о чём будет этот разговор. — Эскадра напала на корабль, точно зная о его месторасположении, — сказал корсар, внимательно наблюдая за реакцией девушки. — И? — совершенно спокойно спросила сеньорита, чем придала Ястребу уверенности. — Ходят слухи, что у Барсука появился шпион... — Да, я знаю. Кармелита — это шпион Барсука! Это то, что ты хотел услышать? — спросила Моника, и капитан увидел в её глазах слёзы. Он приблизился к ней и обнял, укрыв плащом, как будто хотел спрятать от всего мира, который порой бывает жестоко несправедлив. Девушка уткнулась лицом в его грудь, пытаясь скрыть слёзы. — Я не знала... — произнесла она, сумев совладать со своим голосом. — Я знаю. Это тяжело принять, но жизнь очень непредсказуемая вещь. Иногда она совершает ошибки, делая очень больно, но потом сама исправляет их, всё расставляя по местам. Сеньорита усмирила слёзы и подняла взгляд на капитана. — Мне нужно продолжать писать ей? — спросила она почти спокойным голосом. — Я не могу тебя заставить, но навести Барсука на ложный след было бы неоценимой помощью с твоей стороны. — Хорошо, — неуверенно произнесла она. — Я попробую... — Спасибо. Я тебя люблю, — сказал корсар едва слышно. — И я... тоже, — сказала Моника сорвавшимся голосом и тут же полностью растворилась в глубоком нежном поцелуе...
Была уже глубокая ночь, но на гасиенде Веласкесов всё ещё горел свет в одном из окошечек. В этой комнате за письменным столом сидела уже немолодая женщина, старательно выводя чернилами на бумаге слова. «Гонсалеса отпустили. Я думаю, что Зорро всё же удалось доказать его невиновность или же тому просто повезло... В любом случае Серкио уже на полпути в город. Наверняка Вам уже известно, что нападение провалилось. К сожалению, это так, но, кажется, моя воспитанница продолжает писать мне письма, поэтому буду сообщать всё, что удастся выяснить». Она подписала письмо и убрала его в конверт, но свечу не погасила, продолжая размышлять на тему хозяйки. «Мне интересно, как отреагирует Ястреб, если узнает всю правду о своей возлюбленной? Ха! Его клятва отомстить, которую он дал ещё в Венеции убьёт его, когда он узнает, кто же такая Моника!..» Наконец женщина погасила свечу, и пошла спать. Разгадка уже близка... Стоит только руку протянуть... Но, похоже, судьба не хочет разрушать счастье человеческого рода. Но всё же рано или поздно он узнает... Рано или поздно... Комментарий к Часть 3. Глава 8 Тень сомнения (*) Madre de Dios — Матерь Божия (исп.)
====== Часть 3. Глава 9 Тайный козырь ======
Стояла глубокая ночь. Все жители небольшого калифорнийского городка уже давно заперлись в своих домах, погасив свечи. И военный гарнизон, величественно возвышавшийся над всем городом, тоже молчал. Держа в руках свечи, часовые вышагивали возле входа в тюрьму. Каждый сжимал в руках по мушкету и каждый был готов стоять здесь до конца. Во всяком случае, именно так было написано в последнем рапорте, который составлял Иаго. Было уже около полуночи, когда один из часовых неожиданно услышал резкий шум со стороны чёрного входа. Он пригляделся, выставив оружие вперёд, и спросил: «Эй! Кто здесь? — солдат с опаской огляделся, но, к его сожалению, вспомнил, что все остальные дежурные уже давно сменили вектор наблюдения — говоря проще, ушли от него. — Предупреждаю, я вооружён!» — часовой попытался придать своему голосу угрожающий тон, но потерпел полный провал. — Успокойтесь, капрал, — из тени медленно вышел человек в чёрном плаще, ссутулив спину и подняв руки вверх. — Это ведь я — Серкио Мартинес, особый гость Его Превосходительства судьи. — Да? — капрал опустил мушкет. — Простите, сеньор, просто в такой темноте можно ожидать чего угодно. — Вы правы, капрал, а теперь извините меня, вынужден удалиться, — Серкио откланялся солдату и вскоре скрылся за углом. Военный проводил неожиданного гостя взглядом, но вскоре его на посту сменил его друг — рядовой Мануэль, а после этого он уже ничего не помнил. Солдат в униформе рядового, спрятав бессознательного товарища на складе, где хранился порох, поспешил вернуться к двери в тюрьму. Провозившись некоторое время с ключами, которые он предварительно выкрал из кабинета дежурного, он всё же нашёл нужный и вошёл в тюрьму. Холодный пустынный коридор из камер встретил солдата ледяным молчанием. Тот же, не обращая внимания ни на одну из камер, двинулся вдоль стены к самой дальней камере. — Мануэль, — тихо позвал его женский голос. Солдат ускорил шаг и вскоре он уже был около камеры сеньоры. Это была женщина средних лет, одетая в дорогое, но сильно потрёпанное платье. Лицо было серым, осунувшимся, но глаза ярко горели боевым огнём. Чёрные, как воронье перо, волосы были сильно растрёпаны, но собраны в высокую причёску. Это была донья Веласкес... — Сеньора, быстро выходите, — произнёс рядовой, с ужасом оглядывая камеру доньи. Звякнули ключи — и вот уже сеньора Веласкес стоит по другую сторону решётки. — Спасибо, Мануэль, — поблагодарила его женщина. — Где моя дочь? — прежде всего решила уточнить сеньора. — К сожалению, мне это неизвестно. Но об этом знает сеньор Мартинес. — Он здесь, в городе? — радостно спросила донья: ей было известно, что именно он сможет ей помочь. — Да, он здесь, — ответил Мануэль, и освобождённой пленнице на миг показалось, что она уловила огонь ревности в его взгляде... — Хорошо. Мой муж умер, поэтому моя дочь — единственная, кто у меня осталась, — сказала донья, следуя за рядовым по узкому коридору к выходу. — А Ваши братья? — спросил солдат, повернув голову к сеньоре. — Братья?.. — с невесёлой усмешкой переспросила Ханна Веласкес. — А что братья... Один мёртв, второй — предатель... Но не будем более об этом. Зачем я нужна Барсуку? — спросила донья, догоняя военного. — Вы скоро узнаете, сеньора, — пообещал рядовой. — А сейчас, прошу в карету!.. — солдат галантно подал ей руку, и она поднялась в дилижанс. Кучер хлестнул лошадей, и экипаж тронулся...
Иаго мерил шагами кабинет, сложив руки за спиной. Сегодня утром он получил известие о том, что из тюрьмы сбежала Ханна Веласкес, и это не на шутку взволновало офицера, хотя никто и не мог объяснить, почему. Офицер был очень сильно обеспокоен сложившейся ситуацией. Он бы предпочёл отпустить на свободу любого другого пленника, но только не донью Веласкес. Ей кто-то помог... Её дочь? Или кто-то из слуг? Но откуда тогда у них оказались ключи от камер, хотя в ту ночь на посту было много солдат?.. Если только не... Последнюю мысль командира прервал резкий стук в дверь. — Можно? — спросил стоящий за дверью. Комендант быстро вернулся в своё кресло и, приняв рабочее расположение, крикнул: — Войдите! В кабинет, стуча каблуками, зашёл рядовой Мануэль. Он козырнул старшему по званию и, не дожидаясь вопроса, начал: — Командир! Только что из Монтерея прибыл курьер со срочной депешей от генерал-губернатора! — только тогда Иаго заметил в руках солдата желтоватый конверт. — Хорошо, давайте его сюда, рядовой, — сказал командир. Военный протянул послание, и командир немедленно его распечатал. «Генерал-губернатор хочет, чтобы я присутствовал в Монтерее, — подумал офицер, бегло пробегаясь по содержанию письма. — Это становится всё более и более интересным...» — Рядовой, — произнёс он вслух, обращаясь к доносчику. — Позовите ко мне в кабинет сержанта Гонсалеса. — Слушаюсь, сеньор! — рядовой отдал честь и быстро вышел, не оглядываясь назад. «Всё складывается как нельзя лучше, — думал он по дороге. — Обмануть этого дурака сержанта будет несложно. Нужно сообщить об этом судье!..»