Страница 130 из 142
Группа взяла передышку, и дискотека заняла свое место прямо под сценой, узорчатыми огнями и шестидесятиваттными динамиками. Они нашли стол в боковой комнате, где большинство других были семьями, бабушки ушли с младшими детьми, пока их родители танцевали. Под саксофон и аккордеон Рэйчел и Резник вальсировали, прибавляли темпы, просто медленно ходили по полу, обняв друг друга. Их покончила шутка, слом оружия и благие намерения во время версии «Ла Бамбы», которая была больше обязана польке, чем бару в баррио .
— Не смотри на меня так.
Не успел Резник провести Рэйчел далеко от входа, как им швырнули водку под возгласы удивления и приветствия: похлопывания по спине, поцелуи и взмахи руками. «Предполагается, что вы проглотите это прямо», — объяснил Резник, подавая пример. После второго Рейчел вежливо, но твердо отказалась. Теперь Резник пил пиво и белое вино Рейчел, но время от времени кто-нибудь проходил мимо их столика и ставил еще один стакан водки рядом с локтем Резника.
Рэйчел потянулась и взяла его за руку. — Перестань пытаться заставить меня влюбиться в тебя.
Мариан Витчак позволила Дории приколоть корсаж к корсажу ее черного платья; руки у него были гибкие и уверенные, но в глазах был румянец волнения, которого она не могла припомнить. Он принял предложение хереса, и они сели друг напротив друга, он откинулся в потертом удобном кресле, а Мэриан на краю дивана водила кольцами по пальцам.
Он говорил о курсах, которые вел, о блестящей способности одной из своих учениц — «самая поразительная рыжая, у нее в могиле нарисовал бы Россетти» — и о тупости остальных. Он посетил Лондон и Манчестер, чтобы посетить театр, выставки; полет первым классом в Дубай, все расходы оплачены, чтобы доставить бумагу на Поля де Мана. Совершеннее всего был концерт в Бате: «Фор, Дебюсси, конечно, Равель — я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь достигал таким образом чувственности заключительной части Сонатины . Возможно, это клише, моя дорогая Мариан, но я готов поклясться здесь и сейчас, что во время этой интерпретации она стала единым целым со своим роялем. Идеальное слияние!»
Дориа улыбнулся, допил свой херес и ловко вскочил на ноги. "В настоящее время! Пойдем на бал!»
Рейчел вспомнила, что костюм Резника был тот самый, в котором он был одет в первый раз, когда она увидела его, идущего через вход в здание суда. Она улыбнулась про себя, вспомнив, как он смотрел на нее, пытался скрыть то, что он делает, замаскировать, смущенный; как он продолжал смотреть на нее, тем не менее, как будто не имея другого выхода.
"О чем ты думаешь?"
— О, ничего особенного.
— Ты улыбался.
"Был ли я?"
— Надеюсь, это значит, что ты хорошо проводишь время?
— Чарли, конечно, я. Я не понимаю, почему ты не приходишь сюда чаще».
Он по-мальчишески усмехнулся. Другая женщина, подумала Рэйчел, протянет руку, чтобы откинуть ему волосы с глаз и поправить галстук. «Я могу принимать столько алкоголя только один раз в шесть месяцев».
— Ты пьян, Чарли?
"Наверное."
Мальчик, светловолосый, не старше трех-четырех лет, потерял равновесие, играя в погоню между столами, и упал на стул Резника. Повернувшись, Резник поднял его с пола и держал на расстоянии вытянутой руки, глядя на Рэйчел поверх смеющегося лица ребенка.
«Нет, Чарли, — подумала Рэйчел, — на это я тоже не поведусь».
— Чарли, как приятно тебя видеть.
Резник опустил мальчика и поднялся на ноги. На Мариан были длинные черные перчатки и платье с короткими рукавами, туго перетянутое на талии. На Дории рядом с ней был кремовый костюм, свободная куртка с глубокими карманами, белая рубашка и темно-синий галстук-бабочка.
Резник легонько поцеловал Мэриан в щеку.
«Чарльз, — сказала Мэриан, — позвольте мне представить профессора Дориа».
— Уильям, — сказала Дориа, пожимая Резнику руку. «Уильям Дориа». Он не подал виду, что они уже встречались.
Резник отступил, указывая на то место, где сидела Рэйчел.
«Мариан Витчак, Уильям Дориа, это Рэйчел…»
— Чаплин, — сказал Дориа, слегка поклонившись и протягивая ей руку. — Рэйчел Чаплин, конечно.