Ольф. Книга шестая

– Наверное, пора начать рассказ о себе, иначе, вижу, ты меня побьешь, – начал я, прожевав и собравшись с силами для битвы за самку, которую не собирался оставлять в руках бессовестного пройдохи. – Еще раз отмечу, что сейчас ты не спишь, и все, что вокруг нас – я обвел взглядом волшебный закат среди снежных вершин, – реально. А я – не бог, не маг и не кто-то чужой, вроде инопланетянина, который спрятался под шкурой известного тебе человека.

Маша передернула плечами. О том, что личину бывшего приятеля мог надеть кто-то другой, она не думала, теперь ей стало страшно.

– Кто же ты? – не выдержала она.

– Эльф.

– Эльф? – повторила Маша с кривой улыбкой.

Не поверила. Придется бить козырем, на котором выстроена вся легенда.

– Мой папа, как ты знаешь, мне не биологический отец, из-за чего в моей жизни случилось столько неприятностей. Недавно я узнал о себе правду. Меня нашел мой настоящий отец.

Глава 2

– Как выяснилось, мой настоящий отец – эльф. Существо другого вида. В разных странах люди называли эльфов разными именами, я употребляю одно из самых распространенных и, так сказать, раскрученных. В старых сказках оказалось много правды. Человечество забыло о великих цивилизациях прошлого, чужие достижение оно приписывает себе, ученые из кожи лезут, чтобы придумать, как древние люди строили то, что не могли построить, и почему знали то, что узнать никак не могли. Отголоски настоящей истории сохранились в народных преданиях, но им никто не верит.

Маша сидела на кровати, сложив ноги по-турецки, глаза блестели и, округлившиеся и вытаращенные, по размеру догоняли шарики для пинг-понга:

– Эльфы существуют до сих пор?!

– Увы. – Сидя напротив Маши в такой же позе, как и она, я горестно развел руками. – Древняя цивилизация погибла по тем же причинам, по которым двигается к пропасти нынешняя. Взаимная ненависть из-за стремления преобладать. Сначала эльфы были едины, они воевали с орками и победили. Внешнего врага не стало. Эльфы стали врагами самим себе. Они разделились на темных и светлых, каждый отстаивал свою правду. Темные эльфы бились со светлыми эльфами, и совершенно не важно, кто победил – оставшиеся начали войну на выживание. Партии войны делились между собой по территориям, по языку, по вере, по убеждениям, по любому поводу и без повода. Каждый считал себя умнее других. Настали времена, когда эльфов остались единицы. Плодами исчезнувшей цивилизации воспользовались люди, их становилось все больше, а эльфы продолжали воевать на полное уничтожение. Люди считали эльфов богами, войны эльфов вошли в предания как войны богов.

– Эльфы жили вечно?

– По человеческим меркам они жили очень долго, но, конечно же, не вечно. Со временем эльфы и люди породили полукровок. Для настоящих эльфов такие создания казались исчадиями ада, их вместе с родителями уничтожали с особой жестокостью. Эльфы старались сохранить чистоту крови, но однажды они просто кончились. Последние из выживших понимали, что для человечества они – боги, и каждый хотел стать единственным. Целью жизни эльфов стало уничтожить других эльфов.

– Как в фильме «Горец»?

– Не знаю, не смотрел. Стать единственным богом для всей планеты – цель замечательная и очень амбициозная, каждый стремился к ней всеми силами. Эльфы-мужчины и эльфы-женщины бились друг с другом наравне, бог мог быть только один. У эльфов всегда было мало детей, и чем больше проходило времени, тем меньше оставалось живых эльфов. Когда во всем мире остались трое последних, два мужчины и женщина, родился мальчик, после чего один из мужчин, оставшийся без пары, убил женщину.

– Этот мальчик – ты?

Я поморщился. Придуманная история должна звучать правдоподобно, а как заставить слушательницу поверить в каждое слово, если она все время влезает со своими вопросами и сбивает с мысли?

– Дослушай, и все станет ясно.

– Но мне непонятно, например, про пары. Ты сказал, что эльфы воевали друг с другом невзирая на пол, а потом выяснилось, что ребенка родили в паре. Как у эльфов устроены семьи?

– Эльфы сходились в пары для рождения ребенка, после чего расходились. Семей в нашем понимании у эльфов со временем не осталось, хотя вначале, в эпоху расцвета эльфийской цивилизации, у них все было как у нас – папа, мама и дети жили под одной крышей, пока дети не становились взрослыми. В эпоху разъединения нравы изменились, мужчина и женщина стали жить раздельно, но отец ребенка оставался партнером на всю жизнь, и если у женщины рождался второй или, что было чрезвычайно редко, третий ребенок, то от того же мужчины.

– Ясно. Прости, что перебила.

– На чем я остановился? Да, на планете остались три эльфа – два мужчины и ребенок. Ребенок – это потенциальный соперник воевавшим друг с другом мужчинам. Перед гибелью мать ребенка спрятала его у людей, поэтому ни отец ребенка, ни оставшийся эльф его не нашли. Вскоре отец ребенка был убит, после чего в течение тысяч лет – день за днем, год за годом, век за веком – оставшийся эльф охотился на взрослевшего противника.

– Значит, ты не эльф?

Маша видела мое детство, оно запечатлено на сотнях фотографий и видеороликов, где видно, как в течение нескольких лет я превращался из мальчика во взрослого парня. Изображения можно подделать, но вокруг меня жили десятки людей, в чьей памяти осталось мое недавнее детство. Никакими веками и тысячелетиями там не пахло.

– Тот ребенок стал моим отцом. Я полукровка, сын эльфа и человеческой женщины. Но даже в таком виде я – единственный наследник эльфийской цивилизации. Четверть века назад мой отец убил охотившегося на него оставшегося эльфа, но сам получил смертельные раны, и когда понял, что не выживет, зачал меня. Ни одному эльфу так и не удалось достичь цели – стать единственным богом. Они постоянно воевали друг с другом, ни на что другое не оставалось времени. Когда пришло время умирать, мой настоящий отец пришел за мной, рассказал правду и передал мне последний в мире Небесный Чертог – так называется штука, в которой мы находимся. Интерьер, который ты видишь, сделан для тебя, чтобы радовать человеческий глаз, а на самом деле чертог выглядит так. – Я театрально щелкнул пальцами, и малиново-розовая обстановка сменилась серо-зеленой жутью с живыми стенами. К Маше потянулись питательные «щупальца»…

Она вскрикнула, пошатнулась, я успел схватить ее за руку. Хорошо, что кофе находился в закрытых стаканчиках на специальной неопрокидываемой подставке из картона, а задетый ногой соус из одной пластиковой емкости выплеснулся на кровать, где был мгновенно впитан и переработан. Маша перестала чувствовать себя в безопасности. Те же щупальца всего лишь хотели накормить ее, голодную, но сначала к их виду стоило привыкнуть. Я приказал им втянуться в стену до особого распоряжения.

– Вернуть как было? – спросил я.

– Нет. – Маша помотала головой. – Я привыкну. Мне нужно знать, что и как выглядит на самом деле.

– Тогда продолжу, я как раз подошел к теме «что и как выглядит на самом деле». Для истинных эльфов я лишь наполовину эльф, но для людей – настоящий, так как других не осталось. Мои возможности несравнимы с обычными человеческими. К сожалению, самим собой, то есть эльфом, я могу быть только в чертоге. На самом деле я выгляжу так.

«Костюм номер два», – мысленно приказал я, одновременно произведя эффектный щелчок пальцами.

У Маши отвисла челюсть. На ее глазах я превратился в лесного эльфа: у меня увеличился рост, удлинились волосы, заострились уши, я раздался в плечах, кожа приобрела другой цвет, а одежда сменилась на нечто невероятное, приблизительно знакомое только по фильмам в жанре фэнтези.

– Истинный вид обретается только в родных стенах, – сказал я. – Это не галлюцинация, не наведенный морок. Пощупай.

Маша дотронулась до меня. Я знал, что ее рецепторы сейчас обмануты, они ощущают не то, что видят глаза, но мозг получает информацию, обработанную в нужном виде. Я остался тем же, а Маша видит и трогает настоящего эльфа, большого и грозного.