Новобранец

– А тебе Ира нравится? Ты ведь из-за неё приехал в Йошкар-Олу и поступил в наш университет? У неё такая красивая коса, хорошая фигура, глаза большие.

– У тебя тоже коса, фигура и глаза. И люблю я именно тебя. А у Иры даже компания другая, ты же видишь, мы с ней почти не общаемся.

– Может быть ты её раньше любил. А теперь вы расстались. Но вы до сих пор с нею вместе ездите в свой Актюбинск. Едете в одном купе. Гуляете в Куйбышеве.

– Она моя соседка, давнишняя знакомая. Я к ней хорошо отношусь, люблю её как сестру. Да, она мне рассказала про Йошкар-Олу, о факультете. Мне очень понравились её истории, я тоже захотел здесь учиться.

– Всё это очень подозрительно. Мне хочется тебе верить, но не получается. А с Таней зачем ты любезничаешь? И с Верой? И та, другая Наташа, из пединститута, англичанка, ходит всё время к вам в комнату. Думаешь, я не знаю, к кому она ходит? Книжку тебе подарила, подписала «from your devoted friend». Я знаю, что ты бываешь у неё дома в гостях, ходишь к ней на квартиру в Сомбатхее.

– Мы к ней с Петей ходили в гости. Она всю комнату нашу приглашала.

– Петя был для отвода глаз. Я знаю. И ещё, ужасная, невозможная вещь. Я видела, как ты ехал по коридору верхом на этой Наташе и оба вы глупо и пошло смеялись!

– Это была шутка, такая игра. Наташа сильная, спортивная девушка. Просто был спор.

– Ничего себе игра! Эта Наташка просто бесстыжая. И ты тоже!

– А этот парень с усиками? Я вас два дня назад видел вместе у входа в общежитие. Стояли, разговаривали. Он держал тебя за руку. Потом вы пошли куда-то. Гуляли здесь по парку, пирожки ели.

– Ты что, следил за нами?

– Нет, мне надо было в ту же сторону идти, в трансагентство, узнать насчёт билетов. Вот я вас и увидел.

– Это Серёжа, сын друзей нашей семьи. Они нам дали кров, когда горели леса под Йошкар-Олой. Знаешь, какие были здесь страшные пожары? Мы еле спаслись. Серёжины родители нам очень помогли. Мы дружим семьями. Серёжка такой смешной! Однажды я ему подарила перочинный ножик, и он потом везде буквы вырезал: Н + С = Л. Я была тогда маленькой и Серёжа тоже маленький, всего на три месяца меня старше.

– Был маленький, а теперь большой. С усами. Пирожки с тобой ест.

Наташа вырвалась из объятий Коли. Топнула расшитым красивыми узорами валеночком.

– Я сейчас рассержусь и не буду с тобой разговаривать. Немедленно прекрати! Если хочешь знать, то мне сделал предложение Василий Семёнович, с экономического факультета, который у нас историю КПСС преподаёт. Он молодой, но у него есть в Йошкар-Оле собственный большой дом недалеко от университета, гараж и машина «Жигули»!

– И ещё лысина и противный голос. Какой он шустрый, этот препод. Я с ним поговорю.

– Не смей! Это не твоё дело! На меня многие обращают внимание! Да, я не обделена вниманием. А ты только тренируешься со мной. Я знаю, что ты со мной только из любопытства или из-за физиологического влечения, а о том, чтобы сделать мне предложение, даже и не думаешь!

– Разве я не делал тебе предложение? Мы всё время обсуждаем, какая у нас будет семья, сколько заведём детей. Я тебе говорил, что люблю. Я не сомневаюсь, что мы поженимся. Вот отслужу армию, закончим университет…

– Это сколько же лет надо ждать! И зачем ты в эту армию собрался? Ты студент, выбросил бы повестку, да и всё. Некоторые так и сделали. Берут только тех, кто сам приходит. Дурачков самых. А умные учатся. И никакого ты предложения мне не делал! Что любишь, сказал. Но предложение так не делают! Это по-другому делается, красиво. А ты мне даже цветы только два раза подарил, по официальным праздникам, на день рождения и на восьмое марта. Никогда не подаришь просто так, чтобы порадовать, сделать приятное.

– Зачем зря уничтожать цветы? Это живые организмы. На них надо смотреть и любоваться на клумбах в парке, где-нибудь в лесу, в поле, в саду. Зачем рвать, мучить?

– Растения ничего не чувствуют.

– Они ничего не говорят. Рыбы тоже молчат, но как мучаются, когда их выуживаешь крючком. Как дрыгаются. И потом, разве нам с тобой просто так не приятно, когда мы вместе?

– Какой ты скучный! Знаешь, о каком парне я мечтала?

– Не знаю. Но если ты со мной, то думаю, что о таком как я.

– Какой у тебя рост?

– Метр семьдесят два.

– Ты за этот год не подрос?

– Я с восьмого класса больше не расту. Ты ведь знаешь, я занимался борьбой, тяжести поднимал. Это угнетает зону роста в костях. Если бы я прыгал, скакал, то мог бы ещё подрасти.

– Мужчины растут до двадцати восьми лет. Может быть, ты в армии немного подрастёшь. Многие парни возвращаются из армии рослыми, статными, возмужавшими.

– Хорошо, я буду в армии прыгать и скакать. Вернусь рослым, сильным, возмужавшим. А ты меня будешь ждать? Писать письма? Или замуж пойдёшь за этого Василия Алибабаевича по истории КПСС с гаражом и лысиной или за Серёжу с усами? Серёжа высокий, может уже не прыгать. Допрыгался уже.

– Какой ты злой! Конечно, буду писать. Воинов надо поддерживать на службе. Я даже других девушек из нашей компании попрошу, чтобы писали, и тебе, и Пете, и всем-всем!

– Спасибо за заботу! У меня к тебе просьба, когда я уже буду в армии, сходи в фотоателье, снимись, пришли мне карточку.

– Будешь хвастать, какая красивая у тебя девушка?

– Никому не покажу. Положу в карман гимнастёрки и буду носить у сердца. А ты будешь слышать и чувствовать его биение за тысячи километров. А как ты сблизилась с этим Алибабаевичем?

– Ничего мы не сблизились. Работаем вместе по общественной линии, я ведь комсорг. Может быть, ему мой пирог понравился…

– Ты ему уже и пирог пекла?

– Я приносила выпечку на комсомольскую летучку. Все там ели, не только Василий Семёнович. Кстати, не называй его больше Алибабаевичем, ладно? Это невежливо так за глаза говорить о человеке, и мне неприятно.

– Я об этом человеке совсем не хочу ни думать, ни говорить. А ты помнишь, какие странные вещи он говорил на семинаре?

– Какие вещи?

– Говорил, что царю Николаю Второму надо было медаль дать за то, что он развалил Российскую Империю. И что Петр Первый большой молодец, потому что сильно улучшил кровь марийского народа. Что заводил царь своих гренадёров в марийские деревни, солдаты там ночевали, любили девушек и потом у них рождались улучшенные экземпляры детей.

– Но ведь и правда, раньше в деревнях жили очень изолировано, были близкородственные браки. На одно улице – все родственники, с одной фамилией. Приток свежей крови был жизненно-необходим, чтобы наш народ не вырождался. Ты как биолог и человек, интересующийся и изучающий генетику, должен это понимать. У некоторых народов принято даже жён уступать на ночь гостю издалека. Иначе бы эти народы вымерли без притока свежей крови. В те времена люди редко переезжали на большие расстояния, сидели на месте, вырождались. А сейчас по-другому, все ездят. Вот ты к нам приехал из далека, из Казахстана. Наверное, и не знал, что есть такой город Йошкар-Ола. Пока тебе твоя Ирочка не порассказала. И ты помчался за ней, не вынес разлуки.

– Да, я специально приехал сюда улучшать местную породу людей. Но оказалось, что не вышел ростом, переоценил свои возможности.

– Ты зря обиделся! Я просто привыкла к обществу высоких мужчин. И сама я высокая. У меня высокий папа, метр восемьдесят пять, брат метр девяносто. Представь, вот придёшь ты к нам в гости…

– А они мне: «Привет, малыш! Где твоя мама? Ты потерялся?» А я отвечу: «Здравствуйте, дяденьки! Я уже не малыш, я новый парень вашей Наташеньки». А они натрут мне морковки, дадут поесть витаминного салата, схватят за руки и за ноги и начнут растягивать. Но перестараются и растянут меня очень сильно. И я им откуда-то сверху скажу: «Привет, карапузы!» А своим ногам скажу, как Алиса в Стране чудес: «До свидания, ноги!»

– Какой ты глупый! Но правда ведь, тебе будет неловко среди высоких. Я о тебе беспокоюсь. И что это ещё за такое, «новый парень»? Просто парень. Любимый.