Изобретая чудеса

— Что с моей дочерью? — Прошептала девушка.

— Катюшенька не дышит! — Рыдала нянька, держащая в руках тельце.

Не отдавая себе отчет, Лара резко встала и направилась к Марфе. О шестимесячной Катюшеньке все были наслышаны так же, как и о богатом муже Натали. Лара осторожно взяла младенца и бережно положила на пол. Из вшитого кармана девушка извлекла зеркальце и поднесла его ко рту младенца.

— Лариса Константиновна! Что вы делаете?! — Заорала Натали, видя, как гостья лезет пальцами в рот Катюшеньки.

— Она все еще дышит. — Быстро отозвалась Лара.

— Господи праведный! Что же это! — Причитала госпожа Вейцман.

— Заткнись! — Рявкнула Лара, захватившая металлический объект в гортани ребенка.

Женщины в ужасе замерли: молились все. Казалось, что одна Лара была спокойна. На деле, одна лишь Лара не знала молитв, но отлична знала билеты из медицинского блока для ГАИ. Наконец она вытащила на свет крестик. Очевидно, нитка порвалась или развязалась и малютка проглотила металический кусочек. Тот, кому все молились о спасение, убивал младенца.

Лара снова поднесла зеркальце. Теперь Катюшенька действительно перестала дышать.

— Лариса Константиновна, что происходит? — Практически беззвучно зашептала Натали.

— Херня. — Лара пыталась понять, что делать дальше. Теорию Лара знала отлично, но откачивать детей ей еще не приходилось. — Так. — Шептала она себе инструкцию: — Пять вдыханий, тридцать нажатий.

Она закрыла губами рот и нос младенца и начала вдыхать воздух. Пять раз по секунде. Затем пальцами массаж сердца. Первый заход — неудача.

— Наташа, быстро, сюда! — Скомандовала Лара. Мать замялась. — Бегом! — Рявкнула девушка. — Делаешь пять дыханий, как делала я. Затем я делаю массаж сердца. Работаем быстро — Катя живет. — Натали лишь закивала, глотая слезы.

Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Раз. Два. три… Тридцать. Раз за разом и… Катя заорала.

— Хвала Всевышнему! — Обрадовалась госпожа Вейцман.

— Хвала ГАИ… — пробормотала Лара и отошла в сторону. Затем добавила: — Зовите лекаря, ежели еще этого не сделали… Прошу простить, думаю, что нам пора.

— Лариса Константиновна! Душенька, вы спасли мою дочь, как могу я вас благодарить? — Гладила малютку Натали.

— Не стоит, — слегка склонила голову Лара, — желаю скорейшего выздоровления вашей дочери. Доброго вечера.

Лара вышла из гостиной. Аня раскланялась и поспешила вслед за подругой. Холодный ветер обхватывал ее голые руки. Девушка медленно прошла мимо саней Мишиных. Лару трясло.

— Лариса Константиновна, то, что вы сделали, было невероятным! — В очередной раз восхитилась ею Аня.

— Я не вызвала скорую. — Дрожащим голосом сообщила Лара.

— Что не сделали? — Переспросила Аня. — Это было просто невероятно! Вы что, были медсестрой на войне?

— Я не вызвала скорую. — Упорно повторила Лара. — Не вызвала скорую, а должна. Была четкая инструкция. План. Здесь нет скорой! — Почти заорала Лара.

— Что такое скорая?

— Если со мной что-то случится, меня не спасут!

— Лариса Константиновна, что вы такое говорите? — Начала нервничать Аня.

— Я не смогу позвонить… Я искала телефон! Хотела загуглить! — Слезы потекли по ее щекам.

— Я не понимаю… Лариса Константиновна, что вы такое говорите… Прошу вас! Вы меня пугаете.

— Неважно! — Воскликнула Лара, подхватила юбки и помчалась в сторону усадьбы.

Она была уверена, что знает дорогу, но был ли у нее вариант не знать пути? Ведь у Лары не было с собой навигатора. Девушка ощущала жизнь в новом мире, как игру — дополненную реальность, то что не может ранить, но вот она с трудом откачала младенца. Спасла ребенка без гугла и спасателей. Это пугало больше всего. Игра в средневековье веселила, но реальная опасность, которую сулило отсутствие элементарных благ, повергала ее в ужас.

Больше всего на свете ей хотелось кому-то рассказать о том, что она чувствует. Написать своему психологу, закинуться антидепрессантами и посмотреть с мамой комедию. Отчего-то ей так сильно захотелось просто кого-то обнять. Нет, ей хотелось забиться в угол и ждать, когда придет мама и скажет, что все будет хорошо. Но мама не придет. Психолога не будет. Таблеток не дадут.

***

Начинало смеркаться. Лара могла экспертно заявить, что заблудилась. Заблудилась где-то в диких землях между двух деревень. Если бы Лара не сбилась с пути, то наверняка встретила бы по дороге хотя бы Аню, возвращающуюся на санях. Нет, дело максимальная дрянь. Девушка была зла на себя, на свою глупость и позднее изобретение интернета. В какой-то момент она настолько вышла из себя, что начала пинать сугроб на обочине: как говорил психолог, важно найти выход эмоциям, иначе они могли завести ее в Сибирь.

— Милостивая государыня, вы что-то потеряли? — К Ларе подскакал рыцарь на вороном коне.

— Разве что себя, милостивый государь. — Она улыбнулась, надеясь, что этот приятный молодой человек окажет ей помощь, а не изнасилует.

— Могу ли я быть чем-нибудь полезен? — Молодой офицер явно был в пути уже изрядный отрезок времени.

— О! Вы действительно выручили бы меня. — Лара пришла к выводу, что в ближайшее время ее невинности ничто не грозит. — Я гостья в имении Мишиных, но боюсь, что совершенно сбилась с пути.

— Вы гостья Маргариты Львовны? — Девушка радостно кивнула, по крайней мере, он знает, куда ей нужно.

— Позвольте вас сопроводить, очевидно, вы, барышня, прошли съезд и идете в противоположном направлении. — Юноша спешился. — И, простите мне мою грубость, я не представился, поручик Георгий Михайлович Уваров, к вашим услугам.

— Лариса Константиновна Вовк, в армии не служила. — Она протянула ручку.

Идти с симпатичным юнцом было куда веселее, чем одной. Еще было приятно осознавать, что смерть в сугробе ей не грозит, по крайней мере сегодня.

— Позвольте узнать, Лариса Константиновна, надолго ли вы в наши края?

— Что ж, будем здесь еще недели две, а затем, обратно в Петербург. — Лара поежилась от холода.

— Прошу простить мое любопытство, но вы родственница Маргариты Львовны? Дело в том, что я вырос в этих краях, но вас вижу впервые. — Любезничал молодой офицер.

— Нет, что вы, я близкая подруга Анны Матвеевны, думаю, что вы с ней знакомы. Если мне не изменяет память, она упоминала вас как-то.

Лара внимательно всмотрелась в лицо юноши, ища реакции на упоминание имени подруги. Уваров явно взбодрился и решил полюбопытствовать:

— Анна Матвеевна вспоминала обо мне?

— Разумеется, точно также, как и о вашей матушке Анне Ивановне, а также о большей части соседей. — Нанесла пощечину его самолюбию Лара.

— Вот как… — Протянул поручик.

— О, не огорчайтесь, уверена, Анна Матвеевна будет рада вас видеть, тем более, вы буквально спасли жизнь ее преданного друга. — Усмехнулась Лара и ускорила шаг. Холодало. — Позвольте, поручик, и мне полюбопытствовать, надолго ли вы в этих краях?

— Что ж, раз вы спросили, то я прибыл на именины матушки. Затем, я направляюсь в Московский полк. — Рапортовал юноша.

— Отчего же не в столицу? — Ларе льстило, что отныне Питер стал действительно лучшим городом России.

— Нет-нет, Московский полк квартируется в Санкт-Петербурге…

— Тогда с чего он Московский?! — Поразилась Лара, но быстро собралась и добавила: — прошу простить мое невежество, но в вопросах военных я — профан.

***

— Лариса Константиновна! Слава Всевышнему, вы живы! — Выскочила из гостиной взволнованная Аня.

— Полно вам, душа моя, не стоило беспокоиться, судьба моя была в надежных руках поручика Уварова. — Отозвалась Лара, хотя предпочла бы сказать что-то вроде: — «Какого черта вы меня не искали?! Я бы сдохла в сугробе!» — Но, разумеется, об этом она умолчала.

Холл был тускло освещен, Лара была уверена, что здесь и похоронит остатки своего отличного зрения. Хотя, с другой стороны, подобная темень помогала скрывать убогость убранства, что однозначно было на руку семье Мишиных. Ведь один из самых видных женихов Смоленской губернии стоял прям-таки посреди этого мрака.