Изобретая чудеса

========== Все то, что я знаю про это ==========

На жизнь Лара не жаловалась. Точнее, конечно, жаловалась, но делала это тихо, поэтому для окружающих она вовсе не жаловалась на жизнь. Ларе был двадцать один год, а из полезного для общества она совершила едва ли больше написания курсача про секс. Впрочем, курсач про секс был весьма хорош. На защите ей так и сказали:

— Лариса, знаете, ваша курсовая хороша! — И поставили отлично.

Особыми навыками Лара тоже не обладала. Нет, конечно, умение анализировать произведения зарубежной литературы и понимание того, что не любить «Преступление и наказание» — не самый тяжкий грех, были неплохим дополнением к ее анкете на Тиндере. Там так и было написано: «Умею анализировать прочитанную литературу и точно знаю, что нелюбовь к Достоевскому не делает меня дурным человеком».

Зато Лара была мечтательницей: она верила в то, что однажды кто-то бесстрашный ворвется в ее жизнь и вырвет из заурядной действительности, конечно, буквально через несколько абзацев, Лара проклянет свою мечту, но пока я пишу этот фрагмент, она мирно спит и продолжает мечтать.

Лару нельзя было назвать глупой, скорее наоборот, ее нужно было назвать умной, но какой-то особой необыкновенностью она, увы, не обладала. Зато Лара точно знала, что через год пытка высшим образованием будет позади и она радостно и безоглядно распрощается с Русью-матушкой и без каких-либо сомнений упорхнет прочь, в Азию, где станет преподавать английский страждущим, а годам к двадцати шести выйдет замуж и к тридцати будет матерью двоих, а если сложится, то и троих чудесных деток.

В то утро, надевая длинную юбку и симпатичную блузку, Лара еще не знала, что является самым везучим человеком двадцать первого столетья и из всего разнообразия одежды выбрала самое подходящее для той самой воли случая. Она вышла на улицу с четким планом на жизнь, но без малейшего понятия, что делать сегодня. Она пошла к Эрмитажу. Весь Питер делился для нее на «перед» и «за» Гостинкой и вот «за», по какой-то неведомой лично мне причине, избегала.

К Эрмитажу, к слову, она шла не просто так: там работал один очаровательный историк с невероятной харизмой и кудрями. Что в нем было более невероятным: кудри или харизма — мне, опять-таки не известно, однако Лара упорно следовала к Эрмитажу.

Страшное, о котором, собственно говоря, пойдет речь в этой монументальной работе, случилось случайно, как могло бы случиться у Кафки, которого могла бы купить Лара, если бы пошла в Подписные, а не ждать появления харизматичного и кудрявого на Дворцовке. Так вот, суть не в кудрявом, а в том, что случилось страшное, ради которого мы здесь собрались.

Лара переходила дорогу возле цирка и, как она вспоминала позже вечером два столетия назад, что-то ее ослепило. Что-то вот очень сильно ударило ей в глаза, а потом она в буквальном смысле слова выскочила из-под кареты. Карета в Питере — явление редкое, но предсказуемое. Неладное Лара заподозрила, когда ей навстречу проследовала миловидная барышня с зонтиком. Конечно, миловидная барышня в центре Питера — явление, в отличии от кареты, даже не редкое, а весьма рядовое. Но что-то в этой барышне заставило ее подумать:

— Черт! Забрела на съемки. — Она ускорила шаг, пытаясь найти выход с площадки. — Наверняка сейчас еще от какого-нибудь менеджера попадет.

Она спешила по малолюдной улочке, не в силах вырваться из фильма. В какой-то момент ей стало казаться, что она во сне или она в конец сошла с ума, что в целом, для нее было весьма ожидаемо. Лара нырнула в приоткрытую арку. Она не хотела признавать, что какая-то беда снова произошла именно с ней. Лара тяжело вздохнула, приказала себе успокоиться. В конце-концов, что за бредни про путешествия во времени? От этой идеи она отмахнулась особенно агрессивно.

Собрав всю волю в кулак, она сделала шаг из полумрака подворотни и была облита поливальной машиной.

— Очевидно, я сошла с ума. — Заметила Лара и вздохнула с облегчением, вновь спеша к Эрмитажу.

***

— Так ты все ж гулящая? — вновь спросила прабабка по отцовской линии, когда Лара в четверг той же недели принесла ей продукты.

Когда-то давно прабабка по папиной линии сказала Ларе, что та будет гулящей. Примерно тогда же, а точнее несколькими мгновениями позже, Ларина мама заявила, что у старухи просто маразм и маленькой Ларе не стоит навещать неприятную родственницу.

— Бабуль, ну мы же тебе объясняли, — начала Лара, — что я даже в отношениях не состою.

— Я знаю, где был закопан клад, — заявила старуха.

Прабабка по папиной линии плохо сохранилась. Никто точно не знал сколько ей лет и откуда она взялась в папиной линии. Вроде как она сестра мамы папиной мамы, но это была не точная информация. Все просто знали, что она довольно близкая родственница с квартирой в центре города, а природа ее возникновения в жизни семьи мало кого интересовала.

— Какой клад? — Ларе нравилось проводить время со странной старушкой, собственно говоря, только ей и нравилось.

— С бумагами и ключами! — Недовольно заявила прабабка и добавила: — чисть следующий апельсин!

— Хочешь сходить за ним? — Иногда Лара вывозила дряхлую родственницу на природу.

— Так его там нет, — пожала плечами она. — Я же сказала, что знаю, где он был, а не где есть. Но я бы на твоем месте адресок запомнила.

— Я запишу, — пообещала Лара.

— Только тебе нужно будет очень быстро за ним сходить, — предупредила прабабка, — а то дня не прошло, как его уже забрали. — Она постучала по пустой тарелке: — так где апельсин?

— А где клад? — улыбнулась Лара и все же положила апельсин, прихватив дольку.

— Эй! Перестань есть мое имущество! И так все заберешь.

— Завещаешь мне свою квартиру? — хихикнула девушка.

— Это и так твоя квартира. — Хмыкнула прабабка. — Если, конечно заберешь клад.

— И где же клад? — Ларе нравилось не понимать о чем идет речь.

— В этом самом дворе, будет лежать ящик ровно день, а потом уже не будет. Поэтому как поймешь, что тебе негде жить, нужно быстро его забрать.

— Так, а когда это будет?

— Это уже было! — Разозлилась старуха и, насупившись, укуталась в палантин. — Ты меня, Лариса Константиновна, совсем не слушаешь.

— Я правда пытаюсь понять, но что-то не получается. — Она чмокнула прабабку в сморщенный лоб.

— Еще скажи, что не гулящая!

Прабабка по папиной линии умерла в конце лета.

***

Одним солнечным днем Лара прогуливала вуз. Погода стояла прекрасная, поэтому девушка следовала своим любимым маршрутом по набережной, через Дворцовый мост и затем к своему дому за экономическим факультетом, прихватив попутно кофе, который она, к слову, ненавидела пить, но любила покупать.

И снова с ней случилось страшное, о котором и есть вся эта история. Переходя дорогу возле цирка, она снова была чем-то ослеплена, а затем влетела в чьи-то объятия.

— С вами все хорошо, милая барышня? — Лара подняла свои девичьи глаза, на нее смотрели мужские и темные.

— О, простите, что-то… — Ее взгляд пробежал по костюму мужчины и затормозил на шляпе гвардейца.

— Простите, я на площадке? — уточнила она, понимая, что снова сходит с ума.

— Нет-нет, вы возле Фонтанки, милая барышня. — Поспешил объяснить мужчина.

— Очевидно, что я возле Фонтанки! — возмутилась Лара. — Что вы здесь делаете?!

— Иду на Невский… — Растерялся явно не злой мужчина.

— То есть просто идете и ничего не снимаете? — продолжила задавать наводящие вопросы Лара.

— Сегодня, конечно, жарко, но не думаю, милая барышня, что буду вынужден что-то снять…

— Твою мать! — Заявила Лара слишком громко и бросив скупое: — Простите! — Умчалась в сторону дома.

Бегала Лара отлично, можно сказать, что это был один из ее лучших навыков. Широкие брюки путались и затрудняли движенье, свитер явно хотел быть скинут, но она не сбавляла темпа. Девушки в красивых платьях никак не могли убедить ее в происходящем, а вот то, что она увидела на месте своего дома, повергло ее в ужас.