Зыбкое равновесие

Вообще то она- Мария. Но все же знают про Марину Мнишек- непревзойденную красавицу, когда то наруливающюю судьбами лучших мужей современности. Вот и в лицее, все Машки стали называться Маринами. А парням что, жалко? Я, правда, постоянно сбивался. Что, похоже, только добавляло огоньку в нашу ругань.

В общем, допил кофе, и попросил сказать Коновалову, что идем с пиками на кабана. И пошел одеваться.

Подходящий, по мнению урядника, кабан пасся верстах в пятнадцати на юго — запад.

— Ты, твое сиятельство не спорь. Без опыта, матерого зверя тебе не одолеть. А этот молодой, хоть и в теле. Глядишь, и получится. И я на всякий случай сбоку постою.

Пика- двухметровое копье, со стальным, плоским, широким наконечником, заканчивающимся перекладиной — упором. Ходить с таким по лесу- неудобно. Спустили собак с лошадей. Коновалов тоже взял с собой что то типа лайки. И, как и я, вез поперек лошади.

Окрестности моего замка — холмистая, лесистая, живописная равнина. И если на севере и востоке она переходит в поля, то на юг и запад она все больше холмится пока, уже за Влтавой, не переходит в предгорья Альп.

Место, куда меня привел помощник лесничего, густой смешанный лес, в основном хвойный. В котором отчетливо видны звериные тропы, периодически выводящие на большие, светлые поляны. Вот на одной из них, к нашему счастью, а не в чащобе, собаки и настигли кабана. Вот уж не знаю насколько он молодой. Но размером он почти полтора метра в холке. И, озверев от напрыгивающих на него Пса и Греты, он повернулся и увидел меня.

Я, тот, которого закинуло сюда из двадцать первого века, наверное не сумел бы. Но тело школьника весьма и весьма подготовлено к такого рода приключениям. Потому что когда разогнавшийся кабан был в метре от меня, я, не выпуская из рук пику, всего один раз ткнул кабана в глаз. И попал! Правда потом минуты три еще сдерживал бьющееся в агонии тело. Когда кабан упал, я выдернул пику, и отошел в сторону.

— Ты прости вассиятельство- проворчал Коновалов, подошел и выстрелил кабану в другой глаз. — для надежности.

Я свернул сигарету и закурил. Урядник ушел за лошадьми. Собаки сурово грызли ляжки поверженного врага.

— Ну что ты смотришь! Гони их, обгрызут ведь! — появившийся Коновалов, шугнул собак, потом отстегнул от седла рог, и подул в него что есть мочи. Я потряс головой. Где то далеко раздался ответный сигнал рога.

— Ну вот, скоро подъедут, заберут трофей. Ты, твое сиятельство костер разведи. А я пока займусь.

Набрал дров, сложил их у упавшего на опушки ствола, и развел огонь. Уселся на ствол. Все равно скучновато. Чего бы такого придумать?

Коновалов, между тем, накинув петлю на задние ноги добычи, с помощью лошади притащил её к дереву неподалеку. А потом, накинул веревку на нижнюю ветку, и подвесил головой вниз. И принялся потрошить.

Первой он вытащил печень. Взял шомпол, и повесил над костром. А часть печени, разделив на две части, кинул собакам. Минут через десять, он сбегал к моей лошади, и принес тарелку, флягу с водкой и две рюмки. Положив дымящуюся печень на тарелку, протянул мне нож. И наполненную рюмку. Мы кивнули друг другу, и выпили. Я отрезал кусок и сунул в рот. Ничего так. Мы разлили еще по одной. Махнули и доели печень. Я уселся обратно, вытянув ноги. И принялся сворачивать сигарету. Коновалов снова занялся кабаном. Собаки разлеглись неподалеку строго наблюдая за процессом. За все это время мы не произнесли ни слова.

Я подумал, что есть все же в здешней жизни некая магамба. И снова закурил. Вдруг рядом взревел охотничий рог. Не успел я обернутся, на поляну выехало несколько всадников.

Шестеро, вооружены мушкетами, и разным холодным. Возглавляет это дело парень лет двадцати пяти, одетый в охотничий костюм и тирольскую шляпу с пером. Лицом надменен, лошадь хорошая, сбруя дорогая на пальцах поверх перчаток — перстни. Педик что ли?

— Кто дал вам право здесь охотится? — спросил главный. Остальные не слезая с коней рассредоточились по поляне, не сводя с нас глаз.

— А вы, собственно кто? — после кабана и рюмки у меня отходняк. С каким то местным дворянчиком ссорится никакого желания.

— Я- Алоиз Второй, князь Лихтенштейна!

— О как! Князь, не хочу показаться грубым, но Лихтенштейн в паре сотен верст на восток. А здесь мои территории. Разрешите представится, граф Орлов.

— Мне говорили, что в Конопиште сидит наглый мальчишка. Но я не ожидал, что наша встреча произойдет так быстро!

— А я и вовсе не собирался с вами встречаться князь. Так что оставьте ваш тон, и покиньте мой лес.

— За то, что ты хамски со мной разговариваешь, я прикажу тебя выпороть. А потом мы обсудим, чей это лес. — он обернулся и махнул рукой. Двое спрыгнули с лошадей и направились ко мне. Я погасил сигарету и взглянул на урядника.

Коновалов тем временем перевесил ружье на грудь, и задумчиво вертел в руке нож. Двое, что направлялись ко мне подошли вплотную. И даже собрались схватить меня за шкирку. Я, с небольшим ускорением, отскочил от них метров на десять в сторону, и обернулся к князю.

— Послушайте, Лихтенштейн! Мне придется сломать вам ноги, что бы вы осознали, как себя полагается вести с незнакомыми людьми.

За спиной раздался выстрел, из рук одного из княжеских сопровождающих выпал мушкет.

— Лихтенштейн, ты дурак? Он и вравду собирался в меня стрелять?

Вокруг князя Алоиса небольшим смерчем закружился воздух.

— Я думаю это удачный случай закончить тяжбу по поводу земель между нашими поместьями- холодно сказал он. И даже собрался вроде как то ударить, типо хлестать. Идиот.

В месте, куда он бил, меня, ясное дело, уже не было. Я и вовсе поднырнул под брюхом у его лошади, и оказался у него за спиной. Схватил за ногу и выдернул, сначала ногу из стремени, а потом и его из седла. И приложил о землю. Пока он приходил в себя обернулся к его людям, схватишимся за сабли.

— Я вас убью. И скормлю собакам.

— Зачем ваша светлость? — подал голос Коновалов — посадим в подвал, пусть отрабатывают.

Кажется, их полностью деморализовал вид лежащего в грязи мага. А я взял князя Алоиса за шкирку и поставил перед собой.

— Я вас слушаю, Лихтенштейн!

— Что слушаете?

— Для начала- извинения. Потом, про компенсацию за нападение.

Он выставил перед собой руки, и попробовал создать воздушный кулак. Я просто пробил ему в бубен. Снова поставил перед собой.

— Ну?

— Извините!

— Вот! Теперь рассказывайте.

— Что?

— Для начала- почему напали на меня.

Хе. Между его охотничьим поместьем Витец, и моим, давно идет тяжба. Хотя он согласен снять претензии. А сегодня услышал рог, и понял, что мы взяли его кабана. Возмутился, понятно.

— Договаривайте. И будьте максимально честным, князь.

— Да! Я решил вас убить! И сразу, как только узнал, что вам подарили эти земли, решил это сделать! А межевой спор- просто повод.

— Ну вот. Значит так. Завтра утром вы приедете в Конопиште. И мы подпишем документ, о том, что поместье Витец принадлежит мне. Вам все понятно? Или вы считаете что мне подойдет титул князя Лихтенштейн?

— Вы подлец!

И я не удержался. Съездил ему по шарам. Потом, согнувшегося, поднял и добавил по ушам. Это очень больно. Пока он скулил в грязи, я повернулся к его дворне. Они как не странно не вмешивались. Но я все же сказал:

— Я легко докажу ваше соучастие в попытке убийства графа Орлова. За что вас всех повесят. Так что помните об этом.

— Мы не вмешивались в ваш конфликт! — пробовал блажить тот, что постарше.

— Не вмешиваться в конфликт-это развернуть коня и уехать! А вы меня вроде как пороть собирались.

Наклонился и снова за шкирку поднял князя Алоиса.

— Ну что, князь? Мне вас завтра ждать? Только учтите, если вас не будет, я вас найду. И тогда уж без вариантов стану князем. Вы меня поняли?

— Да! Будь ты проклят!

— Вы такой милый, князь. Собирались меня убить, в расчтете на мою беззащитность, а когда не вышло, принялись оскорблять. Забирайте его! — это я его холопам крикнул. Они подбежали, подхватили на руки, и помогли сесть на коня. Спустя пару минут даже топот стих.