Авантюрист. Начало.

– Сыновьи чувства мне уже пора начинать проявлять или в нашей семье это не принято? – возмущаться уже поздно, что сказано, то сказано. Но как она меня провела, как ребёнка!

– Как вам угодно. Однако, не уходите от темы. Этот дом вам не подходит.

– И что же мне подходит?

– Моя усадьба, совершенно понятно, что жить вам нужно там. А этот дом или продайте, или сдайте кому-нибудь.

– Дорогая матушка, я его пока оставлю. Что у вас дальше по плану?

– У вас, сын мой, у вас. Моя работа сделана, дальше ваш черед. Берите документы и езжайте к Антонио Хуану.

– Собственно, а почему бы нет? Только это будет очень странно. если я сначала расстрою свадьбу дочери маркиза и тут же попрошу её руки.

– Хмм…, вы правы. Ладно, с отцом Марии я поговорю сама. И скажи честно, вас что, човсем не интерескют мои деньги?

– Нет, не интересуют. Но если у вас есть какие-то сложности с деньгами, я, как и полагается хорошему сыну, вам помогу. Итак?

– Наглец! Но мне нравится. Продолжайте в том же духе. В общем, платье вам будет готово завтра. Послезавтра у вашего будущего тестя большой приём, вы приглашены, я узнавала. Поедем вместе.

Да, слова маркизы действительно произвели фурор. На меня устремились взгляды всех собравшихся. Да смотрите сколько влезет, я не против. Я поискал глазами нужного мне человека и не нашёл его, зато увидел его дочь и направился к ней.

– Добрый вечер, синьорина.

– Здравствуйте, маркиз. Я вас сердечно поздравляю.

Мария Мануэла была одна, как всегда восхительно красива, с удовольствием я видел что она улыбается а глаза так и сияют. Я учитво поцеловал поданную мне руку и спросил:

– Как вы себя чувствуете? Ничего не беспокоит?

– Спасибо, сеньор, у меня всё хорошо, нет просто чудесно!

– Может быть поделитесь со мной своей радостью?

– Вы только представьте сеньор де Каса Альмендарес…

– Зовите меня Александр, или Алехандро если угодно.

– Представляете Александр, Отец сегодня утром вызвал меня к себе и сообщил чудесную. совершенно невозможную для меня новость.

– И какую же, сеньорита?

– Вы только представьте! Я не выхожу замуж! Всё! Свадьбы не будет!

Да уж, а я еще что – то там себе думал насчёт счастья двух любящих сердец. Вот оно счастье, передо мной стоит.

– Судя по вам это действительно чудесная новость.

– Вы даже не понимаете насколько. Я нееду в Испанию и не буду ширмой для этого… простите Александр, не хочу об этом говорить.

– Конечно, давайте сменим тему. Как поживаем ваш духовник, отец Игнасио? Передавайте ему от меня привет.

– Вы же сейчас шутите, да? Отец его выгнал, сразу после того случая, на пляже. Никогда не видела его таким злым.

– Маркиза можно понять, этот монах мешал мне вас спасти. Если бы что-то случилось, то это он был бы причиной самого страшного.

– Не хочу говорить об этом, расскажите лучше что-нибудь интересное. вы же столько всего видели. С англичанами сражались, с пиратами дрались. – сказала она.

Тихо-тихо, юная леди, это я тут соблазнитель а не вы. Хотя не скрою. мне было приятно внимание этой юной красавицы. Я уже было собрался предложить Марии Мануэле выйти на балкон, что бы вокрун было меньше посторонних как появился лакей и негромко но достаточно твёрдо сказал мне что меня ждет маркиз де Кампо Аллегри.

Он ждал меня в своём кабинете, в отличии от всего остального дома, обставленного с нарочитой роскошью, это помещение было сугубо утилитарным, ничего лишнего. Кстати мебель для посетителей оказалась жутко неудобной, при этом кресло хозяина наоборот, являлось воплощение комфорта.

От этого кабинета у меня сложилось такое впечатление, что хозяин специально ставит своих посетителей в максимально неудобное положение.

– Проходите, мистер Гамильтон, садитесь. Вы уж простите, но я не буду вас называть маркизом или как-то еще.

Да пожалуйста, мне все эти титулования до одного места.

– Как вам будет угодно, синьор.

– Мистер Гамильтон, я в замешательстве. С одной стороны, я вам очень благодарен за спасение моей дочери. И вы спасли её дважды. сначала от смерти, а потом от бесчестья. Ваша приемная мать передала мне вот это, и красочно расписала вашу роль в этой истории, – Де Кампо Аллегри достал из стола несколько документов, которые я передал старой маркизе в качестве доказательств, – после её слов и прочтения этих документов мне не оставалось другого выхода кроме как указать Франциско де ла Барка за дверь.

– Не буду лукавать, синьор, мне приятно это слышать.

– Я вижу. и это, собственно и есть причина моего замешательства.

– Что именно?

– Моя дочь, с тех пор как вы появились. Мария Мануэла изменилась. Я никогда её такой не видел.

– И это приятные для меня слова, сеньор.

– А для меня нет. Я не понимаю вас мистер Гамильтон. С Марией всё понятно, она влюбилась. Это естественно для юной девушки: увлечься собственным спасителем, тем более, когда этот спаситель такая неординарная личность как вы. С пиратами дерётесь, индейцев лечите, от одной индианки у вас даже ребёнок будет. Да-да, Мария даже это знает.

– Продолжайте, я слушаю.

– Да, мистер Гамильтон я вас не понимаю. Вам зачем всё это надо? Я не дурак и понимаю, для чего Луиза Долорес провернула фокус с вашим усыновлением. Деньги у вас есть, слава и связи тоже, добавьте к этому титул и можно просить руки моей дочери.

– Не буду отпираться, всё так и есть.

– Рассказывайте, зачем вам это надо! – ух как резко сменился тон маркиза, хороший трюк, ничего не скажешь.

– Зачем я хочу просить руки вашей дочери?

– Да!

– НА самом деле, возможно вы не поверите мне, я хочу попросить руки вашей дочери потому что люблю её. Мне совершенно не нужнны ни состояние Луизы Долорес, моей приёмной матери, ни приданное Марии Мануэлы. Вы уж простите, маркиз, но я значительно богаче вас.

– Как это? Да, вы упешный коммерсант и промышленник, ваше дело расширяется. под рукой уже целый флот. Но всё равно, ну на сколько у вас активов и денег на счетах? Тысяч на сто-сто пятьдесят?

– Примерно.

– Вот. Это хорошие деньги, но у меня только в банке Гаваны лежит двести тысяч. И вы хотите сказать что богаче меня.

– Именно так, значительно богаче.

– Но как?

– Я могу вам сказать, но при одном условии, маркиз.

– А вы наглец Гамильтон. Ладно, говорите уже ваше условие.

– Дайте слово, что этот разговор останется между нами.

– А что мне помешает сначала дать вам это слово, Гамильтон, а потом нарушить его.

– Ваша совесть, маркиз.

– Вы столь наивны?

– О нет, я не наивен, помимо совести вам помешает еще и знание того что случилось с де ла Барка.

– Вы угрожаете мне в моем собственном доме?

– Где вы тут увидели угрозу? Это предупреждение. Итак, маркиз, что вы скажете? Если вы не дадите мне это слово, я прямо сейчас выйду из этого кабинета, и вы меня больше не увидите.

Маркиз молчал долго. Он смотрел как бы сквозт меня и думал, напряженно думал.

– Черт с вами, Гамильтон, я даю вам слово что все что вы скажете сейчас уйдёт вместе со мной в могилу.

– Смотрите, – коротко ответил я и бросил ему на стол небольшой мешочек, который достал из кармана. Де кампо Алеегри вытряхнул содержимое на стол и потрясенно уставился на полдюжины изумрудов.

– Это колумбийские изумруды, лучшие в мире. Сейчас их цена сопоставима с ценой бриллиантов. У меня больше пятиста таких вот камешков. Миллиона на четыре. Вот почему я говорю, что намного богаче вас.