Разбитая сфера

Быстрый холодок пробежал по его сердцу, когда часть его разума дала нежелательный ответ: ничего особенного — просто гораздо больший корабль... Он глубоко вздохнул, пытаясь уменьшить свою внезапную тревогу до приемлемого уровня. — Не обязательно, — твердо сказал он себе, — решение еще не принято. Всегда есть альтернативы...

*****

Прежде чем покинуть корабль, чтобы сделать окончательные покупки, о которых он подумал в последнюю минуту, Телдин потратил несколько минут на обдумывание своего внешнего вида. По очевидным причинам не годилось бродить по улицам Компакта в его черном одеянии. Тем не менее, для «Капитана Брюера», капитана вооруженного и снабженного продовольствием корабля-кальмара, невзрачная серая домотканая одежда, в которой он был в Великом Архиве, тоже не подошла бы. После некоторого раздумья он пошел на компромисс, сохранив покрой своей настоящей одежды, используя способности плаща, чтобы придать ей серый цвет и замаскировать их дорогую ткань.

Очевидно, он принял правильное решение, как решил он, направляясь обратно к докам. Никто из одетых в серую одежду последователей Маррака не бросил на него даже второго взгляда. В нескольких корабельных лавках к нему отнеслись с некоторой долей уважения — это было под стать капитану корабля, — но если владельцы и называли его иноземцем, они не придавали этому значения.

Он похлопал по длинному футляру розового дерева, который нес под левой рукой, и улыбнулся. После посещения первых двух лавок с экипировкой он начал отчаиваться когда-либо, найти то, что ему было нужно. Тем не менее, он проявил настойчивость, и в третьем заведении владелец ответил на его вопросы не пустым взглядом, а продав футляр из розового дерева, который он теперь нес. Цена за устройство, находящееся внутри, была высокой, но Телдин не сомневался, что оно того стоит.

Он наконец-то приобрел подзорную трубу, похожую на ту, которую он использовал на борту баркаса с дредноута гномов под названием «Неистощимый». Он часто думал об этом хитром устройстве, но до сих пор у него не было возможности его приобрести. Он вспомнил чувство удовлетворения, которое испытал, когда вертел ее в руках в свечной лавке, наслаждаясь ее солидным весом и гладкой латунной отделкой. Он с нетерпением ждал возможности показать свое новое приобретение Джану.

Удар пришел из ниоткуда, с ошеломляющей силой обрушившись на его голову сбоку. Он отшатнулся, когда еще один кулак вонзился ему в живот. Мир дико завертелся вокруг него, и его желудок скрутило от тошноты. Твердые, как железо, руки схватили его за плечи и руки, чуть не сбив с ног. Его спина и затылок ударились обо что-то неподатливое. Футляр из розового дерева, в котором лежала подзорная труба, упал на дорогу. На мгновение ему показалось, что он упал навзничь, но потом понял, что его отбросило к стене. Руки, которые схватили его, теперь отпустили.

Зрение Телдина все еще было затуманено. Он осторожно поднес руку к виску, куда пришелся первый удар, и почувствовал теплую влагу на кончиках пальцев. Его череп все еще звенел, как церковные колокола, но, по крайней мере, его зрение начало проясняться, красно-серый туман боли, который спустился, рассеивался. Он откинул прядь волос с лица и посмотрел на нападавших.

Сначала он подумал, что это могло быть  повторением его предыдущей встречи с разъяренными последователями Маррака. Перед ним стояли шестеро крупных мужчин, все одетые в знакомую серую домотканую одежду. Ни у кого не было обнаженного оружия, хотя у большинства на поясах были ножи в ножнах. Двое, которые оттащили его и швырнули к стене — он увидел, что его вытащили с улицы в переулок, на расстояние броска кинжала, — отступили, от него, внимательно наблюдая.

— «Нет», — понял он с холодком страха. Нет, это было не так, как в первый раз. У этих людей не было угрюмого, недовольного выражения лиц, как у первой группы. У них были холодные, бесстрастные выражения. Он видел такую степень непреклонной решимости и раньше, но только на лицах профессиональных наемников — наемников Барраба, которые пытались захватить его и Рианну на улицах Раутхейвена, например. Он опустил руку туда, где должна была быть рукоять его короткого меча.

Конечно, там ничего не было. Оружие осталось в безопасности на борту корабля-кальмара. Уверенный в том, что его непривлекательная внешность будет достаточной защитой, в которой он нуждался, Владелец Плаща был вооружен только своими сапогами и поясными ножами. Так плавно, как только мог, он превратил движение к несуществующему оружию в жест вызова, расправил плечи и засунул большие пальцы за пояс.

— Чего вы хотите от меня? — спросил он, вкладывая в свой тихий голос смесь веселья и угрозы. Он внимательно наблюдал за лицами нападавших, ожидая их реакции.

Если он и ожидал некоторого снижения их уверенности, то был жестоко разочарован. Только у одного мужчины выражение лица вообще изменилось, и это означало, что его губы скривились в неприятной улыбке.

Самый крупный из шести мужчин сделал шаг вперед. Он впился взглядом в лицо Владельца Плаща. — Тебе здесь не рады, незнакомец. Голос мужчины звучал так же холодно, как ветер в середине зимы, который приносит снег. И все же в тоне этого человека было что-то такое, что заставило Телдина насторожиться. Слова, которые использовал этот человек, подходили, точно соответствуя тому, что сказала предыдущая группа Марракитян, но, на слух они звучали как-то отрепетировано.

Телдин постарался убрать свои мысли и сомнения с лица, когда спокойно ответил на пристальный взгляд мужчины. — Я с Кресцента, — сказал он так спокойно, как только мог. — Я следую Традициям, да будет вам известно. Отойдите в сторону и дайте мне пройти.

Теперь все мужчины злобно ухмылялись. — Ты будешь следовать, — сказал лидер с мрачным смешком, — но ты чужеземец. Тебе здесь не рады, чужеземец. Мы здесь, чтобы научить тебя, насколько ты нежеланный. И, с этими словами он сжал свои большие кулаки.

Потребовалась вся самодисциплина Телдина, чтобы сохранить высокомерную позу и не потянуться за ножом, спрятанным за пряжкой ремня. Он сохранил на лице отчужденную полуулыбку и повторил: — Я следую Традициям. Отойдите в сторону.

— Ты чужак, — прорычал лидер, и остальные заурчали в знак согласия.

В одно мгновение Телдин принял решение. Он позволил своей улыбке стать шире. — Ты веришь, что я чужак, не так ли? — спросил он, и его голос был едва громче шепота. — Тогда, может быть, тебе стоит посмотреть, насколько ты прав.

С последним словом он глубоко вздохнул и, расширив свое сознание, призвал свой плащ на помощь. Он отбросил маскировку  со своей одежды, позволив ей проявиться в абсолютной, поразительной черноте. Одновременно он изменил свое тело — не сильно, но достаточно, увеличив ширину плеч на длину кинжала и рост на длину половины руки. В качестве запоздалой мысли он изменил черты своего лица, увеличив бороду, очерчивающую подбородок, и затемнив и насупив брови. И затем уставился со своего нового лица на людей, угрожающих ему.

И снова он был разочарован их реакцией... потому, что вообще не было никакой реакцией. Большинство людей проявили бы хоть какую-то реакцию на то, что стоящий перед ними человек в серой одежде с невыразительным видом превратился в жесткую, пиратскую фигуру, облаченную в повелительную ночную черноту. Эти шестеро, однако, просто смотрели на него в ответ, будто видели такую трансформацию много раз. (Или будто они ожидали этого, добавила часть его мозга.)

Время для разговоров — для блефа и контрблефа — закончилось. Главарь шагнул вперед, его кулак размером с окорок был отведен назад, чтобы нанести первый удар.

Когда он повел его вперед, Телдин поднырнул под руку мужчины, одновременно выхватывая кинжал из ножен за пряжкой ремня. Его плечо врезалось в грудь нападавшего.

Несмотря на то, что он был ошеломлен ударом, реакция Марракитянина была ослепительно быстрой. Вместо того чтобы попытаться нанести еще один удар — чего и ожидал Телдин, — он обхватил Владельца Плаща обеими руками в крепком медвежьем объятии. Телдин попытался вздохнуть, когда воздух вышел из его легких, а спина согнулась, как натянутый лук. Он попытался вонзить нож в тело нападавшего, но руки нападавшего  прижали его собственные руки к бокам. В отчаянии он со всей силой, на которую был способен, ударил коленом в жизненно важные органы здоровяка.