Страница 26 из 58
«Впрочем, — подумал Мидас, — именно сейчас они и так делают то, что нужно. Мне лишь необходимо быть в курсе всего происходящего».
Он тут же, не откладывая, позвонил сначала одному из них, а через несколько минут другому. Генри намекнул им, что мир ждут глобальные перемены. И если они сделают все правильно, то он при распределении мест в новом мировом устройстве, не забудет об их помощи. В конце разговора с каждым из них Генри просил не сообщать партнеру о его звонке.
«Конкуренция – лучшее средство получить хороший результат. Хотя с этими ребятами это может не сработать. Может хотя бы один из них окажется на что‑то годен. Но и это сомнительно...»
* * *
— В Индии хотя бы тепло, — глядя в окно, с тоской в голосе сказал Михаил Чернуха.
— Это ты к чему? — не отрываясь от игры в ноутбуке, спросил Эдуард Горемыкин.
Они несколько часов назад прилетели в Индию, заселились в отель в городе Варанаси и ждали, когда кто‑нибудь с ними свяжется. Но пока лишь неожиданно объявился Генри Мидас и попросил докладывать о том, что происходит. Каждый из них был уверен, что Мидас позвонил только ему.
— Нефть у нас через лет десять закончится, — продолжал рассуждать Михаил, — а климат наш похуже будет, чем в Индии. Вот так просто под пальмой в одних трусах не просидишь.
— Все когда‑нибудь кончится, — флегматично ответил Горемыкин. — Может и к лучшему: нормальные окончательно уедут туда, где тепло, а другие...
— Ты же не думаешь, что вместе с нефтью и Россия закончится?
— Ну может глобальное потепление поможет и у нас будет тепло, как в Индии, — отшутился Эдуард. Ему совсем не интересно было, что произойдет с Россией через десять лет.
— Поэтому у тебя дети, жена и дом в Тоскане? — с иронией спросил Михаил.
— Отстань, Миш! Что за бессмысленный разговор ты с утра затеял? Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше. Назови хотя бы одну причину, чтобы выбрать для жизни Россию, а не, к примеру, Италию. Нет таких. Те, кто может себе позволить, уедут, а нищеброды и бездельники будут себя убеждать, что им и в России жить хорошо...
— А мне в России больше нравится, хотя я могу и в Италии жить, и вообще где угодно.
— Да потому что ты как был гопником из подворотни, так им и остался. В России ты в своей стихии: среди жуликов, бандитов и воров. Но это пока вам есть что продать. Ту же нефть с газом и лес с пенькой... Сотни лет воровали, ничего больше не делая, но сейчас похоже конец близок.
— Ну и ты не очень от нас далеко ушел, так что не кипятись. Пойдем лучше погуляем. Интересно же посмотреть, как людей жгут. Посмотри в окно. Ужас!
Отель, в котором они остановились, располагался на берегу Ганга. От него, как и вдоль всей реки, спускались большие широкие каменные ступени к реке, которые здесь, в Варанаси, были чем‑то вроде алтаря. На них проходила жизнь, а главное смерть людей, которые приезжали сюда со всей Индии.
Город, растянувшийся на длинном гребне холма вдоль реки, из окна отеля был виден на несколько километров. Михаилу он с высоты показался серым, неустроенным и грязным. На соседнем гхате, на каменных ступенях, ведущих к священной реке, творилось что‑то жуткое для европейского человека. На десятках кострах открыто сжигали трупы людей. На каких‑то кремация была в самом начале и огонь, разгораясь, лишь обволакивал завернутых в саван усопших. А на других в раскаленном пламени уже догорали кости покойников. Даже сквозь закрытые окна чувствовался тошнотворный запах сжигаемой плоти.
Вокруг костров суетились сотни людей: кто‑то скорбел, кто‑то делал свою работу и, конечно, было много зевак, разных шарлатанов и мошенников.
— Какой идиот выбрал это место для встречи? — удивился Михаил. — Это самое жуткое место, которое я видел в своей жизни.
— В любом деле важны определенные символы. Ты человек невежественный: ничего не читаешь, ничем не интересуешься, — Эдуард, проиграв в очередной раз, захлопнул крышу ноутбука. Несмотря на поражение он был как всегда очень доволен собой. Поэтому, выпятив вперед грудь как деревенский петушок, противным поучающим голосом произнес: — Есть знания, которые народу нельзя открывать ни при каких условиях. Знание – сила. И те, кто ими обладают, управляют миром. Здесь, к примеру, люди переходят из одного мира в другой. И это связанно с нашим делом. Но даже мы не посвящены в детали, поэтому не все понимаем.
— С деньгами мне хватит и трех классов образования для управления кем угодно, — оборвал его Михаил Борисович. — Все‑таки пойдем посмотрим поближе, что они там делают...
— Кстати, в Индии кастовое общество, которое не смог сломать даже их Ганди. И это очень хорошо. Никто не мечтает прыгнуть в другое сословие, — надменно продолжил Эдуард, решив блеснуть своими познаниями. — Поэтому в их мире, мы бы с тобой не то чтобы никогда не встретились, но просто не смогли бы никогда поговорить, потому что были бы в разных кастах.
— Я, конечно, не силен в индуизме, но знаю, что у них еще очень верят в карму. А с нашей с тобой кармой двух воров, мы бы после смерти переродились в облезлых голодных псов. И тогда точно бы встретились и бегали в одной бродячей своре, — беззлобно рассмеялся Михаил и похлопал приятеля по плечу.
* * *
Иван с Дианой приземлились в Варанаси на два часа позже, чем те, кого они пытались догнать.
— Может, они уже все сделали и улетели? — переживала Диана.
— Сделать может, и сделали, но еще не улетели. Вон их самолет стоит с российским флагом на хвосте.
— А как узнать где они? — не отставала она от Ивана.
— Я-то откуда знаю.
— Ваня, ты представляешь такую мощную страну... А они же ваши граждане и далеко не последние. Неужели нельзя узнать? — с упреком сказала девушка.
— Вы меня из‑за этого взяли? — рассердился Иван. — Чтобы я вам информацию сливал?
Он злился еще и потому, что сам не знал что делать. Вахромеев не звонил, а больше помощи было ждать неоткуда.
«Она, наверное, представляет нашу страну, как монолитную армию под чутким руководством. А у нас даже в Конторе все как пауки в банке».
Молодой человек посмотрел на Диану. Она стояла перед ним в ожидании, всем видом показывая, что готова выполнить любое его начинание.
«Вот когда красивая девушка так смотрит в твои глаза, то сделаешь все что угодно», — вздохнул Иван.
— Хорошо. Если они прилетели в Варанаси, то значит придут на гхаты к Гангу. Иначе, зачем им было прилетать именно сюда, — предположил Иван.
Такси из аэропорта уперлось в узкие улицы древнего города и в толпы людей. Дальше Диана с Иваном пошли пешком. Ошибиться с направлением было трудно. На каждом шагу встречались похоронные процессии. Людей без гробов, завернутых в разноцветные саваны, родственники на деревянных носилках несли вниз к реке. Иногда встречались процессии видимо тех, кто приехал издалека: они везли завернутых в такие же саваны покойников просто привязанными веревками к багажникам автомобилей.
— Можно подумать, что в Индии больше нигде не кремируют, — произнес Иван, пропуская очередную похоронную процессию.
— Если умер в священном городе Варанаси, то твоя душа прекращает череду перерождений и сразу попадает в рай. Если не получилось здесь умереть, то многие перед смертью просят родственников хотя бы кремировать их именно здесь. Они верят, что город основал сам Шива.
— Это я в курсе. Все индусы мечтают о мокше – освобождении от череды бесконечных рождений и смертей.
Наконец, они вышли к реке. Здесь была пристань на черных сваях, где разгружали лодки с дровами для погребальных костров. Отсюда открывался великолепный вид на священный город.
Сотни желтых, оранжевых, красных, коричневых, белых дворцов и храмов, украшенных бесчисленными резными каменными и деревянными фигурами богов, людей и фантастических животных, залитых ярким необычным светом, из‑за которого город и получил имя Города‑солнца, растянулись на высоком берегу вдоль реки и сейчас покачиваясь, отражались в священной воде Ганга.