Страница 4 из 7
– Максимов, я сказал, не клянчи! – хлопнув ладонью по столу, произнес Кривицкий. – Иди вон лучше своего Карлсона из столовой вытаскивай, иначе он там за пирожки всю месячную зарплату оставит.
– Но Пал Егорыч…
– Максимов! Не морочь мне голову, иди занимайся делом! – раздраженно махнув рукой в сторону двери, рявкнул Кривицкий. – Через сутки доложишь мне первые результаты. Свободен. – Начальник снова потянулся к графину с водой.
Глава 6
Утро в Ленинграде было хмурым и пасмурным. Под стать погоде оказалось и настроение у Максимова. Ночь прошла для него почти без сна. Он до рассвета проворочался в постели и только на пару часов смог уснуть. Бессонница для него была обычным делом. Встав с тяжелой головой и наскоро позавтракав, Максимов отправился на работу.
Вчерашнее дежурство, продлившееся почти полутора суток, принесло Максимову новое и, по его предчувствию, совсем не простое дело. А сегодня уже нужно было докладывать начальству о первых результатах, которых пока и не имелось. Настроение было на нуле, да к тому же у него опять глухо ныл зуб. «Надо бы к стоматологу зайти», – в который раз подумал следователь.
Предъявив на входе пропуск дежурному, он вошел в отдел. Часы в холле показывали 8:30. До запланированной летучки было еще полчаса, поэтому Максимов решил зайти в экспертно-криминалистический отдел.
Первой, кого увидел он в кабинете криминалистов, была Лена Новикова. Она была одета в белый халат, из-под которого виднелась оранжевая блузка. Лена выглядела свежей и бодрой, а волосы ее были собраны в тугой пучок на затылке, отчего она казалась значительно моложе своих лет. Женщина сидела за столом, заваленным бумагами, и что-то быстро писала.
– Доброе утро, Леночка! Ты уже на работе?! – улыбаясь, поздоровался следователь.
– Что значит «уже»? – удивилась Лена. – Семен Евгеньевич, я живу здесь. Вы разве не знаете?
– Ничего, Лен, в следующем месяце у тебя отпуск, – вспомнил Максимов. – Смотаешься на юг, отдохнешь хорошенько. Скажи-ка мне,– тут же меняя тему, продолжил следователь, – по вчерашнему делу есть какие-нибудь новости?
– Да вот, как раз для вас отчет дописываю, – со вздохом произнесла эксперт.
– Вкратце можешь рассказать? – попросил ее Максимов.
– Если вкратце, то в крови у убитого алкоголь не обнаружен.
Максимов сразу обратил внимание на то, что эксперт-криминалист употребила слово «убитый» вместо «труп».
– Трезв твой утопленник был. Но это не самое главное. Вскрытие показало, что смерть наступила в результате удара тупым предметом по голове. Рана на затылке оказалась смертельной. В его легких воды не было, соответственно, в реку он попал уже мертвый пятого августа, время уточню позже. Семен Евгеньевич, ты, как всегда, прав оказался, – с улыбкой добавила эксперт-криминалист.
– Да, – со вздохом произнес следователь, – тут порой и рад бы ошибиться, да уже и не получается.
– Тут вот еще есть интересные нюансы с одеждой убитого, сейчас допишу, потом подробно все прочтешь.
– Хорошо, Лен, спасибо тебе, – поблагодарил Максимов. – Тогда, как закончишь, сразу занеси мне. Перед летучкой я ознакомлюсь.
Следователь вышел из кабинета.
Максимов сидел за столом, с головой погрузившись в чтение отчета эксперта-криминалиста. Любой более-менее значимый документ Максимов предпочитал изучить подробно. А уж тем более такой серьезный, как заключение экспертов, где малейшие нюансы могли иметь огромное значение, следователь изучал особенно скрупулезно и старался вникнуть во все детали.
– Разрешите, Семен Евгеньевич? – В дверном проеме показалась голова оперативника Гришки.
Максимов взглянул на свои наручные часы, их стрелки показывали 9:00.
– Заходи, – коротко бросил следователь.
Парень вошел в кабинет. Он был одет в свою бело-голубую полинявшую рубашку, а на веснушчатой физиономии читался недосып. Вслед за Гришкой показался и Мишка. Сутулость его сегодня была особенно заметна. Из-за этого Максимову всегда казалось, что парень смотрит исподлобья. Оперативники подошли к четырем деревянным стульям, стоявшим в ряд возле вешалки, и сели. Под их весом сиденья взвыли противным скрипом. Мишка сразу оперся на спинку и принялся раскачиваться на двух ножках.
– Орлы, где забыли боевой дух? – решил подбодрить оперов следователь.
– Да сегодня с пяти уже на ногах, – угрюмо ответил Гришка. – Да и погода как-то не радует, – добавил он.
– Семен Евгеньевич, как думаешь, гроза будет сегодня? – задал вопрос Мишка.
– Да я не думаю, а знаю. Всенепременно будет! Не знаю, правда, как на улице, а вот в кабинете Кривицкого точно. Если, конечно, я ему хоть что-то обнадеживающее по вчерашнему убийству не предоставлю.
– Убийство все-таки? – с кислым видом спросил Гришка. – Хотя я сразу догадался, что убили его.
– Вы посмотрите, какой он у нас догадливый! – подколол Гришку следователь. – И что это ты, такой проницательный, до сих пор в операх ходишь?
В этот момент в дверь кабинета постучали, и в проеме показался могучий живот Пузановского.
– Проходи, Коль, присаживайся, – пригласил следователь.
В кабинет ввалился запыхавшийся Коля-Карлсон. Его лицо было красным, а на лбу выступили капельки пота. Вероятно, от быстрой ходьбы пуговица на рубашке Коли расстегнулась, оголив часть его необъятного пуза. В руке у фотографа был целлофановый пакет, набитый пирожками. Следователь посмотрел на часы, которые показывали 9:05.
– Опаздываем, – посмотрев на Пузановского, с укоризной заметил Максимов.
– Да дома позавтракать не успел, вот и решил в столовку заскочить. – Пузановский показал на пакет, который держал в руке. – А она же у нас только с девяти работает.
Максимов очень сомневался, что позавтракать дома Коля не успел. Наверняка просто решил ещё и на работе пирожками запастись, чтобы до обеда пожевать.
– А, ну, раз не успел позавтракать, тогда конечно. – Максимов сделал вид, что поверил.
– Колян, да у тебя в пакете столько пирожков, что не только позавтракать, но еще и пообедать, да и поужинать хватит, – прокомментировал Мишка.
– Помнишь, как в мультфильме «Малыш и Карлсон» Карлсон говорил, что счастье заключается в пирогах, и чем больше пирогов, тем лучше? – Пузановский посмотрел на Мишку. – Здесь я с Карлсоном совершенно согласен.
Максимов закрыл ладонью рот, дабы не прыснуть со смеху.
– С чем? – кивнув на пакет, поинтересовался у Коли Гришка.
– С ку-у-рочкой, – с широкой улыбкой на лице произнес Коля.
Пузановский подошел к ребятам и плюхнулся на крайний стул. И в этот момент произошло неожиданное. Старый стул под тяжестью Колиного веса громко затрещал и, резко накренившись набок, разлетелся по сторонам. Успев схватиться одной рукой за Мишку, раскачивающегося в этот момент на соседнем стуле, а другой – за вешалку, стоящую рядом, Коля-Карлсон надеялся избежать неизбежного. Но весовые категории были разные. Ни вешалка, ни раскачивающийся на соседнем стуле Мишка повлиять на сложившуюся ситуацию уже никак не могли. В ту же секунду с огромным треском и грохотом Коля полетел на пол, прихватив с собой Мишку, а заодно и вешалку. Пакет с Колиными пирожками со скоростью выпущенной ракеты полетел Максимову под стол. Пол в кабинете следователя затрясся. Максимов от такой неожиданности выскочил из-за стола и подбежал к Коле и Мишке.
– С вами все в порядке? – спросил он.
Вместо ответа Пузановский с фырканьем поднялся, подошел к столу следователя и, встав на карачки, полез под него. Через несколько секунд, кряхтя, он поднялся, держа в руке свой пакет с пирожками.
– Хорошо, что завязал. Это последние с курочкой, там только с повидлом остались, – демонстрируя присутствующим добычу, произнес Пузановский. – Мебель у тебя, Семен Евгеньевич, хлипковата уж очень, – добавил он.
В этот момент Мишка поднялся с пола и принялся отряхивать брюки.
– Ну, ты, Колян, даешь! Предупреждать же надо.
– Все целы? – подал голос пришедший в себя Гришка.