Ноктюрн

— Я должен познать свою силу. Узнать, что я могу. И еще я собираюсь помешать тьме окончательно завладеть этим миром, — сухо произнес эльф вместо прощания.

— Есть один человек в деревне. Он многое знает. Но дорого берет за свои знания… — Берун решил сослужить последнюю службу своему новому другу.

— Как его зовут? — поинтересовался эльф, не предполагавший до этого, с чего ему следует начать свой путь.

И фавн ответил:

— Он называет себя Гримст. Он охотно скупает самые большие редкости из долины…

— Вряд ли я за годы проживания здесь добыл хоть какую-то редкость, — иронично вздохнул темный эльф.

— А на что нам Паниэль?.. — Берун подмигнул лучнику и обернулся к стоящему на границе двух миров единорогу. — Ну-ка, дружище, постарайся для своего спасителя!

Паниэль, словно поняв слова фавна, заржал, ударил копытом о землю, и из-под него вылетели несколько плотных шариков с розоватой жидкостью. Тэль-Белар бережно подобрал эти шарики и стал рассматривать, аккуратно перекатывая их между пальцами.

— Это божественная эссенция, — пояснил Берун. — Когда воцарился хаос на земле и фей стали притеснять и истреблять, в знак сочувствия богиня Эва попросила у своего отца Гран Каина создать прочные сосуды. Туда она поместила свои слезы и передала магическим существам этого мира, которых она любила больше всего: единорогам, ундинам[7], древням. Они стали символом того, что в сердце Богиня Воды всегда разделяет их судьбу, а после смерти заберет их души к себе в свой небесный дворец.

— И как эта эссенция может пригодиться этому человеку, торговцу? — не понял эльф.

— А никак, — усмехнулся Берун. — Если только он не найдет ей какое-то свое применение. Но эти шарики вполне могут хорошо продаться.

Тэль-Белар сердечно поблагодарил фавна, погладил на прощание единорога, провожающего его взглядом ясных умных глаз, и направился в Деревню Охотников. 

Глава 2. Идущий

Год 1920

— Эй, ты чего застыл как истукан?! Идем! — резкий голос часовой прервал его думы.

— Есть такое место на востоке — Зачарованная Долина, ты знаешь? — спросил он бредущую рядом с ним и несущую его лук девушку.

Та, удивленно оглядев Тэль-Белара, мотнула головой.

— А жаль… Ты бы могла отдаленно представить, как выглядел раньше этот лес.

Темная эльфийка, которая шла впереди, вновь его поторопила, и все трое направились в сторону храма по мягкой узкой тропинке.

Пещера осталась позади. Гора, в которой она находилась, отбрасывала гигантскую тень на пустынное побережье. День клонился к закату, последними лучами согревая спины эльфов. Мимо них бесстрашно сновали стайки бурых визгливых койотов: в Садах Шилен всякая охота была запрещена. По левую руку, менее чем в километре от них, шумело море, а справа долину защищала непроходимая горная гряда. Раньше пещерные эльфы жили там, не опасаясь людей. Наверняка, в скалах еще остались заброшенные сотни лет назад пещеры и гроты, некогда служившие им домом.

— Вы обе молоды… Вы ведь меня не помните… Вы ведь ничего не помните… — рассматривая долину, задумчиво рассуждал Тэль-Белар.

Обе, переглянувшись, мотнули головами.

— Да вам и неинтересно… Просто выполняете свои приказы… — бормотал про себя эльф.

По мере приближения к храму он ощущал нарастающую с каждым шагом тревогу, совершенно ему не свойственную. Его ладонь вспотела, и он тщетно пытался вытереть ее о свои гладкие блестящие доспехи — это совсем не помогало.

Двери в Храм Шилен, как всегда, были открыты. Верховный лидер темных эльфов не любил чувствовать себя запертым в ловушке, хоть и не мог покинуть стен этого темного святилища согласно наложенному на него проклятью. Многометровая каменная змееподобная женская фигура светилась в глубине портала, будто бы объятая голубым холодным пламенем. Эльфу причудилось, что она готовится наброситься на него, как только он переступит порог. Эта статуя и раньше его пугала, но теперь он буквально чувствовал на себе ее ненавидящий взгляд, разделяющий презрение к нему всего его народа.

Перед входом в храм раскинулась небольшая ивовая роща. Деревья здесь росли уродливые, замшелые, с неестественно изогнутыми стволами. Некоторые источали яркий запах гнили. Раньше это был густой лес, простирающийся на многие километры. Здесь, в этой самой роще, Тэль-Белар играл с друзьями, пока строился их новый дом. В ветвях вековых ив они устраивали себе убежища, а среди корней хранили добытые ими сокровища: необычные по форме камешки, наконечники стрел, куски ржавых лезвий и самодельные удочки. Море вокруг поселения пещерных эльфов всегда было бурным, и вернее всего было ходить за рыбой к расположенному несколькими километрами южнее озеру, что вытекало из Эльфийского Водопада, из вод которого, согласно древней легенде, был создан первый эльф. На одном из деревьев Тэль-Белар различил какие-то черточки. Игнорируя крики провожатых, он подошел к стволу и провел рукой по его растрескавшейся коре. Теперь невозможно было определить, что именно там изображено. Но эльф точно знал, что вот эта клякса была некогда пауком, а вон тот длинный овальный след — шакалом. Он сам вырезал на стволе этих животных, которых каждый день видел вокруг себя, на которых охотилась его мать…

— Белаар, идем … Время молитв , — как тогда он услышал за спиной ее звонкий голос. — А где ты нашел этот нож? — голос ее непроменял свою ласковость на тревогу. Одной рукой она любя взъерошила его аккуратно расчесанные, спадающие на тонкие плечи волосы; вторая же держала небольшой продолговатый сверток из листьев.

— Я буду великим охотником , как ты , мама , — увидел он себя мальчишкой, неуверенно прячущим кусок лезвия за спиной.

Мать улыбнулась и протянула ему свою тонкую длинную руку со свертком :

— Если хочешь стать, как я , тебе нужно оружие получше .

— Это правда? Уже можно ?! — глаза мальчишки сияли от восторга , пока он разматывал бережно закрученные вокруг подарка длинные листья катальпы . Наконец с оберткой было покончено .

Разинув рот, он вертел в руках длинный обоюдоострый стальной кинжал . Несмотря на кажущуюся неказистость , это был настоящий охотничий нож , с аккуратно обмотанной черной кожей рукоятью и витиеватым узором на клинке , а не те самодельные игрушки , что они с ребятами мастерили из костей и палок .

— Я уверен, что мой сын станет лучшим в нашем роду охотником , — низкий выразительный голос заставил обоих обернуться .

Отец, довольно улыбаясь, направлялся в их сторону , чтобы лично пригласить на службу :

— Нам пора, все ждут .

Главная зала недавно отреставрированного храма была наполнена ароматами благовоний . Вокруг на днях возведенной статуи , на месте прежней , давно разрушенной , толпились многочисленные адепты и почитатели богини Шилен .

— А почему она такая страшная ? — спросил юный эльф стоящую рядом мать , но отец ответил вместо нее :

— Те, кто увидят лик изгнанной нашей Матери Шилен , да пусть устрашатся ее гнева в отношении всех неправедных сынов и дочерей своих. И пусть все узрят ее мощь и силу, которая нахлынет на мир через наше племя, через род пещерных эльфов.

— В гротах под горой , в Сумрачном Городе , они возводят другую статую богине , которая будет не столь зловещая , — улыбнулась мать , пытаясь смягчить речь супруга .

— Да. Богиня имеет два лика , — снова сурово принялся наставлять эльфа отец . — Как сурова она к предателям , так же добра она к верным детям своим .

В это время призывы оракула оповестили о начале службы .

Иерарх, верховный лидер племени , тут же оставил все свои дела и поднялся на возвышенность у ног статуи . Ужасающая и свирепая змееподобная Богиня Тьмы возвышалась над толпой угрожающей гигантской колонной . Как только эльфийский лидер вознес руки к куполу , гомон и шепот тут же прекратились .

7

Ундины, или наяды — нимфы воды.