Ноктюрн

— Говори, что я должен сделать, — Тэль-Белар старался оставаться невозмутимым, хотя в глубине души чувствовал, что сейчас от него потребуют невозможного, и он не ошибся.

— Принеси Архонту сердце ангела, чтобы он смог возложить его к ногам нашей Матери.

Несмотря на отточенное веками самообладание, глаза Тэль-Белара округлились, сердце бешено забилось в груди.

— Сердце ангела? — переспросил эльф хриплым голосом. — Но для этого мне придется его убить…

— Все мы принесли в жертву тех, кто был нам дорог: матерей, отцов, детей. Ты, я вижу, сильный воин и на многое способен. Лучший подарок, который ты можешь преподнести Богине Сумрака, — сердце одного из детей Богини Рассвета.

Тэль-Белар не помнил, как он закончил разговор с высоким человеком, как вышел из долины, сопровождаемый угрюмыми братьями Ордена, но на рассвете он нашел себя на пустынной тропе, ведущей прочь из бесконечного ущелья. У меня в запасе есть год. Если прошлый год казался ему невероятно долгим затишьем перед бурей, то теперь он стоял в ее эпицентре, не до конца понимая, куда этот ураган принесет его.

Проще всего было бы застать этих паломников врасплох и уничтожить их всем скопом. Но армии короля Юга путь в каменный лабиринт был заказан, а войско Севера под предводительством герцога Хаэла, скорее всего, тайно поддерживало Орден. Не зря же общество паломников, каждый из которых на юге был бы немедленно объявлен еретиком и прилюдно казнен, здесь, на севере, спокойно процветало несколько десятилетий и нашло более сотни ярых приверженцев.

Этот Хаэл — скользкий тип , судя по тому , что рассказывали лидеры Варки . Он предал их доверие, тайно заключив договор с орками, и играл огромную роль в управлении всем Севером, являясь правой рукой самого короля Астеара ван Хальтера. Темный эльф, управляющий Севером, — невероятно… И настоящей целью всего этого является воскрешение Богини Смерти, чтобы раса тьмы правила миром. Этот Хаэл играет роль, которая с рождения была уготована мне. Последняя мысль окончательно вывела Тэль-Белара из себя. Он плюхнулся на каменистую землю рядом со скрюченной сосной, схватился руками за голову и долго так просидел, разрываемый воспоминаниями, умоляя все мысли сгинуть прочь из его головы.

Он очнулся, когда солнце начало пробиваться сквозь стелящийся по округе туман. В северном краю оно даже в летние месяцы не обжигало так, как на юге, и Тэль-Белар понял, почему его темные собратья предпочли после своего освобождения поселиться здесь, в Годдарде. К тому же северные земли хранили много тайн и секретов: не зря же именно Императорская Гробница стала местом паломничества Темного Ордена. Еще раз перебрав в уме все, что он узнал прошлой ночью, Тэль-Белар принял решение возвратиться на юг: теперь-то он уж точно добьется аудиенции Тиминиэль, и, как он надеялся, королева фей подскажет ему верный путь.

— Ангелы… Даже не знаю, что тебе посоветовать, — Берун задумчиво глядел в усыпанное звездами небо. В окруженной со всех сторон плотным кольцом холмов низине оно казалось дном бесконечного колодца.

Сотни фей, крошечных крылатых созданий, слетелись со всей округи, чтобы проводить в последний путь свою королеву звонкими песнями: на этот раз это была не мелодичная веселая трель, а дрожащая мелодия, навевающая бесконечную грусть и тоску. Вся долина, казалось, скорбела вместе с маленькими хранителями Тиминиэль. Тэль-Белар стоял рядом с гигантским фавном, и растерянность читалась на его сером лице. Столь долгий путь он преодолел, пройдя опасный путь от Годдарда до Зачарованной Долины, пересекая очередную приграничную крепость и огненные топи, лишь для того, чтобы узнать, что несколько дней назад королева фей оставила этот мир, не в силах больше выносить его жестокость и несправедливость.

— Шилен, даже будучи непроявленной, постепенно подчиняет этот мир себе. Светлые энергии в нем гаснут, и тьма поглощает все, с чем соприкасается, — грустно заметил Берун, и Тэль-Белар подумал, что, возможно, даже сама королева фей не смогла бы помочь ему в его нелегком деле.

— Есть… ангелы… в Башне… Баюма… — сообщил Руэль, как только эльф с фавном вернулись на поляну, где состоялся Совет Хранителей Долины.

— Действительно, поговаривают, что посланники Эйнхасад до сих пор следят за тем, чтобы Император Баюм, заключенный на самом верхнем этаже своей монументальной башни, навеки оставался заточенным там.

— То есть последний император еще жив? — с удивлением спросил темный эльф.

Руэль кивнул:

— Баюм… хотел… бессмертия… Он… получил… бессмертие…

— Поговаривают, что он сошел с ума почти сразу, как был заточен в своих покоях, обреченный на вечное одиночество, — пояснил Берун.

— Как это жестоко, — пропищала фея Лиг-Линь, помощница рогатого великана.

— Баюм при жизни тоже никого не щадил… Говорят, что Башня построена на костях тех, кто ее возводил, — заметил фавн.

— Делать нечего, — сказал Тэль-Белар, — придется наведаться в эту Башню.

— Чтобы что? — Берун сурово посмотрел на товарища.

— Не знаю… — задумчиво отозвался эльф. — Я просто чувствую, что должен разыскать ангелов, поговорить с одним из них… понять, почему Богиня Жизни не вмешивается в творящийся на земле хаос…

— Да… — проревел Фильс, очнувшись от дремы, — мы бы тоже… желали… знать…

— Так тому и быть, — заключил Берун, — ступай, Тэль-Белар. Недолго протянет Зачарованная Долина без Тиминиэль. Если мы обречены на смерть, то мы хотя бы хотим знать, почему создавшие нас боги не ударили палец о палец, чтобы помочь нам.

Очередная ночь, глядящая на землю светом двух лун, спустилась на долину, когда эльф покинул ее и направился путем, которым однажды уже шел, сопровождаемый Руэлем. Дойдя до реки, Тэль-Белар без труда разглядел вдали Башню Баюма, закрывающую собой треть горизонта, и направился прямо к ней. Но не успел он ступить в воду, как чей-то низкий голос окликнул его. Эльф обернулся: у холма, метрах в пятидесяти от него, стояла женщина. Она была высокая и стройная, одетая в облегающий тело серый костюм из тончайшей шерсти. Ее длинные золотые распущенные волосы развевались на ветру. В руках она держала короткий деревянный лук, обмотанный кожей, а лицо ее скрывала железная маска, к передней части которой был прилажен длинный и прямой, как у единорога, рог. Тэль-Белар медленно направился в сторону холма, но так и не решился подойти близко к женщине: что-то в ней вызывало подозрения. Она была немного выше его самого и держалась слегка напряженно. Длинные уши, золотые волосы и почти прозрачная кожа выдавали в ней светлую эльфийку из знатного рода, но никогда прежде Тэль-Белар не видел подобных эльфийских лучниц, столь высоких и суровых. Темный эльф не мог видеть ее глаз за маской, но ее тонкие губы были плотно сжаты.

— Ты звала меня? — спросил темный эльф. — Тебе что-то нужно?

Лучница сухо кивнула, и Тэль-Белар на миг потерялся в догадках. Еще минуту они молча стояли друг напротив друга.

— Ты должен идти за мной, — сухо проговорила женщина низким глубоким голосом и развернулась в сторону холма.

— Я не пойду за тобой, если ты не объяснишь, почему я должен это сделать, — серьезным тоном возразил Тэль-Белар. — Я сейчас занят важным делом.

Женщина начала неспешно взбираться на холм.

Тэль-Белар уже собирался развернуться и продолжить намеченный им путь, когда голос эльфийки вновь донесся до него:

— Там, в Башне, ты не найдешь, что ищешь. Он сказал, что я должна привести тебя к нему.

— Кто сказал? — ветер почти заглушил вопрос Тэль-Белара, но эльфийка, похоже, расслышала, потому что ушей лучника вскоре достиг ее ответ.

— Архангел.

— Кто ты такая? — обычно не сильно любопытный в общении с другими Тэль-Белар на этот раз жадно разглядывал эльфийку, пытаясь понять, что же в ней так его беспокоит.

Женщина, которая за долгий ночной переход по горам так и не ответила ни на один его вопрос, и теперь молча продолжала спуск с очередного холма. Она явно прекрасно ориентировалась в этой местности, знала все тайные тропы, подъемы и переходы. Когда они наконец спустились в низину и пошли вдоль едва заметной охотничьей тропы, Тэль-Белар обратил ее внимание на то, что за холмом осталась Деревня Охотников.